§ 5. административное наказание как мера административного принуждения и ретроспективное измерение административной ответственности

§ 5. административное наказание как мера административного принуждения и ретроспективное измерение административной ответственности: Административные наказания, И.В. Максимов, 2009 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Иван Владимирович Максимов - заведующий кафедрой конституционного и административного права Астраханского государственного технического университета, доктор юридических наук, профессор.

§ 5. административное наказание как мера административного принуждения и ретроспективное измерение административной ответственности

Четвертая группа административно-принудительных мер административные наказания собственно и составляет интерес исследования. Учитывая, что данный вид административного принуждения представляет собой центральный вопрос настоящего исследования, рассмотрим здесь его лишь в общих чертах. Административные наказания тесно связаны с правонарушением (не применяются в отрыве от него, без него не существуют). Виды административных наказаний перечислены в ст. 3.2 КоАП РФ, к ним относятся предупреждение; административный штраф; возмездное изъятие орудия совершения или предмета административного правонарушения; конфискация орудия совершения или предмета административного правонарушения; лишение специального права, предоставленного физическому лицу; административный арест; административное выдворение за пределы Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства; дисквалификация; административное приостановление деятельности. Административные наказания, применяемые за административные правонарушения, прямо сформулированы в качестве таковых в статьях Особенной части КоАП РФ.

Рассмотрение административного наказания как меры административной ответственности, вне всякого сомнения, признано всеми учеными-административистами. Между тем, не отвергая справедливую значимость мнения ученых-юристов о понимании ответственности как более широкой этимологической категории, связанной не только с деликтами, оговоримся сразу по поводу того, о какой именно ответственности в настоящей книге идет речь. Ответственность в широком смысле философско-социальная категория <1>, отражающая объективный, исторически конкретный характер взаимоотношений между личностью, коллективом, обществом с точки зрения сознательного осуществления предъявляемых к ним взаимных требований <2>.

-------------------------------<1> В связи с этим следует заметить, что термин "ответственность" впервые в

истории науки был введен в XVII в. Т. Гоббсом, который употребил его в смысле абстрактной ответственности сограждан, объединенных общественным договором, за действия своего государства Левиафана (см.: Гоббс Т. Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1991. С. 241 249).

<2> См.: Философский энциклопедический словарь / Гл. ред. Л.Ф. Ильичев и др. М.,

1983. С. 469. К такому же по смыслу понимания ответственности присоединяются

представители концепции "двухаспектной" (негативной и позитивной) ответственности (см.: Боброва Н.А., Зражевская Т.Д. Ответственность в системе гарантий конституционных норм (государственно-правовые аспекты). Воронеж, 1985. С. 17; Строгович М.С. Сущность юридической ответственности // Советское государство и право. 1979. N 5. С. 72, 74, 75).

Понятно, что действующее законодательство рассматривает всякий вид юридической ответственности именно как ответственность за прошлое поведение, противоречащее определенным социальным, в том числе и юридическим, нормам. В то же время обращение к исследованию природы административной ответственности с позиций теории юридической ответственности уже рождает далеко не простую дилемму: определенное обособление доктрины административной ответственности от общеправовых в значительной степени потребует ревизии многочисленных положений данной доктрины, в том числе и принципиального характера.

Общеправовая мысль шагнула намного вперед в деле трактовки юридической ответственности <1>, содержательные показатели которой не могут быть перенесены на категорию "административная ответственность" механически хотя бы потому, что воздействие верхних "этажей" социально-правового явления "ответственность" должно быть в равной мере ощутимо (распределено) как обязательный атрибут на всех нижеследующих его уровнях ("этажах"). Отсюда обратной стороной проблемы указанного распределения является проблема оптимальной концентрации свойств юридической ответственности, не нарушающей системную логику и предназначение собственно административной ответственности.

-------------------------------<1> Помимо традиционных подходов, имеют место даже попытки математического

определения юридической ответственности (см.: Ольков С.Г. Точная теория юридической ответственности // Право и политика. 2006. N 10. С. 18 28), которые во многом небезупречны.

Административная ответственность в научном плане понятие достаточно сложное, многомерное и полифункциональное. Многочисленные исследования этого явления обходились идеей "проектирования" его сущности на основе деликтного знания. Релевантность такого подхода виделась большинством исследователей в том, что деликтология точнее объясняет природу ответственности как неправового по истокам своего образования явления, способная наилучшим образом адаптировать его к "миру" правовых категорий (вещей). Однако существенно отдаляя феномен административной ответственности от его же собственной социальной предрасположенности, такой подход не столько лишил его социальной опоры, сколько значительно стеснил его качество социальной мобильности <1>. Отсюда институт административной ответственности стал менее чувствительным к различного рода социальным запросам времени, а его динамика отставать от стремительно развивающихся социальных отношений. Конечно, до недавнего времени (да и, пожалуй, пока еще преимущественно) под юридической ответственностью было принято понимать ответственность за правонарушение. Вместе с тем при изучении этого же вопроса было замечено, что ответственность как таковая имеет место не только в случае и в связи с правонарушением, но и до него, не в связи с ним. С точки зрения такого подхода ответственность за правонарушение в юридической литературе получила свое признание как ретроспективная (негативная) <2>; ответственность же, не связанная с правонарушением и имеющая место до его совершения, как проспективная (позитивная) <3>.

-------------------------------<1> В основе признания правовой ответственности исконно лежит непосредственная

связь таковой с социальной предрасположенностью составляющих ее отношений, чего никто из ученых-юристов не отрицает. Однако соглашаемся с А.А. Чистяковым в том, что

правовая ответственность, входящая в систему категории "социальная ответственность" на правах подсистемы, "почему-то лишается ими сущностно-необходимых черт, присущих всему целому" (Чистяков А.А. Уголовная ответственность и механизм формирования ее основания. М., 2002. С. 53 54). По этому же поводу И.А. Галаган писал, что "признание юридической ответственности в качестве целостной системы позволяет объяснить наличие общих, системных, интегративных свойств и признаков как отдельных ее видов, так и для общеправового понятия. Эти признаки и должны найти отражение в ее определениях, взятых в общетеоретическом или отраслевых значениях" (Галаган И.А. Указ. соч. С. 15).

<2> Подробнее об этом см.: Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (очерк теории). С. 19; Кудрявцев В.Н. Закон, проступок, ответственность. М.,

1986. С. 287. Заметим, что термин "ответственность" только в сугубо ретроспективном смысле впервые применил Дж. Ст. Милль в XIX в. (см.: Милль Дж. Ст. О свободе. СПб.,

1906. С. 27 - 28), которого считают родоначальником негативной ответственности,

ответственности как воздаяния за совершенное.

<3> На фоне устоявшихся идей ретроспективной ответственности новая концепция не встретила все же, как представляется, серьезного сопротивления, и, может быть, этим объяснимо отчасти наличие в литературе высказываний относительно того, что такая концепция в свое время была успешно введена в научный оборот как политически конъюнктурная. В частности, Т.Б. Шубина считает, что "понятие позитивной ответственности было введено в годы развитого социализма, когда партия и государство всячески стремились повысить ответственность людей, а не самого государства, и поэтому в целях придания большего значения исполнению людьми своих обязанностей и было введено понятие "позитивная ответственность" (Шубина Т.Б. Теоретические проблемы защиты права: Дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 1997. С. 31). С этим можно согласиться, если предположить, что именно за счет жесткой критики всякая доктрина проверяется на устойчивость и получает, таким образом, адекватное развитие. Однако доктрина позитивной ответственности имеет под собой объективное обоснование и в этих целях нуждается в дополнительном рассмотрении.

Ответственность институт социальный независимо от того, охвачен он или нет правовым регулированием, но вот составляющие его отношения категория динамическая, предсказуемость данных отношений непреложная задача такого регулирования. Отсюда перспективный аспект самой ответственности не может быть по крайней мере опровергнут с позиций объяснения задач правового регулирования, если, конечно, заранее известна содержательная часть объекта такого регулирования. Такую аргументацию значительно усиливают имеющиеся в новейшей правовой литературе утверждения о том, что слово "ответственность" в указанных двух аспектах употребляется в законодательстве почти всех стран мира" <1>. Поэтому в большей степени интересной и предопределяющей представляется проблема так называемой двухаспектной административной ответственности, ее широкого понимания как разновидности правовой ответственности, уводящей последнюю от делинквентной избыточности и возвращающей, по сути, к социальным истокам <2>.

-------------------------------<1> Матузов Н.И. Актуальные проблемы теории права. Саратов, 2003. С. 57.

<2> Подробнее об этом см.: Максимов И.В. Концепция позитивной административной ответственности в теории и праве // Государство и право. 2006. N 8. С.

29 37.

Однако первое, что представляется здесь зыбким, это собственно наличие в правовой литературе различных трактовок позитивной ответственности. Одни авторы представляли позитивную ответственность как осознание долга, чувство ответственности

<1>, другие как обязанность дать отчет в своих действиях <2>, третьи как обязанность следовать правомерно <3>, четвертые как статусную юридическую ответственность <4>, пятые как реальное правомерное поведение <5>, шестые как поощрительную позитивную ответственность <6> и, наконец, седьмые как добровольную форму реализации юридической ответственности <7>. Существующий разброс взглядов на проблему позитивной ответственности, понятно, вызывает состояние доктринального ожидания и усиливает позиции идейных противников, поскольку признание позитивного аспекта ответственности якобы размывает само понятие юридической ответственности, что приводит к утрате ею правового понимания <8>. Например, отталкиваясь лишь от одностороннего подхода к пониманию позитивной ответственности, А.В. Поляков приходит к выводу, что в отличие от нее ретроспективная правовая ответственность есть по своей сути явление правовое и идеально-материальное. "Эти два феномена (проспективная и ретроспективная ответственность) представляют собой, пишет он, разные реальности (моральную и правовую) и не могут быть совмещены в едином понятии правовой ответственности" <9>. Между тем абстрактность и отвлеченность от конкретной правовой материи в большей части подходов очевидна, в силу чего можно говорить не столько о сближении, сколько об отдалении друг от друга категорий "позитивная ответственность" и "ретроспективная ответственность". Тем не менее и попытки связать позитивную ответственность с конкретной правовой материей приводят зачастую к механическому замещению одного другим <10>, что не придает указанному феномену нового смысла, и тем самым лишают позитивную ответственность собственного, автономного содержания и что самое парадоксальное ведут к чрезмерному сближению позитивной ответственности с ретроспективной. Это особенно характерно для случаев придания позитивной ответственности всеобщего и константного характера. В связи с этим мы имеем дело с ситуацией, при которой субъект во всех случаях исключенности из пределов ретроспективной ответственности все равно несет ответственность, только уже позитивную. Одним словом, получается, что субъект всегда и везде несет правовую ответственность. При таких обстоятельствах позитивный аспект юридической ответственности не только теряет практическую "привлекательность", но и искажает в целом сущность и назначение юридической ответственности в механизме государственно-властного решения стоящих перед обществом задач. Сама же концепция позитивной правовой ответственности, как не имеющая иного доктринального звучания, не может по справедливости получить своего признания, на что вполне обоснованно указывается в литературе <11>. Отсюда представляется, что теория позитивной юридической ответственности в большей степени "расшатывается" не столько критическими, сколько апологетичными воззрениями и интерпретациями ее в правовой доктрине.

-------------------------------<1> См.: Смирнов В.Г. Уголовная ответственность и наказание // Правоведение.

1963. N 4. С. 9; Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права: Курс лекций.

Казань, 1987. С. 265.

<2> См., например: Витрук Н.В. Конституционное правосудие в России (1991 2001 гг.): Очерки теории и практики. М., 2001. С. 362; Зражевская Т.Д. Ответственность по советскому государственному праву. Воронеж, 1980. С. 23 и след.; Рыбаков В.А. Позитивная юридическая ответственность (воспитательные аспекты): Лекция. Рязань,

1988. С. 13; Тархов В.А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов,

1973. С. 11.

<3> См., например: Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций: В 2 т. Т. 1. Свердловск, 1972. С. 371; Базылев Б.Т. Сущность позитивной юридической ответственности // Правоведение. 1979. N 9. С. 43; Бернштейн Д.И. Правовая ответственность как вид социальной ответственности и пути ее обеспечения / Под ред. Ш.З. Уразаева. Ташкент, 1989. С. 32; Елеонский В.А. Уголовное наказание и воспитание

позитивной ответственности личности: Учеб. пособие. Рязань, 1979. С. 29; Недбайло П.Е.

Система юридических гарантий применения советских правовых норм // Правоведение.

1971. N 3. С. 50.

<4> См., например: Горшенев В.М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. С. 104; Матузов Н.И. Правовая система и личность. Саратов, 1987. С. 214; Мордовец А.С. Социально-юридический механизм обеспечения прав человека и гражданина. Саратов, 1996. С. 232.

<5> См., например: Лазарев В.М. Юридическая ответственность как форма и средство реализации социалистической справедливости в советском обществе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1990. С. 8, 13; Ретюнских И.С. Уголовно-правовые отношения и их реализация. Воронеж, 1997. С. 19.

<6> См., например: Воеводин Л.Д. Конституционные права и обязанности советских граждан. М., 1972. С. 72; Разгильдиев Б.Т. Задачи уголовного права Российской Федерации и их реализация. Саратов, 1993. С. 152.

<7> См., например: Кудрявцев В.Н. Закон, проступок, ответственность. С. 287; Липинский Д.А. Проблемы юридической ответственности / Под ред. Р.Л. Хачатурова. СПб., 2003. С. 22 42; Похмелкин В.В. Социальная справедливость и уголовная ответственность. Красноярск, 1990. С. 34, 57.

<8> Такая утрата действительно самый крупный недочет большинства доктринальных разработок позитивной ответственности, которые в таком случае становятся более ценными не для юриспруденции, а для других отраслей гуманитарного знания социологии, философии и т.д. Поэтому удержать позитивную ответственность в рамках правового поля вот та задача, которая существенна для любого научного обращения к этому вопросу в правовой науке и перманентно значима для целей собственной аргументации природы позитивной ответственности. В то же время следует четко определиться, что необходимо понимать под позитивным аспектом юридической ответственности, каковы теоретические и практические выходы признания этой теории.

<9> Поляков А.В. Указ. соч. С. 811 812.

<10> Подробнее об этом см.: Марченко М.Н. Проблемы теории государства и права:

Учебник. М., 2005. С. 711 712.

<11> См.: Байтин М.И. Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков). М., 2005. С. 224 226.

Между тем институт позитивной правовой ответственности (а он действительно есть) не может лишаться права на объективное существование лишь на основе встречающихся в литературе недостаточно убедительных либо вовсе ошибочных доводов в пользу его. Более того, автор убежден в том, что научный поиск позитивного содержания юридической ответственности должен продолжаться, причем как можно с большей интенсивностью.

Если отвлеченно представить то обстоятельство, что правовая ответственность в ее социальном измерении имеет различные аспекты (позитивный и негативный), изначальной задачей является, пожалуй, определение позитивного аспекта, а точнее того, что позволит судить об ответственности в позитивном смысле. Причем здесь, не претендуя на открытие, за основу возьмем понимание юридической ответственности как статусной составляющей. Преимущества такого выбора видятся прежде всего с точки зрения предметной определенности и предельности условий, в которых протекает указанная ответственность. Концепция позитивной правовой ответственности как статусной в юридической литературе пока не получила детального доктринального обозрения, хотя в своем основании именно она не страдает отсутствием правовой предопределенности.

Статус категория, раскрывающая сущность и содержание правового состояния того или иного субъекта в социальной коммуникации. Обладание тем или иным статусом

содержательно выражается в наличии прав и обязанностей, а также ответственности не только как последствия нарушения прав и неисполнения обязанностей, но и как условия такого обладания. Различия в правовых статусах (состояниях) обусловлены степенью, как бы сказали, их специализации, выражающейся в наличии либо отсутствии у их носителя каких-либо юридических возможностей. Отсюда следует, по нашему мнению, что позитивная ответственность может иметь место лишь в ситуации обладания специальным статусом. Причем уточним: позитивная ответственность выступает скорее условием обладания указанным статусом, его выражением и в этой связи сопряжена с определенного рода обременениями исключениями из общего правового статуса <1>, представляющими собой юридические гарантии удержания (воздержания) поведения субъекта в рамках статусного <2>. Кроме того, вследствие этимологической связи категории "ответственность" лишь с обременениями исключается ситуация несения позитивной ответственности теми, чей статус определяется ввиду каких-либо объективных (естественных) лишений и выражается тем самым в предоставлении им правовых привилегий социального характера <3>.

-------------------------------<1> Под общим правовым статусом традиционно понимается то правовое состояние

с присущим ему набором прав, свобод и обязанностей, которое определено Конституцией

РФ применительно к каждому.

<2> В этой связи вызывает критику позиция А.А. Иванова, который считает, что сущность позитивной ответственности "заключается в установлении ответственности личности на уровне общего и специального статуса гражданина..." (см.: Иванов А.А. Правонарушение и юридическая ответственность. Теория и законодательная практика: Учеб. пособие. М., 2004. С. 41).

<3> Например, нельзя говорить, что позитивную ответственность несут пенсионеры, инвалиды, безработные и т.п. Следовательно, правильнее полагать, что позитивная ответственность является статусной составляющей для тех категорий субъектов, чья деятельность обусловлена несением социально значимых обязанностей. К таковым следует отнести прежде всего лиц, занимающих определенные политические должности в государстве, депутатов, судей, служащих государственных органов и других лиц, осуществляющих или обеспечивающих публично-правовые задачи. Здесь позитивная ответственность как раз и обретает статусный характер, т.е. выступает основным атрибутом публично-правового статуса субъекта, и прежде всего административноправового.

Свое конкретное выражение позитивная правовая ответственность, как уже указывалось выше, получает в тех правовых обременениях, которые носят характер исключения той или иной правовой возможности из общего правового статуса субъекта. Причем такое исключение не является следствием противоправного поведения, как это имеет место в случае с ретроспективной ответственностью <1>, а обусловлено абсолютно ординарными, одобряемыми государством и обществом действиями носителя специального правового статуса. Еще в 80-х гг. XX в. было замечено, что правовые запреты материализуются в плоскость реальных социальных отношений не только тогда, когда они нарушены, но и в повседневной жизни, когда субъекты права не совершают поступков, относительно которых в праве есть соответствующее запрещение <2>. Поэтому считаем, что свою правовую материализацию позитивная ответственность получает не в каких-либо обязанностях субъекта, а именно и только в тех юридических запретах, соблюдение которых является условием обладания специальным правовым статусом. К такого рода запретам могут быть отнесены, например: запрет депутату Государственной Думы заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной и иной творческой <3>; запрет члену Правительства РФ получать гонорары за публикации и выступления в качестве члена Правительства РФ <4>;

запрет судье Конституционного Суда РФ принадлежать к политическим партиям и движениям <5>. Как видно из перечисленного, такого рода ограничения связаны с осуществлением субъектами своих статусных полномочий и призваны в какой-то мере способствовать достижению социально оправданного результата их реализации <6>. При этом реальность правовых запретов выражается в так называемых рамочных отношениях, обусловленных соблюдением таких запретов, совокупность которых составляет своеобразный регламент поведения. Это позволяет, в частности, говорить о реализации норм, устанавливающих запреты, не только в негативном, но и в позитивном смысле, причем это же составляет суть охранительного отношения. И здесь при позитивном способе реализации правового запрета "общее охранительное отношение не менее, пишет В.О. Лучин, - реально, чем при негативном, когда нарушен запрет" <7>, в результате чего наступает уже ретроспективная (негативная) ответственность.

-------------------------------<1> В связи с ретроспективной ответственностью правовое состояние субъекта,

претерпевающего ее условия, также обусловлено различного рода исключениями из общего правового статуса. Однако основное отличие здесь кроется в том, почему установлены и какие цели преследуют такие обременения. В случае с ретроспективной ответственностью очевидно то, что правовые обременения вводятся лишь и только в связи с противоправным поведением субъекта.

<2> См.: Пиголкин А.С., Бро Ю.Н. Проблемы реализации норм права // XXVI съезд

КПСС и правоприменительная деятельность. Иркутск, 1982. С. 5 6.

<3> См.: ч. 3 ст. 97 Конституции РФ.

<4> См.: абз. 8 ст. 11 Федерального конституционного закона от 17 декабря 1997 г. N

2-ФКЗ "О Правительстве Российской Федерации" // СЗ РФ. 1997. N 51. Ст. 5712.

<5> См.: ч. 3 ст. 11 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. N 1ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" // СЗ РФ. 1994. N 13. Ст. 1147.

<6> Например, запрет депутату совмещать свой мандат с постом в каком-либо органе исполнительной власти вытекает из принципа разделения государственной власти, предполагающего, в частности, взаимное уравновешивание ветвей власти, невозможность ни для одной из них подчинить себе другие и недопустимость сосредоточения тем самым функций различных ветвей власти в одном органе или лице (подробнее об этом см.: Постановление Конституционного Суда РФ от 29 мая 1998 г. N 16-П // СЗ РФ. 1998. N 23. Ст. 2626).

<7> Лучин В.О. Конституция Российской Федерации. Проблемы реализации. М.,

2002. С. 112.

Вероятность ограничения общего правового статуса отдельных категорий субъектов с учетом характера их деятельности и возможных ее последствий вытекает из необходимости рациональной организации публичной власти, соблюдения прав и свобод других лиц и недопустимости злоупотребления статусными привилегиями. Иными словами, меры статусной ответственности носят рабочий, текущий характер и обеспечивают взаимное сдерживание легальных преимуществ субъекта путем исключения той или иной юридической возможности из его общего правового статуса. Причем указанные преимущества не обязательно обуславливаются должностными привилегиями носителя соответствующего административного статуса. Например, запрет права на забастовку в отношении лиц, входящих в состав вооруженных сил, полиции и администрации государства <1>, признается допустимым в силу характера их служебной деятельности и возможных последствий прекращения ими работы, способных причинить существенный ущерб общественно значимым ценностям, а именно интересам государственной безопасности, общественного порядка или защиты прав и свобод других лиц <2>. Следовательно, позитивная правовая ответственность носит обременительный

для субъекта, обладающего административно-правовым статусом, характер, формально выражающийся в определенных правовых запретах.

-------------------------------<1> См.: ст. 8 Международного пакта об экономических, социальных и культурных

правах, утвержденного Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 г. N

2200 A (XXI) // ВВС СССР. 1976. N 17. Ст. 291.

<2> Показательной в связи с этим представляется и правовая позиция Конституционного Суда РФ по вопросу допустимости ограничения права на забастовку работников, занятых в гражданской авиации (см.: Постановление Конституционного Суда РФ от 17 мая 1995 г. N 5-П // СЗ РФ. 1995. N 21. Ст. 1976). Заметим, что, если исходить из позиции Н.В. Витрука, вопросы позитивной юридической ответственности в решениях Конституционного Суда РФ своим существом выражают качество правомерного поведения (см.: Витрук Н.В. Указ. соч. С. 360 378).

Весьма существенным для позитивной характеристики статусной юридической ответственности является то обстоятельство, что сама по себе она реализуется в добровольном порядке. Говоря точнее, добровольность позитивной ответственности изначально предопределена свободным характером обладания субъектом административно-правовым статусом. Ограничения, связанные с пребыванием в том или ином управленческом положении, являются общеизвестными субъекту, свободно избирающему такой род деятельности. Получается, что субъект сам инициирует условия предпосылки позитивной ответственности и, таким образом, как бы добровольно жертвует собственной свободой как в правовом, так и политическом смыслах. Запреты, содержательно выражающие условия позитивной ответственности, выступают здесь уже не иначе как избранные взамен на обладание специальным юридическим статусом меры ответственности. Причем в отличие от юридических обязанностей, фактическая реализация которых носит предстоящий характер, запреты являются уже формально и фактически действующими с момента обретения административного статуса и в этой связи в меньшей степени зависят от дискреции субъекта. Поэтому оговоримся сразу, что критерий добровольности применительно к самой позитивной ответственности все же имеет достаточно условное, косвенное отношение, ввиду чего сама ответственность в связи с известными запретами носит более объективный характер, нежели отождествляемые в юридической науке с нею такие категории, как юридические обязанности, правомерное поведение, правовой долг. Вместе с тем не исключается, что добровольность позитивной ответственности может вполне объясняться (обосновываться) "привлекательностью" того рода деятельности, который избирается субъектом, невзирая им на те ограничения, с которыми он связан. Отсюда делаем вывод, что позитивная правовая ответственность в таком случае не может представляться самому обладателю статуса довлеющей правовой и постоянной категорией, а выражает скорее пределы управленческих (административных) преимуществ в их соприкосновении с общеправовыми возможностями. Тем самым применительно к нашей трактовке позитивной ответственности исключается справедливая в принципе критика О.Э. Лейста: "...творческая работа... вряд ли возможна лишь под угрозой санкций уже по той причине, что страх наказания неизбежно сковывает творческую инициативу, нередко... связанную с разумным риском" <1>.

-------------------------------<1> Лейст О.Э. Санкции и ответственность по советскому праву (теоретические

проблемы). М., 1981. С. 230.

В том, что статусная ответственность обусловлена наличием ограничений, связанных с осуществлением статусных полномочий, пожалуй, и выявляется сам позитивный аспект правовой ответственности. Здесь же делаем вывод о том, что позитивная ответственность присуща и уместна лишь с теми правовыми запретами, соблюдение которых составляет

основу реализации того или иного специального статуса. Только оценка легального запрета как условия обладания специальным (в нашем случае административным) статусом служит свидетельством реального действия как самого запрета, так и позитивной правовой ответственности. Причем действительность последней подразумевается объективно (презюмируется), исходя уже из того факта, что обладание административноправовым статусом в силу закона немыслимо без соблюдения предшествующих, текущих и сопутствующих этому соответствующих ограничений. Такие ограничения как определяющие саму меру позитивной юридической (в том числе административной) ответственности хотя и пронизаны качеством относительно либерального государственновластного воздействия, тем не менее имеют обременительный характер, в силу чего подчиняются общим правилам установления правовых ограничений и юридической ответственности в целом.

Таким образом, смысл такого двухаспектного подхода к рассмотрению административной ответственности в свете настоящего исследования позволяет увидеть особенности административных наказаний в структуре данной ответственности и усилить их сравнительное значение. Немаловажным является учет того, что административное наказание выступает мерой лишь ретроспективной административной ответственности, а если к тому же говорить о единстве и неделимости противоположных (проспективного и ретроспективного) аспектов административной ответственности, то статус самих административных наказаний указывает на них лишь как на ретроспективные меры последней. Следовательно, административное наказание характеризуется не просто как мера административной ответственности, а как определенный выразитель, показатель ее ретроспективности, чем обусловливается и их несовместимость (недопустимость применения) при проспективной (позитивной) административной ответственности.

И все же лишь ретроспективный (негативный) характер юридической ответственности, в том числе административной, известной отечественному праву с 1925 г. <1>, отстаивается многими правоведами <2>, что допускает разработку подходов административных наказаний, сохраняя традиционные подходы к административной ответственности, не оговаривая это в каждом случае. Понимание административного наказания как меры административной ответственности пронизывается вместе с тем и другими логико-юридическими конструкциями. Тематика административных наказаний как мер административной ответственности логически вытекает из наиболее общего вопроса об определении административной ответственности, который также оттеняется различными подходами к определению уже ретроспективной юридической ответственности. В административно-правовой науке в рассматриваемой проблеме имеется ряд расхождений, в основе которых административная ответственность обобщенно представляется:

-------------------------------<1> Следует, однако, отметить, что четких границ между административной и

уголовной ответственностью социалистическое право того периода еще не выработало.

Известно лишь, что уголовную ответственность называли еще и судебной (см. ст. 2

Постановления СНК СССР от 27 января 1926 г. "О надзоре за соблюдением этикетных цен на товары" // СЗ СССР. 1926. N 5. Ст. 35), беря тем самым за основу ее отличия от административной ответственности критерий субъекта, разрешающего дело и применяющего наказание.

<2> См.: Астемиров З.А. Понятие юридической ответственности // Советское государство и право. 1979. N 6. С. 62 63; Базылев Б.Т. Юридическая ответственность как охранительное правоотношение // Советское государство и право. 1980. N 8. С. 122; Недбайло П.Е. Система юридических гарантий применения советских правовых норм. С.

51; Горшенев В.М. Структура правового статуса гражданина в свете Конституции СССР

1977 года // Правопорядок и правовой статус личности в развитом социалистическом обществе в свете Конституции СССР 1977 года. Саратов, 1980. С. 54; Самощенко И.С.,

Фарукшин М.Х. Ответственность по советскому законодательству. М., 1971. С. 43; Явич

Л.С. Общая теория права / Отв. ред. А.И. Королев. Л., 1976. С. 276.

1) как применение (реализация) предусмотренной административно-правовой нормой санкции в виде административного наказания <1>;

-------------------------------<1> См., например: Веремеенко И.И. Указ. соч. С. 161; Галаган И.А. Указ. соч. С. 41;

Козлов Ю.М. Советское административное право: Пособие для слушателей. М., 1984. С.

153; Лунев А.Е. Указ. соч. С. 24 30; Розенфельд В.Г., Старилов Ю.Н. Административное принуждение. Административная ответственность. Административно-юрисдикционный процесс: Учеб. пособие. Воронеж, 1993. С. 37; Россинский Б.В. Административная ответственность: Курс лекций. М., 2004. С. 1.

2) мера (разновидность) административного принуждения <1>;

-------------------------------<1> См., например: Агапов А.Б. Административная ответственность: Учебник. М.,

2004. С. 18; Административная ответственность (часть общая): Учеб. пособие / Под ред. Д.Н. Бахраха. Екатеринбург, 2004. С. 11; Макарейко Н.В., Никифоров М.В., Скляров И.А. Административное принуждение в России: Учеб. пособие / Под ред. И.А. Склярова. Н. Новгород, 2002. С. 168; Рогачева О.С. Административная ответственность: Учеб. пособие. Воронеж, 2005. С. 20 21.

3) реакция общества на административное правонарушение; оценка (осуждение)

государством, компетентными органами деятельности правонарушителя <1>;

-------------------------------<1> См., например: Бельский К.С. Полицейское право: Лекционный курс / Под ред.

А.В. Куракина. С. 655 - 656; Стахов А.И. Административная ответственность: Учеб.

пособие. М., 2004. С. 5.

4) обязанность лица, совершившего административное правонарушение, претерпевать лишения, ограничения <1>. Административная ответственность рассматривается еще и как правоотношение, правовой институт <2>. Каждый из названных подходов потенциально раскрывает отдельную грань понятия административной ответственности и теоретически может быть отражен в ней. Однако не выявляя достоинства и недостатки каждого, остановимся на некоторых из них.

-------------------------------<1> См., например: Кузьмичева Г.А., Калинина Л.А. Административная

ответственность: Учеб. пособие. М., 2000. С. 19; Скляров И.А. Институт административной ответственности и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях: проблемы и перспективы // Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях: проблемы административной ответственности в России: Сб. науч. тр. Н. Новгород, 2002. С. 19 20.

<2> См.: Козырева Т.И. Административная ответственность в СССР: Учеб. пособие. М., 1973. С. 27 28; Петров М.П. Административная ответственность организаций (юридических лиц): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1998. С. 8; Юсупов В.А. Теория административного права. М., 1985. С. 122.

Соглашаясь с утверждением ряда ученых о том, что категории "административная ответственность" и "административное наказание" соотносятся между собой как целое и часть <1>, не соглашаемся с мнением тех, кто отождествлял эти два понятия и (или) продолжает придерживаться этого до сих пор <2>. Весьма убедительным в плане критики последнего суждения выглядит высказывание К.С. Бельского о том, что отождествление административной ответственности и административного наказания "лишает категорию

ответственности смысла существования, обезличивает и выхолащивает это богатое и содержательное понятие" <3>. Иначе говоря, "ретроспективная юридическая ответственность не может быть сведена к наказанию; она предполагает выбор из широкого спектра различных неблагоприятных последствий, которые могут наступить для лица или организации в случае совершения нарушения" <4>. Формула же рассматриваемого соотношения указывает, по существу, на то, что административное наказание следует рассматривать как элемент структуры административной ответственности, как ее итог, результат, статическую и динамическую единицу.

-------------------------------<1> См., например: Административная ответственность в СССР / Под ред. В.М.

Манохина, Ю.С. Адушкина. Саратов, 1988. С. 28; Конин Н.М. Административное право России: Учебник. М., 2006. С. 151; Костенников М.В., Савостин А.А. Теоретические проблемы административной ответственности // Юрист. 1998. N 9. С. 47.

<2> См., например: Административные правонарушения, рассматриваемые в судебном порядке. М., 1964. С. 10; Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву / Отв. ред. А.К. Юрченко. Л., 1955. С. 9, 11; Лейст О.Э. Санкции в советском праве. С. 94; Малеин Н.С. Об институте юридической ответственности // Юридическая ответственность. Проблемы и перспективы: Учен. зап. Тартуского гос. унта. Вып. 852. С. 30; Советское административное право. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред. Ю.М. Козлова. М., 1973. С. 235; Ямпольская Ц.А. Об убеждении и принуждении в советском административном праве // Вопросы советского административного и финансового права: Сб. науч. ст. М., 1952. С. 167 169.

<3> Бельский К.С. Административная ответственность: генезис, основные признаки, структура // Государство и право. 1999. N 12. С. 13. Схожее по своей сути высказывание приводит М.А. Краснов: "Ответственность не есть собственно наказание, иначе бы отпала необходимость в этой категории" (Краснов М.А. Ответственность в системе народного представительства (методологические подходы). М., 1995. С. 11).

<4> Подробнее об этом см.: Лазарев Б.М. Государственное управление на этапе перестройки. М., 1988. С. 293 297.

Наряду с административным наказанием в структуре административной ответственности традиционно выделяют следующие элементы: основание административной ответственности; правовые условия привлечения к административной ответственности, а также исключающие ее; субъекты административной ответственности; административное производство. В структуре административной ответственности можно встретить, помимо административных наказаний, такие меры административно-правового воздействия, как административно-восстановительные меры (ст. 4.7 КоАП РФ) и меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении (ст. 27.1 КоАП РФ), которые взаимодействуют с ней через ряд сквозных понятий (элементов), в частности таких, как "условия" и "процедура" привлечения к административной ответственности.

Не выдерживает критики и отождествление административной ответственности с обязанностью лица, совершившего административное правонарушение, претерпевать лишения, ограничения, вытекающей из соответствующих трактовок в общей деликтологии <1>. Из общеправовой концепции обусловленности прав одной стороны обязанностями другой, их взаимозависимости и взаимосвязи вытекает недопустимость компенсации реализации государством своей конституционной обязанности защищать достоинство человека, его права и свободы, в том числе обеспечивать права потерпевших от правонарушения и возмещение причиненного им ущерба (ст. ст. 2, 21, 45, ст. 52

Конституции РФ), обязанностями субъекта административной ответственности понести такую ответственность, т.е. возложить ее на себя. Диалектическое равновесие взаимных обязанностей по отношению к одной и той же, пусть даже и такой высшей цели, как

установление истины или справедливости в разрешении возникшего в результате правонарушения дисбаланса, недопустимо, поскольку неминуемо возникает ситуация исключения (возможно, частичного снятия) одного обязательства другим либо сама постановка вопроса о них абсурдна <2>. Более того, определение административной ответственности через обязанность подвергаемого ей лица противоречила бы ее соотношению с системой административного принуждения, поскольку известно, что принуждение и обязанность суть не одно и то же. Отсюда, наоборот, идея корреспонденции противолежащих друг другу прав и обязанностей уместна и тогда, когда речь идет об определении существа административной ответственности.

-------------------------------<1> См., например: Поцелуев Е.Л. Ретроспективная юридическая ответственность:

понятие, признаки, основания, принципы, цели, функции, виды и стадии. Иваново, 2004. С. 3; Черданцев А.Ф., Кожевников С.Н. О понятии и содержании юридической ответственности // Правоведение. 1976. N 5. С. 48.

<2> Это и так очевидно, поскольку имеет место столкновение двух противоположных, но объективно оправданных и "природно-присущих" сторонам интересов административного преследования, где решающее "слово" всегда должно оставаться за тем, кто находится за пределами такой правовой связки.

Следовательно, государство обязано в силу принципа неотвратимости административного наказания предпринять всевозможные законные меры по привлечению виновного лица к административной ответственности с предоставлением последнему достаточных прав и гарантий от необоснованного, произвольного и чрезмерного вмешательства в результате такого преследования в его правовой статус. В то же время такой обязанности государства не корреспондирует юридически допустимая возможность лица, в отношении которого осуществляется административное преследование, действовать запрещенными законом способами: скрываться от преследования, активно препятствовать ему и т.д. Однако, во всяком случае, ему должен быть предоставлен тот минимум гарантий, который соответствует достоинству и присущ любому лицу, не желающему быть привлеченным к административной ответственности. Именно из этих соображений и вытекает конституционная гарантия каждого, в частности, не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников (ч. 1 ст. 51 Конституции РФ), равно как и то, что никто не обязан уличать себя каким-либо иным образом <1>.

-------------------------------<1> Основываясь на такой позиции, мы не можем согласиться с выводами

Конституционного Суда РФ, изложенными по вопросу о конституционности ст. 256 УК РФ (см.: Постановление Конституционного Суда РФ от 25 апреля 2001 г. N 6-П // СЗ РФ.

2001. N 23. Ст. 2408).

Вместе с тем выработанные правовой наукой понятия административной ответственности ущербны тем, что в административную ответственность, как и во многие другие включаемые в нее категории, элементы (например, административное наказание), вкладывается то понимание, которое выражает отношение к этому институту лишь государства, его органов. Это, конечно, не умаляет значения административной ответственности в механизме государственно-властного решения определенных публичных задач. Однако такое, во многом одностороннее, видение не помогает раскрыть в административной ответственности того, что выражало бы основное баланс между определяемым явлением и его социальным предназначением. Последнее, будучи выраженным в целях, задачах и функциях административной ответственности, сориентированных на ее субъектах, обеспечивает не только собственное (автономное) понимание, но и осознание связанного с ним регулирования большей частью теми, кто несет или потенциально может нести такую ответственность. А, как известно,

определенность любого правового явления и обусловленного им нормативного регулирования имеет конституционно оправданную ценность преимущественно в субъективном значении. Именно по этой причине Конституционный Суд РФ неоднократно ставил определенность правовой нормы в зависимость от критериев (показателей) ее ясности, недвусмысленности и четкости главным образом для самих граждан и правоприменителей <1>.

-------------------------------<1> См.: Постановления Конституционного Суда РФ от 25 апреля 1995 г. N 3-П // СЗ

РФ. 1995. N 18. Ст. 1708; от 17 июля 2002 г. N 13-П // СЗ РФ. 2002. N 31. Ст. 3160; от 17 июня 2004 г. N 12-П // СЗ РФ. 2004. N 27. Ст. 2803; от 11 мая 2005 г. N 5-П // СЗ РФ. 2005. N 22. Ст. 2194.

Таким образом, полагаем, что дефиниция административной ответственности может быть сформулирована не посредством вложения в нее отношения государства, а с позиций отношения к ней самих граждан, что означает также и то, что она должна быть вполне ясна, недвусмысленна для них (невзирая даже на преобладание в ней негативной правовой нагрузки).

Исходя из этого наиболее предпочтительна формулировка административной ответственности (в ретроспективном смысле) как возникающего в связи с совершением лицом административного правонарушения особого состояния ограничения его прав и свобод, обусловленного административным преследованием <1> и административным наказанием такого лица.

-------------------------------<1> Административное преследование как процессуально установленный порядок

реализации государством функции по изобличению лица, подозреваемого в совершении административного правонарушения, в целях привлечения его к административной ответственности вполне может выступать и в качестве известного средства правового ограничения для указанной категории лиц. Ограничение прав и свобод лица, в отношении которого осуществляется данное преследование, может быть осуществлено и посредством постороннего исключения той или иной возможности (правомочия) из содержания права (свободы), а также путем установления специального порядка и принудительных условий, исключающих субъективную свободу.

Будучи связанной с категориями "административное преследование" и "наказание", административная ответственность получает вполне реальное деятельное содержание, и степень ее ощутимости непреложно связана с функционированием государственного аппарата. Отсюда следует, что и эффективность борьбы с административными правонарушениями, и неотвратимость административной ответственности связаны не с некими частными обязательствами, а с обязанностями государства по охране правопорядка, конституционной законности и безопасности в обществе.

Следовательно, как в количественном, так и качественном отношении административное наказание не может признаваться тождественным административной ответственности. Эти явления разнопорядковые, логически соотносимые как часть и целое, их содержание и состав не эквивалентны. Однако административное наказание в контексте административной ответственности выступает как мера, выражающая итоговый характер и содержание результатов административного преследования. Здесь категория "мера ответственности" - философская по истокам возникновения, наполненная оценочным содержанием. В философской справочной литературе мера определяется как выражение диалектического единства качественных и количественных характеристик объекта, указывающая предел, за которым изменение количества влечет за собой изменение качества объекта, и наоборот <1>. Иными словами, административное наказание как мера административной ответственности (каждый его вид заключает в себе определенный объем правовой нагрузки, строго регламентированный КоАП РФ)

выступает в качестве меры обусловленного характером такой ответственности административно-правового воздействия.

-------------------------------<1> См.: Философский энциклопедический словарь / Гл. ред. Л.Ф. Ильичев и др. М.,

1983. С. 360.

В контексте административно-принудительных мер административное наказание исключительный вид административного принуждения, характеризующийся высокой степенью карательного воздействия на правонарушителя. Из всех видов административного принуждения именно оно обладает способностью самым непосредственным и существенно-негативным образом задевать правовой статус субъекта общественных отношений. Как в материальном, так и процессуальном понимании административное наказание представляется как итог, заключительный этап административного преследования. Меры административной ответственности в отличие от других административно-принудительных мер всегда содержат отрицательную оценку правонарушения, соответствующую степени общественной опасности последнего. Целям реального применения мер административной ответственности служит вся система мер административно-процессуального принуждения, им на службу поставлены административно-юрисдикционные силы государства. Иными словами, в универсальном формате административного наказания как государственно-властной санкции и вида административного принуждения в частности сфокусировался весь негатив максима административно-принудительного воздействия. Поэтому в действующем административном законодательстве данная группа административно-принудительных мер, ее материально-правовой и процессуальный аспекты реализации получили наиболее определенное и исчерпывающее закрепление.

Между тем если рассматривать административное принуждение как системную совокупность мер, то следовало бы предварительно обмолвиться о сводящем их факторе, критерии. В качестве такового доминирующим в административной науке является выделение административного правонарушения как явления, вызвавшего к необходимости существования административного принуждения и его воздействия на такое правонарушение как на "дальних", так и "близких" к нему подступах. Такое предположение, имевшее актуальное значение разве лишь на ранних этапах развития административно-правовых отношений, не может быть признано убедительным и достаточным. История любого государственно-организованного образования дает немало свидетельств того, что административное принуждение было связано с применением в условиях, никак (предварительно, сопутствующее или последующее) не связанных с правонарушением. Следовательно, административное правонарушение и связанные с ним интересы государства не могут выступать универсальным, объединяющим или сплачивающим меры административного принуждения фактором (критерием). Правильность же выявления такого фактора лежит в сфере более общих категорий социально-правовой действительности. Считаем, что категорией, удовлетворяющей системообразующие запросы мер административного принуждения на современном этапе, являются скорее интересы государственного управления. Такие интересы не ограничиваются принудительным воздействием лишь на правонарушения; они лежат в сфере требований рационального управления общественными отношениями, предопределяющим воздействием на которые обладают и другие более объективные (например, природные) явления. Конечно, публичные интересы государства могут более полно оправдывать применение любого административного принуждения, только если меры такого принуждения адекватны социально необходимому (общественно полезному) результату.

Таким образом, исходя из вышеизложенного, считаем неверным абсолютное понимание постулата о том, что административное наказание как итоговая реакция

государства на административное правонарушение является объектом исключительного "внимания" других мер административного принуждения. В контексте последних административное наказание выступает скорее как самое эффективное и достаточное средство, ограниченное необходимостью адекватной реакции государства именно на правонарушение и позволяющее исходя из принципов справедливости, соразмерности и правовой безопасности гарантировать защиту конституционных ценностей и прежде всего прав и свобод человека и гражданина. Поэтому в правовом государстве административное наказание призвано выполнять не только карательную функцию, но и своего рода выступать гарантом должного признания, соблюдения и защиты прав человека и гражданина, их объединений.

Подчеркнем, что в целях рационального сочетания, гармонии интересов личности, общества и государства законодатель наряду с определением содержания права устанавливает административные наказания и тем самым пределы ограничения права. Цель такого установления состоит в обеспечении (гарантировании) пользования конкретными благами и ценностями, лежащими в основе содержания права других лиц. Ограничение прав и свобод гражданина может быть осуществлено посредством постороннего (от имени государства) принудительного исключения той или иной возможности (правомочия) из содержания права (свободы). Более того, учитывая намеченное усиление роли закона в регулировании отношений, связанных с привлечением виновных лиц к административной ответственности, проведенную новейшую кодификацию законодательства об административных правонарушениях, необходимо подробнее исследовать вопросы правовой природы административного наказания как в содержательном плане интересного и комплексного явления.

Административные наказания

Административные наказания

Обсуждение Административные наказания

Комментарии, рецензии и отзывы

§ 5. административное наказание как мера административного принуждения и ретроспективное измерение административной ответственности: Административные наказания, И.В. Максимов, 2009 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Иван Владимирович Максимов - заведующий кафедрой конституционного и административного права Астраханского государственного технического университета, доктор юридических наук, профессор.