Занятие 2.

Занятие 2.

Связь между теорией циклов и сравнительным регионоведением в рамках экономики и экономической географии достаточно успешно разрабатывалась западными (С. Роберт, М. Фридман, А. Куклиньски и мн. др.) и отечественными (Е. Афанасьевский, С.В. Смирнягин и др.) авторами (в русскоязычной традиции данная проблематика поднималась прежде всего в связи с вопросами экономического районирования) правда, со всеми теми ограничениями, который накладывает экономико-географический, статистический подход к данной проблематике. Автору этих строк хотелось бы остановиться на тех результатах, которые были достигнуты в процессе этих разработок (так, некоторые данные имеющейся зависимости степени урбанизации и роста дохода на душу населения от уровня НТП отображены в табл. 47).

Прежде всего, различные типы территорий играют разную роль в инновационном процессе и имеют разную способность адаптироваться к НТП. По мнению О.В. Грицай, заслуживает особого внимания типология регионов и мест по их отношению к инновационному процессу, предложенная польским экономистом А. Куклиньским, выделяющим

• креативные и инновативные районы, т.е. лаборатории НТП, где зарождаются и проходят первичную апробацию базисные нововведения;

• адаптивные территории, способные широко внедрять инновации, на стадии их массового распространения

• и, наконец, консервативные, не приемлющие инноваций ареалы.

Наибольшим креативным потенциалом, по мнению Куклиньского, обладают ареалы центрального типа, в которых урбанизация и территориальное сосредоточение многих производств ориентирует их на усвоение мирового опыта, на выработку научно-технических и социальных инноваций. Районы адаптивного типа это прежде всего старопромышленные территории, возникшие в ходы первых индустриальных циклов, где урбанизация была скорее следствием промышленного роста, а также полупериферийные регионы умеренного аграрно-индустриального развития. Под местностями консервативного типа обычно понимаются периферийные территории, население которых сохраняет приверженность ценностям доиндустриальных культурно-экономических укладов. В целом, как можно заметить, подобная шкала теснейшим образом связана с основной осью «центр периферия полупериферия», при этом неравномерность регионального развития и роль в нем отдельных территорий определяется тем или иным сочетанием инновативных, адаптивных и консервативных территорий.

Несмотря на то, что в ходе длинных циклов разнообразие типов промышленных районов в целом увеличилось, можно попытаться построить идеальный экономический тип взаимодействия между центром и регионами на пространстве некоего гипотетического макрорегиона. В пределах макрорегиона обозначается территория, представляющая собой его реальное или потенциальное мегаядро, складывающееся в процессе индустриализации и урбанизации (примерно на стадии генезиса капиталистических отношений), причем собственно индустриализация ведет к разрастанию уже существующих урбанистических ядер и превращению их в промышленные регионы. Одновременно в ряде экономико-географических точек возникают новые очаги урбанизации. Этот двусторонний процесс формирования мегаядра происходит по принципу, остроумно названному английскими исследователями «принципом разрастания плесени на апельсине»: расширяются главные исходные очаги новообразования и в это же время появляются новые очаги зарождения городов. В ходе эволюции устойчивые отношения «центр полупериферия периферия», связанные с инновативными, адаптивными и консервативными свойствами территорий, проходят несколько стадий. Различные исследователи определяют их количество по разному (так, Фридман выделяет четыре таких стадии, Гиббс пять и т.д.), однако тенденции такого развития едины:

• иерархическая система «центр полупериферия периферия» усложняется,

• процесс концентрации переходит из точечной формы в ареальную,

• в пределах ареала иерархия воссоздается на качественно новом уровне, сам же такой ареал начинает выполнять функцию мегаядра.

• Механизмом такой эволюции служит волнообразное распространение инноваций.

С точки зрения авторов этой модели, идентифицировав принадлежность территории к определенной стадии или определенному циклу, можно с большей или меньшей уверенностью прогнозировать изменение тенденций регионального развития при переходе к следующему этапу.

Современная регионология содержит различные теории и концепции, описывающие границы государственного регулирования регионального развития, вариативный ряд поведения Центра на те или иные процессы, связанные с консолидацией того или иного типа регионов. К этой группе экономических теорий относятся прежде всего отечественные и западные концепции математического моделирования региональной экономики. Наиболее значимыми в контексте настоящего исследования, на наш взгляд, являются теория «размещения производительных сил», впервые сформулированная еще в 1909 г. А. Вебером с позиции отдельного изолированного предприятия, и получившая дальнейшее развитие в работах целого ряда западных авторов (Пределя, Паландера, Гувера и др.), а также концепция «полюсов роста», т.е. зон, притягивающих к себе основные факторы производства капитал и рабочую силу. Данные теории, опираясь прежде всего на экономико-географические понятия, позволяют адекватно описывать такие явления, как наличие депрессивных районов, районов высокой концентрации производства, районы бедствий и пр., при этом вырабатываемые методы региональной политики мыслятся как неизбежная корректировка распределения факторов производства посредством либо государственных или частных инвестиций, либо установлением большего соответствия между предложением и спросом на региональных рынках труда.

Региональная политика в данном случае воспринимается как часть общей системы методов государственного воздействия на экономику. Особый интерес представляют три вида региональных моделей данного типа:

• «модель межрегиональной передачи экономических импульсов», предназначенная для выработки рекомендаций об увеличении денежной массы в районах, в большей степени, чем другие, подверженным стагфляционным процессам;

• «динамическая модель региональных инвестиций» и

• «модель мобильности региональной занятости».

Эти три модели являют собой различные версии экономики предложений и «теории рациональных ожиданий», более или менее детально рассмотренных выше.

Теория циклов нашла свое выражение не только в экономической области. В данном случае уместно вспомнить теорию экономико-политических циклов В. Парето и его концепцию «нелогического действия» . Дихотомия «логического» (целерационального, экономического) и «нелогического» (политического) действия во многом предвосхитило теорию инструментального и коммуникативного действия Хабермаса; тем более что циклические закономерности в сфере политического действия, правда, в рамках круговорота элит были впервые зафиксированы именно Парето. Адекватное раскрытие проблемы взаимодействия между регионами и центром с необходимостью должно включать в себя обе стороны рассмотрения, оба аспекта анализа и историко-политологический (смысл которого раскрывается через концепты управления, доминирования, власти), и структурно-экономический. Проблема регионального взаимодействия с необходимостью должна мыслиться как проблема экономико-социологического характера, поскольку ни идеальные модели, с успехом применяемые в экономической географии, ни концепты теории управления, взятые сами по себе, не объясняют до конца механизмов перехода от одной модели взаимодействия к другой, не дают удовлетворительного ответа на вопрос, почему в поворотные моменты указанного взаимодействия происходит выбор той или иной модели.

Система взаимодействия «центр-регионы», рассматриваемая именно как «система», является, по выражению уже упоминаемого выше И. Валлерстайна, и «системной)) (закономерной), и исторической («алеаторной»), т.е. ее развитие включает в себя как плавное развитие по некоей кривой, так и «точки экстремума», обозначающие поворот всей системы. Исторические траектории исторических систем, пишет Валлерстайн, «вписаны» в их структуры, но до определенной точки. Поскольку всем этим структурам присущи внутренние противоречия (или, точнее, они сами являются противоречивыми) с течением времени эволюция определенной структуры достигает «точки», когда необходимые структурные подстройки становятся более невозможны и парализующие последствия противоречий далее не поддаются ограничению и сдерживанию. Когда такая точка достигнута, дальнейшее развитие уже не может объясняться структурой, оно становится алеаторным. Динамика развития сообщества, утверждает Валлерстайн, не есть «риторическая конструкция» только в случае, если мы интерпретируем его не в смысле имманентно присущего некоему «обществу».

Анализ российской экономической истории указывает нам на такие экстремальные точки при изучении отношения взаимодействия между центром и регионами. Автор взял на себя смелость выделить как поворотные:

• предвоенные (10-е) годы XX столетия;

• 1918 год (период анархии и гражданской войны);

• 30-е годы ;

• годы «оттепели»;

• 70-е годы

• и, наконец, 1991-1993 годы. (См. диаграмму 1).

На наш взгляд, вся экономическая история России, рассмотренная через призму региональных отношений, представляет собой череду периодических «пульсаций», вариативных отклонений в сторону от некоей идеальной оси «нормального», или сбалансированного взаимодействия между центром («ядром», метрополией), которая, без всякого сомнения, в российских условиях несет в себе функции не только экономически ведущего, но и властного образования, и «регионами», «периферией».

Проблема любого колебательного движения, описываемого экономической социологией, непосредственным образом связана с тем, как, каким образом осуществляется «поворот», каков механизм колебания. Суммируя предшествующие теории, мы можем выделить следующие типы механизмов такого колебания:

1. результаты научно-технической революции и смена технологии (вариант Н. Кондратьева)

2. круговорот элит, определяемый иррациональными особенностями психического склада «остатками» правящего класса(вариант Парето);

3. переход от «системного» развития общества к «алеаторному» (вариант Валлерстайна);

4. эндогенный рост знания (вариант Хабермаса).

Сложно сказать, насколько все эти варианты, взятые отдельно друг от друга, точны в описании российской системы региональных взаимодействий, однако ясно одно: эта система сложная саморазвивающаяся система целерациональных и норморегулирующих действий, теоретическое описание которого выходит за рамки только экономически, политики и теории управления. И только изучив всю совокупность и сложность этой системы мы сможем достичь наконец желанного предвидения, научного прогнозирования региональных отношений и жизни регионов России.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Какова типология регионов и мест по их отношению к инновационному процессу?

2. Опишите в общих чертах процесс урбанизации.

3. Что такое «теория размещения производительных сил» и «теория полюсов роста»?

4. Перечислите основные механизмы колебательного цикла.

ЛИТЕРАТУРА К ТЕМЕ

Основная

1, Гликман Н. Экономический анализ региональных систем. М. -1980;

2. Изард У. Методы регионального анализа. Пер. с англ. М. 1966;

3. Кондратьев Н.Д. Большие циклы конъюнктуры // Избранные сочинения. М., 1993;

4. Воллерстейн И. Общественное развитие или развитие мировой системы//Вопросы социологии, 1992. Т. 1.

Дополнительная

1. Boyes W. Macroeconomics: The Dynamic of s Theory and Policy. N. Y., 1984.

2. Edgmand M. Macroeconomics: Theory and Policy. N. Y., 1983;

3. Isard W. Location and space economy. N. Y. 1982;

4. Parsons T. Pareto Vilfredo: contributions to sociology // Siles, P. L. (ed.). International Encyclopedia of the Social Sciences., V. 11, N. Y., 1986.

5. Wilson A. Entropy in Urban and Regional Modelling. L. 1984

6. Грицай О.В. Центр и периферия в региональном развитии. М., 1991.

7. Никитин С. Информация и монетаризм // Мировая экономика и международные отношения, 1982, № 8;

8. Очерки государственного регионального программирования экономики в развитых капиталистических странах. // Под ред. А.И. Попова, И.К. Торкановского. Л., 1988.