Преодоление прагматической непереводимости при внутреннем переводе

Преодоление прагматической непереводимости при внутреннем переводе: Введение в интерлингвокультурологию, Кабакчи В.В., 2012 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Пособие излагает теорию использования английского языка в ориентации на русскую культуру: поиск адекватного наименования элементов русской культуры, построение текста с внесением в него элементов русской идиоматики с учетом фактора двуязычной ситуации.

Преодоление прагматической непереводимости при внутреннем переводе

Выбор стратегии введения ксенонимов при внутреннем переводе, как и принятие других решений, касающихся конструирования речевого сообщения, зависит от коммуникативной ситуации, а именно ее целей, формы (жанра), участников (коммуникантов – адресанта и адресата).

 

 
По цели коммуникации тексты иноязычного описания культуры делятся на описательные и инструктивные (подробнее см. Кабакчи 2009). Описательные тексты предельно облегчены для понимания и

изобилуют переводными и англизированными вариантами передачи ксенонимов, в то время как инструктивные тяготеют к максимальной близости ксенонима идиониму-прототипу, т.к. являются основой для ориентирования адресата в инокультурной и иноязыковой среде.

Данное деление соответствует основной диаде стратегий традиционного перевода – адаптационная (стратегия доместикации) / остраняющая (стратегия форенизации). Если раньше предпочтение отдавалось первой, то сейчас в свете формирования нового, более грамотного в культурном отношении адресата, а также изменения параметров (прежде всего, целей) межкультурной коммуникации отмечается тенденция к ксенонимической реставрации, т.е. приближению ксенонимов по форме к оригиналу (идиониму-прототипу) (Peace Avenue → Prospekt Mira; Uprising Square → Vosstaniya Square / Vosstaniya Ploshchad’ / Pl. Vosstaniya). В то же время следует оговориться, что реставрация – это длительный процесс, т.к. ассимилированные варианты, освященные традицией, отступают неохотно. Многие авторы попрежнему придерживаются того мнения, озвученного В.С. Виноградовым, что «чрезмерное увлечение транскрибированием иноязычных слов,

 
называющих реалии, а не так уж редко принимаемых за них, не только не способствует созданию национального колорита, а, наоборот, уничтожает его, загромождая повествование и заставляя читателя спотыкаться на каждом шагу о ненужные экзотизмы» (Виноградов 2001: 117). В этом рассуждении, однако, метафора «спотыкающегося» читателя описывает читателя до наступления эры информации и глобализации. Так же как минимум, спорной является характеристика ксенонимов как «ненужных экзотизмов». Они не являются ни тем, ни другим, т.к. являются при межкультурной коммуникации носителями самой существенной информации, а именно прецизионной информации, которая не должна подвергнуться утрате или искажению, что неизбежно при ассимилирующем переводе. Осознание этого приводит к распространению комплексных стратегий введения ксенонимов, основанных на параллельном подключении различных средств концептуализации. Эти комплексные стратегии также могут тяготеть к одной из двух стратегий: основанные на подключении аналога являются более адаптирующими, в то время как те, что основаны на описательном, дефиниционном способе концептуализации, более нейтральны. Если в первом случае устанавливаются искусственные соответствия между явлениями разных культур за счет соотнесения номинирующих их культуронимов, то во втором случае описание остается в рамках одной культуры, явления которой описываются с помощью максимально нейтральной, универсальной в культурном отношении лексики – полионимов.

Выбор той или иной стратегии внутреннего перевода ксенонимов также демонстрируют зависимость от жанровой формы. Однако эта зависимость во многом сводима к вышеприведенной оппозиции описательных и инструктивных текстов. Так, художественные произведения относятся к первому типу; путеводители, местная пресса для англоязычных читателей и прочие тексты прикладной направленности носят инструктивный характер, преследуя цель облегчить читателю ориентирование на местности. Соответственно в текстах первого типа предпочтение отдается адаптирующим стратегиям, а во вторых доминантой является точность ксенонимической номинации.

Критерийадресата можно понимать по-разному, выделяя разные его параметры (пол, возраст, профессия, конфессия, и т.д.). Для нас, однако, эти параметры по большей части несущественны. Так, можно было бы предположить, что тексты, адресованные читателю-ребенку, должны

следовать адаптирующей стратегии внутреннего перевода. Эта гипотеза, однако, не подтверждается текстовым материалом, о чем свидетельствует следующий пример:

The Land. The northernmost part of the Soviet Union is an icy, flat land called the tundra. It stretches all along the Arctic Ocean. South of the tundra is the taiga, a thick forest that grows on swampy ground. South of the taiga are flat grass-covered plains called the steppe (The Soviet Union 1990: 7–8). Early History. In 1462, Ivan III captured the land around Moscow and became king. Ivan III was the first Russian ruler to call himself czar. (The Soviet Union 1990: 21).

Ни по концентрации ксенонимов, ни по способу их концептуализации данный фрагмент из научно-популярного американского детского издания не относим к адаптирующим, доместицирующим, ассимилирующим текстам.

Из всех возможных параметров адресата для нас релевантен только параметр культурной заинтересованности / вовлеченности в описываемую культуру. Но и это деление фактически возвращает нас к первоначальной оппозиции описательных и инструктивных текстов. Чем больше адресат вовлечен в описываемую культуру, тем больше он осведомлен о ней, тем, следовательно, меньше потребность в адаптирующем, ассимилирующем переводе и больше спрос на точное обозначение ключевых для предмета коммуникации концептов.

Выбор стратегии внутреннего перевода также зависит от нужд адресата, как они видятся адресанту. Следует оговориться, что данный критерий, по определению, релевантен лишь для инструктивных текстов, т.к. описательные тексты не предполагают, что адресату придется в дальнейшем самому оперировать ксенонимической лексикой. По данному критерию можно провести деление инструктивных текстов на те, что ориентированы на дальнейшую активную форму коммуникации, т.е. готовят адресата к использованию вводимых ксенонимов в речи, и на те, что ориентированы на пассивную форму коммуникации, т.е. готовят адресата к простому опознанию ксенонимов. В первом случае более вероятна развернутая, комплексная стратегия внутреннего перевода, включающего семантический и формальный перевод, с воспроизведением как графического, так и фонетического облика переводимого идионима:

You may have a «key lady» (дежурная diZHURnaya) who sits at a desk on your floor and can provide you with a key (Beyer 2001: 31).

В данном случае адресат должен оказаться во всеоружии – он сможет и опознать нужную номинацию на табличке и озвучить ее при необходимости уточнения.

В случае предполагаемой пассивной коммуникативной роли

адресата стратегия внутреннего перевода будет более свернутой:

Should anyone ask if you are getting off at the next stop – Vy vykhodite? – it means that they are, and need to squeeze past (Richardson 2005: 37).

Итак, сравнение и наложение типологий стратегий внутреннего перевода по критериям цели коммуникации, формы коммуникации и адресата показывает, что между этими параметрами коммуникативной ситуации нет противоречия, но во всех случаях речь идет об одной и той оппозиции – адаптирующей / остраняющей стратегий. Это, однако, крайние точки на шкале средств внутреннего перевода, между которыми лежит множество промежуточных стратегий, основанных на сочетании комплекса способов концептуализации вводимого ксенонима, выбор которого основывается на всей совокупности названных факторов коммуникативной ситуации.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Расположите следующие понятия по степени близости к языковому стандарту: мезолект, акролект, базилект. С каким из лектов соотносим язык пиджин? Соотносимы ли приведенные понятия с

«кругами Качру»?

2. Изменилась ли (и если да, то как) ситуация с билингвизмом в России в последние десятилетия? (Проблема имеет более, чем одно измерение.)

3. Нарисуйте схемы и охарактеризуйте различие между (1) базовым коммуникативным актом, (2) коммуникативным актом традиционного перевода, (3) коммуникативным актом автоперевода и (4) коммуникативным актом внутреннего перевода.

4. Выделите элементы внутреннего перевода в следующих фрагментах; охарактеризуйте выбор стратегии внутреннего перевода и факторы, его обусловливающие:

(а) Сперва Madame за ним ходила, Потом Monsieur ее сменил. Ребенок был резов, но мил.

Monsieur l'Abbé, француз убогой,

Чтоб не измучилось дитя,

Учил его всему шутя… (Пушкин А.С. Евгений Онегин, 1-iii).

(б) Russians love ice cream, bought anywhere you see the label morozhenoe, мороженое (‘ma-ROH-zhinah-yuh’) (Noble et al. 1996: 146).

(в) Visitors should be aware of the quintessentially St Petersburg distinction between the main entrance stairway (paradnaya lestnitsa) of an apartment building, and the subsidiary entrances of the inner courtyard or dvor.

Traditionally, the paradnaya lestnitsa was for show, with handsome mirrors and

carpets, while the real life of the apartment revolved around the dvor. In Soviet times the grand stairways were gradually reduced to the darkened, shabby stairwells of today, but the dvor never lost its role as the spiritual hearth of St Petersburg life [Richardson D. The Rough Guide to St.Petersburg. – Rough

Guides Ltd, 2004, c. 33].

5. Предложите различные способы внутреннего перевода следующих идионимов, соответствующие инструктивным и описательным типам текста: кремль, маршрутка, кутья, рюмка, кикимора, коммуналка.

ЛИТЕРАТУРА ПО ТЕМЕ РАЗДЕЛА

1. Кабакчи В.В. Неисследованный вид переводческой деятельности:

«Внутренний перевод» // Studia Linguistica 9. Когнитивно-прагматические и художественные функции языка. – СПб.: Тригон, 2000. – С. 65-75.

2. Кабакчи В.В. Типология текста иноязычного описания культуры и инолингвокультурный субстрат // Лингвистика текста и дискурсивный анализ: традиции и перспективы. – СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2007. – С. 5170.

3. Кабакчи В.В. Билингвизм и межкультурная коммуникация // Проблемы филологии и методики преподавания иностранных языков на рубеже века. Межвузовский сборник научно-методических статей. – Вып. 8. – Псков: ПГПУ им. С.М. Кирова, 2008. – С. 61-72.

4. Кабакчи В.В. «Инокультурная литература» и «внутренний перевод» // Проблемы современного переводоведения. – СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2011. – С. 78-91.

5. Кабакчи В.В. Кто такие носители языка // Иностранный язык и культура в контексте образования для устойчивого развития. Межвузовский сборник научно-методических статей. Вып. 1. – Псков: Псковский ГПУ им.С.М.Кирова, 2011. – С. 66-74.

6. Комиссаров В.Н. Современное переводоведение. – М., 2002.

7. Листрова-Правда Ю.Т. Отбор и употребление иноязычных вкраплений в русской литературной речи ХIХ века. – Воронеж, 1986.

8. Прошина З.Г. Основные положения и спорные проблемы теории вариантности английского языка: Учеб. пособие. – Хабаровск: Дальневосточный институт иностранных языков, 2007.

Введение в интерлингвокультурологию

Введение в интерлингвокультурологию

Обсуждение Введение в интерлингвокультурологию

Комментарии, рецензии и отзывы

Преодоление прагматической непереводимости при внутреннем переводе: Введение в интерлингвокультурологию, Кабакчи В.В., 2012 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Пособие излагает теорию использования английского языка в ориентации на русскую культуру: поиск адекватного наименования элементов русской культуры, построение текста с внесением в него элементов русской идиоматики с учетом фактора двуязычной ситуации.