§ 1. перестройка организма как субъекта целенаправленных действий

§ 1. перестройка организма как субъекта целенаправленных действий: Введение в психологию, П. Я. Гальперин, 1977 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон В книге одного из классиков отечественной психологии П.Я. Гальперина обсуждаются вопросы, значимые не только для психологов и философов, но рано или поздно возникающие перед каждым думающим интеллектуальным человеком. Книга названа «Введение в психологию»

§ 1. перестройка организма как субъекта целенаправленных действий

Всё предыдущее изложение служит доказательством того, что понятие субъекта имеет основоположное значение для психологии. Его признание или отрицание решающим образом влияет на построение картины психической деятельности и характер психологических воззрений.

Если мы исключим из психологии понятие о субъекте целенаправленной предметной деятельности, как это делала вся «научная» буржуазная психология после Локка, или станем отрицать само существование субъекта, на чем сознательно настаивала классическая ассоцианистическая, принципиально механическая психология, то психическая деятельность превращается или в смену «явлений сознании», или в некую идеальную активность, идеальное начало. И как бы потом ни умаляли значение этого идеального бытия, как бы ни уговаривали себя и других, что это — только видимость, эпифеномен, — это идеальное бытие никак не увязывается с остальным материальным миром и остается «идеалистическим жалом» всякой, даже материалистической (но механической!), системы.

Понятие субъекта является одним из труднейших в психологии1. Механическое мировоззрение не может включить его в свою систему. Оно или отождествляет его со всяким действующим «фактором», или ограничивает его юридической категорией «ответственного лица» (каким может быть и целое учреждение), или даже объявляет его иллюзией, порождаемой лингвистической формой («я», «ты»), а не реальностью. Объективной действительностью признается только физическое тело, в частности организм с его физиологическими процессами.

Чтобы подойти к рациональному пониманию субъекта, нужно учесть различие двух основных типов жизни — растительной и животной.

Характерное отличие жизни растений состоит в том, что они находятся в непосредственном взаимодействии с условиями своего существования. В почве — это вода и растворы солей, с которым соприкасаются корни растений, в воздушной среде — это газы и лучистая энергия, с которыми взаимодействуют листья растения. Условия жизни растения — солнечные лучи, влага, растворы солей — непосредственно действуют на органы растения (листья, корни) и вызывают с их стороны такую ответную реакцию, которая ведет к большему или меньшему усвоению соответствующих внешних агентов. Так, например, после зимнего периода увеличение солнечного освещения и теплоты воздуха, а также прогревание почвы ведут к оживлению жизненных процессов в организме растений. В зависимости от внутренних процессов, с одной стороны, и от интенсивности действия этих внешних агентов — с другой, растение то увеличивает их усвоение, то ограничивает его. Но во всех этих случаях начальным звеном процесса является именно внешнее воздействие. Оно же регулирует интенсивность этого физиологического процесса и большей частью определяет и завершение жизненного цикла после окончания определенного сезона. В результате эволюции анатомо-физиологическая организация каждого вида растения складывается так, что взаимодействие его органов с внешними условиями среды обеспечивает полезный для растений ход и результат процесса.

Таким образом, растение представляет уже организм с внутренним циклом процессов, в значительной мере обособленным от внешней среды, но с прямой зависимостью от взаимодействия с ее определенными элементами. У растений уже есть довольно развитая внутренняя регуляция отношений со средой: состояние организма, его потребности в определенных элементах внешней среды регулируются его нуждой в этих элементах. Однако эта внутренняя регулировка касается только состава и меры усвоения внешних агентов. Запуск внутренних процессов организма и их интенсивность до некой предельной отметки и завершения известного цикла регулируется воздействием внешних агентов. Поэтому можно сказать, что у растения нет собственной активности, его активность исходит не от него самого, а от его внешней среды.

Еще одна важная особенность жизни растения состоит в том, что условия его существования и раздражители его реакций на внешнюю среду совпадают. Например, растение поглощает из почвы определенный раствор солей, и корни растения устроены так, что поглощают именно эти соли. Так же относятся и листья растений к газообразным компонентам и к лучевой энергии окружающей воздушной среды.

Растения не меняют способ взаимодействия своих органов с элементами внешней среды; они только уменьшают или увеличивают интенсивность этого взаимодействия, но перестроить его не могут. Оно определяется готовыми механизмами органов растения и свойствами тех элементов среды, с которыми они взаимодействуют.

Совсем иное дело животные, ведущие подвижный образ жизни. Для них характерно прежде всего именно отсутствие непосредственно «на месте» условий, необходимых для жизни, развития и размножения, отсутствие постоянного и прямого взаимодействия с этими условиями.

Можно сказать, что между животным и условиями его существования, как правило, имеется разрыв, расстояние, и животному для продолжения жизни необходимо прежде всего преодолевать это расстояние. Поэтому характернейшей особенностью подавляющего большинства животных является подвижность как условие преодоления этого расстояния между ними и объектами их потребностей, наличие поиска условий существования, их обнаружение, борьба за их приобретение и сохранение. Это обстоятельство ведет к двум важнейшим последствиям. Первое из них заключается в том, что у животного возникают особые раздражители поведения, направленные на поиск необходимых ему условий, средств существования и размножения. Эти раздражители идут уже не извне, как у растений, а исходят из цикла внутренних процессов самого организма, так как необходимых условий в непосредственном его распоряжении нет, а другие внешние условия для него в это время безразличны — раздражители его реакций, поиск недостающего могут идти только от него самого. Такими раздражителями служат или уменьшение запаса определенных веществ внутри организма (например, питательных веществ), или, наоборот, избыток каких-нибудь веществ (например, углекислоты в крови). Так или иначе, из кругооборота внутренних процессов организма возникают раздражения, которые побуждают животное к поиску недостающих средств существования.

Эти раздражения не могут направляться прямо к центрам, управляющим органами перемещения и захвата объектов; тогда это были бы автоматические действия, а здесь они непригодны. Раздражения от физиологических нужд организма поступают в особые центры, где они получают форму потребностей, которые субъект испытывает особым образом. Это уже не столько отражения внутреннего состояния тела, сколько побуждения к деятельности в среде, в направлении к чему-то (или от чего-то), но без конкретного определения состава и порядка самих действий; из клиники нервных и душевных болезней человека хорошо известно, что поражение этих центров ведет к нарушению самых насущных органических потребностей и соответствующего поведения.

Сигналы о собственных нуждах организма, преобразованные в побуждения к действиям в среде, составляют органические потребности, источник «собственной активности» субъекта. В этой активности выражается, таким образом, двоякое отношение организма к среде: с одной стороны, определенная мера независимости от ее прямых воздействий — организм обращается к ней не тогда, когда в окружающей среде появляются предметы потребления, а когда у него, по ходу его внутренних процессов, появляется потребность в этих предметах; с другой стороны, в этих первоисточниках «собственной активности субъекта» снова выступает на поверхность теснейшая связь внутренней жизни организма с его внешней средой — она не только арена его действий и поставщик материалов для его тела, но также и сфера объектов его «внутренней активности». Появление этой «собственной активности» означает поэтому не разрыв причинных отношений организма со средой, а новую, высшую и более свободную и более тесную связь между ними.

Другое существенное различие в образе жизни между растениями и животными заключается в том, что органы растения реагируют на те элементы среды, которые непосредственно составляют объекты потребления, а поведение животных, которым приходится искать и находить, а потом захватывать и перерабатывать объекты потребления, ориентируется не на физико-химические элементы среды, которые нужны для жизни, а на те свойства объектов, которые следует учитывать в действиях с ними, которые важны для этих действий. Поэтому объекты среды выступают для животных, во-первых, различительными признаками, во-вторых, в определенных пространственных ответных реакциях, словом, с предметными и сигнальными признаками. Сигнальное значение некоторых свойств объектов среды у животных может быть врожденным, но чем выше животное по своему биологическому развитию, чем многообразней его поведение, тем большее число признаков и свойств вещей приобретает для него значение в индивидуальном опыте. Некоторые из этих свойств, именно те, от которых зависит успешность одноразовых действий в индивидуально изменчивых ситуациях, должны каждый раз получать более точные характеристики, уточненное значение путем примеривания и экстраполяции действий в плане образа (без чего, как мы видели, в этих ситуациях невозможно успешное использование прошлого опыта).

Словом, у животных с подвижным образом жизни так усложняются отношения с некоторыми из важнейших условий существования, что их реакции во внешней среде, направленные на достижение этих условий, требуют ориентировочной деятельности на основе образа, управления действиями при помощи психического отражения. Такое управление внешними реакциями требует сущеcтвенных изменений самого организма животных. Прежде всего, оно предполагает выделение специальных органов передвижения и захвата объектов, а также защиты от нападения других животных. В процессе эволюции эти органы становятся все более расчлененными, а сочленения их отдельных частей — более подвижными. Для управления такими органами нужен особый аппарат. В свою очередь такая управляющая система нуждается в координации своей работы с работой внутренних органов тела. Таким образом, переход к активному существованию требует выделения трех больших систем: органов передвижения и захвата, системы управления этими органами и системы, которая увязывала бы работу первых двух систем с внутриорганическими физиологическими процессами.

Вторая из этих систем, главным образом система управления органами действия, передвижения и захвата объектов (или защиты от них), в свою очередь предполагает три большие подсистемы. Одна из них управляет исполнением намеченных движений; это собственно двигательная область. Другая подсистема состоит, во-первых, из органов получения и переработки информации о внешней среде и, во-вторых, из органов, использующих эту информацию для выделения пути или составления плана действий, а также сохранения его от сбивающих влияний ситуации; первую из них И. П. Павлов называл анализаторами, а вторую — лобными долями; вместе они составляют большую часть коры головного мозга, за исключением его собственно двигательных зон. Первая и вторая вместе обеспечивают то, что И. П. Павлов называл высшей нервной деятельностью2, обслуживающей активную связь организма с внешней средой.

Когда раздражение, поступающее в мозг, не соответствует возможностям автоматического реагирования, это рассогласование ведет к переключению раздражения на другие центры, где оно трансформируется в потребность. А потребность непосредственно реакции уже не вызывает, она выступает как побуждение к деятельности, определенной по роду — пищевой, оборонительной, агрессивной и т. д., — но не вполне определенной по конкретному составу и порядку отдельных действий. Эта задача теперь возлагается на ту новую инстанцию центральной нервной системы, которая принимает на себя воздействие потребности. Это инстанция, представляющая организм в тех его отношениях со средой, которые нуждаются в управлении на основе ориентировочной деятельности, — инстанция неавтоматических реакций. Поле внешних действий всегда открывается перед субъектом, поэтому в состав психического отражения ситуации и, в частности, в состав предметного содержания образа эта инстанция не входит, поле возможных действий всегда находится перед субъектом и вне его.

Третья большая система, которую Павлов очень выразительно называл «низшей нервной деятельностью»3 является связующим звеном между внешней деятельностью организма и его внутренними физиологическими процессами. Процессы этой низшей нервной деятельности идут в двух направлениях. В одном направлении она передает сигналы из внутренней среды организма как побуждения к активной деятельности во внешней среде (или, наоборот, в случаях заболевания подает сигналы, задерживающие эту деятельность; например, боль в конечности при переломе костей является сигналом сохранять покой). Но эта система работает и в другом направлении. Так как жизнь организма начинает зависеть в и основном от поведения во внешней среде, то на службу этому поведению ставятся основные энергетические ресурсы организма. Например, мозг потребляет громадную, не пропорциональную его массе долю кислорода, сахара и ряда других нужных для его деятельности веществ; работа мышц туловища и особенно конечностей требует усиленного притока к ним крови, которая отвлекается от внутренних органов. Низшая нервная деятельность призвана обеспечивать целесообразное перераспределение ресурсов организма: во время бодрствования — на внешнюю деятельность, в покое и особенно во сне — на внутренние восстановительные процессы организма.

Итак, переход к активной жизни во внешней среде ведет к радикальной перестройке самого организма, к выделению внутри него особой инстанции по получению и переработке сигналов из внутренней среды организма — в потребности, сигналов из внешней среды — в образы ситуации и различные действия в плане образа. Вместе они призваны обеспечить ориентировку в ситуациях, где автоматическое реагирование угрожает неудачей.

Организм, который регулирует свои внешние реакции, воздействия на внешнюю среду на основе образа этой среды, такой организм есть субъект действия.

Субъект — это животный организм, с качественно новым строением: у него выделяется верховная нервная инстанция по управлению реакциями во внешней среде на основе образа этой среды и по увязке этих реакций с внутренней средой организма.

Новая нервная инстанция не просто добавляется к прежним, но весь организм перестраивается, подчиняясь этой новой инстанции. Это обусловлено ролью, какую эта инстанция выполняет в жизни организма. От ее работы и успешного выполнения внешних действий теперь зависит существование и развитие животного. Поэтому вся внутриорганическая, вегетативная («растительная») жизнь ставится на службу задачам поведения, обеспечения успешного выполнения действий во внешней среде.

Организм с такой особой верховной инстанцией как внешнего поведения, так и внутрителесных процессов — это уже не просто животный организм, а животное как субъект целенаправленных действий.

Отождествление субъекта с организмом вообще, а следовательно, и с организмом, у которого такой верховной инстанции нет, означает приравнивание субъекта ко всякому организму (или хотя бы ко всякому животному организму), это — механическое упрощение. Субъект — особый организм, по-новому, сложнои высокоорганизованный, обладающий новой способностью управлять своими действиями на основе образа поля этих действий. Субъект невозможен без психики, но психика составляет только одну из форм предметной деятельности субъекта — его ориентировку в поле действия на основе образа этого поля. Как нельзя отождествлять субъект с организмом, так нельзя отождествлять его с психикой; последнее означало бы превращение психической деятельности в действующую субстанцию и притом еще духовную субстанцию. Это типичное идеалистическое извращение в понимании субъекта.

Субъект — всегда субъект действия, но не всякого, а лишь целенаправленного, т. е. такого действия, которое регулируется на основе образа ситуации. Многие физические действия организма не составляют действий субъекта; к примеру, эпилептические судороги — это не действия субъекта, а двигательные патологические реакции организма в эпилептическом припадке; если неумелый альпинист срывается со скалы, он падает не как субъект, а как физическое тело. Даже человек является субъектом лишь в таких действиях, которыми он управляет на основе образа поля этих действий. Мы видели, что такого рода ориентировочная деятельность может быть объективно доказана, и лишь там, где ее наличие можно объективно доказать, следует говорить о поведении (в строгом смысле) и о субъекте этого поведения.

Но мы должны еще раз подчеркнуть, что все это лишь указание на то, чем субъект отличается от организма (который еще или уже субъектом не является). Но это не раскрывает его существенные черты и строение, соотношение разных форм его психической деятельности в различных ситуациях и на разных уровнях развития и не составляет полного определения того, что есть субъект. Такое определение остается задачей специального исследования.

Введение в психологию

Введение в психологию

Обсуждение Введение в психологию

Комментарии, рецензии и отзывы

§ 1. перестройка организма как субъекта целенаправленных действий: Введение в психологию, П. Я. Гальперин, 1977 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон В книге одного из классиков отечественной психологии П.Я. Гальперина обсуждаются вопросы, значимые не только для психологов и философов, но рано или поздно возникающие перед каждым думающим интеллектуальным человеком. Книга названа «Введение в психологию»