5. неокантианство

5. неокантианство

Одним из влиятельных направлений философской мысли конца XIX — начала XX в. было неокантианство. Оно основывалось на философии Иммануила Канта и в то же время развивало ее в новых условиях. В области социальной философии свою задачу последователи Канта видели в том, чтобы проанализировать сущность и специфику наук об обществе и прежде всего “исторического метода” исследования социальных явлений.

Эта цель с наибольшей полнотой была реализована в трудах немецких мыслителей Вильгельма Виндельбанда (1848—1915) и Генриха Риккерта (1863—1936). Они поставили и по-своему решали проблему сути философии как науки и мировоззрения. Оба они подходили к философии как к многогранному явлению. Так, Виндельбанд писал, что одни философские системы базируются на строго научной системе знаний; для них “высшим понятием служит понятие науки”2. Другие — на откровениях, в том числе божественных, — такова религиозная философия. Третьи — на интуиции. Во всех случаях философия опирается на определенные убеждения: научные, религиозные, моральные, эстетические и т.д. Она, по словам Виндельбанда, выражает нормальное сознание людей, в котором сочетаются все эти моменты, прежде всего научные и ценностные подходы к пониманию мира и самого человека.

Суть социальной философии неокантианцы видели в том, чтобы исследовать методы познания и истолкования исторических событий, составляющих культурную жизнь народов разных стран и исторических эпох. “Метод есть путь, ведущий к цели”, — писал Риккерт2. По их мнению, методы наук об обществе и его культуре существенно отличаются от методов наук о природе. Это мнение было положено ими в основу классификации наук. Решая данную проблему, они исходили из того, что науки о природе “отыскивают общие законы” развития природных явлений. Наличие же законов в развитии общества они отрицали. Отсюда задача наук об обществе сводилась к тому, чтобы понять и объяснить отдельные исторически1 факты, их характерные особенности.

Подчеркивая это различие наук о природе и наук об обществе, их “методологическую противоположность”, Виндельбанд писал: “Одни из них суть науки о законах, другие — науки о событиях; первые учат тому, что всегда имеет место, последние что однажды было”1. В первом случае имеет место “номотетическое мышление” — обобщающее, открывающее законы природы, во втором — “мышление идеографическое”, индивидуализирующее, фиксирующее особенности исторических событий, их уникальность и неповторимость. “Историк, — считал Виндельбанд, — имеет своей задачей идеально воссоздать какой-либо продукт прошлого со всеми его индивидуальными чертами”. В этом смысле “задача, которую он должен выполнять по отношению к реальным фактам, сходна с задачей художника по отношению к продуктам его фантазии”2.

Такого же мнения придерживается и Риккерт, который писал, что историк стремится воссоздать прошлое в его наглядной индивидуальности и в этом смысле “дает нам возможность как бы пережить прошлое заново”. В данном отношении “историческое воссоздание событий близко к художественной деятельности”3. В этом заключается основное отличие индивидуализирующего метода в науках об обществе, о культуре от генерализующего (обобщающего) метода в естествознании, или науках о природе, цель которых заключается в том, чтобы, по словам Риккерта, “подвести все объекты под общие понятия, по возможности понятия закона”4.

В обществе же, как уже отмечалось, действие каких-либо устойчивых, закономерных связей не усматривалось. В то же время провозглашается идея “индивидуальной исторической причинности”, или “однократного индивидуального причинного ряда”. Это значит, что каждое явление в обществе имеет свою индивидуальную причину, которая не имеет устойчивого характера и может больше не повториться. Каждая такая индивидуальная, нередко уникальная, причина порождает столь же индивидуальные следствия. Поэтому социальные явления, прежде всего явления культуры, всегда уникальны, изменчивы и во многом неопределенны. Здесь отсутствуют устойчивые закономерные связи. О последних можно говорить лишь применительно к естественным явлениям. Так решалась в неокантианстве проблема причинности и закономерности применительно к обществу.

В связи с этим возникает другая проблема: если отрицается закономерный характер развития общества и его культуры, то как определить социальную значимость тех или иных исторических явлений, их роль в развитии человеческой культуры. решается она неокантианцами путем обращения к проблеме ценностей. Ни в коем случае не законы, но всегда лишь ценности, утверждал Риккерт, должны применяться в качестве руководящего принципа объяснения общественных явлений. Ценности истолковывались как своего рода идеалы и тем самым ориентиры социально-культурного развития общества.

По мнению Виндельбанда и Риккерта, ценности носят надысторический характер и образуют в своей совокупности идеальный, независимый от людей, вечный трансцендентный (потусторонний) мир. Из этого мира исходят соответствующие идеи и прежде всего идея трансцендентного долженствования. Она указывает на безусловное, неограниченное временем, абсолютное значение вышеназванных ценностей. По мере их осознания люди вырабатывают соответствующие ценностные установки и требования, которыми они руководствуются в жизни, поведении, повседневной и исторической деятельности2. Как подчеркивал Риккерт, люди верят в объективный смысл указанных ценностей, ибо, по его словам, “без идеала над собой человек в духовном смысле слова не может правильно жить”. Ценности же, составляющие этот идеал, подобно звездам на небе, все больше открываются человеку. Происходит это по мере прогресса культуры3.

Социальная философия выступает в данном случае как учение о ценностях, раскрывающее их природу и сущность, а также их значение и воплощение в жизни и деятельности людей. Эти “надысторические абсолютные ценности” находят свое выражение в нравственных, политических, эстетических и религиозных идеалах, которыми руководствуются люди. Через эти идеалы они как бы связываются с идеальным миром вневременных абсолютных ценностей.

Основным в истории общества провозглашается духовное начало. С этих позиций неокантианцы критически восприняли созданное Марксом материалистическое понимание истории, в котором обосновывалось определяющее значение экономического фактора в развитии общества. Такой подход Риккерт рассматривал не как научный, а как часть политической программы марксизма, в которой “победа пролетариата была центральной абсолютной ценностью”.

Оказав существенное влияние на умы научной и творческой интеллигенции в конце прошлого — начале нынешнего веков неокантианство с его проблематикой сохранило свою актуальность и в настоящее время.