6.3. восточно-азиатская экономическая модель, или почему китай - не россия?
6.3. восточно-азиатская экономическая модель, или почему китай не россия?
Люди к единой цели различным путем стремятся, Так почему ж я должен быть непреклонно твердым?
Цюй Юань (340-278 гг. до н. э.)
Подводя предварительные итоги, можно, на наш взгляд, говорить о некой «Восточно-Азиатской экономической модели». Китай строит экономическую систему, весьма схожую с японской и южнокорейской. Почему это так? Почему, долгое время, следуя примеру советской модели, китайские власти отвергли планы МВФ о создании рыночной экономики, согласно которым развиваются страны бывшего СССР, Восточной Европы и Латинской Америки?
Россия никак не может избавиться от комплекса «старшего брата». Русские считают: что бы они ни делали — все является истиной в высшей инстанции, даже если теория вопиющим образом расходится с практикой. В прежнее время советское руководство упрямо отстаивало свою безгрешность в области выработки экономической политики. Когда темпы роста советской экономики в последние годы ее существования начали стремительно падать, то в этом оказывались виноваты все: «нерадивый пьяный народ», неблагоприятное международное окружение, гонка вооружения, — но только не те, кто вырабатывал и корректировал стратегию экономического развития страны, т. е. власть. Наконец, когда крах экономики стал очевиден, руководители затеяли «перестройку», которая явилась прелюдией капитуляции советской системы.
Недолго думая, власти объявили, что во всех бедах виноват «российский менталитет», климатические условия и «социалистическая империя». В результате этого «озарения» власти принялись энергично разрушать «империю» и «исправлять менталитет» (с климатом не поборешься).
Попутно и как бы само собой советские руководители стали лидерами российского демократического движения и принялись развивать
экономику по рецептам МВФ, т. е. создавать нечто вроде Латинской Америки на российской земле.^
Опять же, как и в советское время, несмотря на то что экономические результаты новой хозяйственной политики оказались плачевными, российское руководство, ничуть не смущаясь, продолжает весьма подозрительную экономическую стратегию. Длина этого пути будет зависеть только от долготерпения российского народа, так как сами власти создали себе комфортные условия и отнюдь не бедствуют.
То, что реформирование по латиноамериканскому образцу — занятие тупиковое, понятно даже при беглом рассмотрении развития этих стран. Ни одна из них не может считаться высокоразвитой. Более того, последние события в Аргентине, Перу, Колумбии, Венесуэле свидетельствуют о крупных экономических проблемах. Так называемое чилийское экономическое чудо — не что иное, как блеф, автором которого являются специалисты из МВФ.
Китайские экономисты при формировании стратегии реформы народного хозяйства КНР внимательно изучали латиноамериканский опыт. Вывод был сделан примерно следующий: сама по себе рыночная экономика еще не является гарантом создания процветающего общества. Страны Латинской Америки имеют более старую рыночную экономику (более 500 лет), а США — гораздо более молодую (менее 250 лет). Так почему же США богаты, а страны Латинской Америки — бедны?
Ответ заключается в том, что не столько рынок, сколько его структура является гарантом успеха или неуспеха экономического развития.
На самом деле при рыночной экономике страна только тогда может добиться высокого уровня жизни для своего населения, когда, как говорят экономисты, национальная экономика специализируется на высокоэластичной продукции по доходу. Следует пояснить, что к высокоэластичному производству относится прежде всего наукоемкая продукция.
В конце XVIII в. в Великобритании произошла промышленная революция. Англия стала мировым производителем самых передовых технологий того времени, «мастерской мира» и долго наслаждалась самым высоким уровнем жизни.
Примерно в 1895 г. Великобританию обходят по экономическому развитию США. Почему? Потому, что отныне самые передовые технологии производятся в США. Представим на минуту, что в Гражданской войне США (1861-1865) победили бы не промышленники-северяне, а плантаторы-южане. В таком случае современные США ничуть не отличались бы в экономическом отношении от стран Латинской Америки.
Страны Латинской Америки в подавляющем большинстве специализируются на производстве низкоэластичной продукции (полезные ископаемые, кофе, нефть, мясо, пшеница и т. п.). Именно поэтому, пока такая ситуация будет продолжаться, Латинская Америка обречена быть бедной.
США — богатая страна, так как они являются самыми крупными производителями высокоэластичной продукции (компьютеры, самолеты, автомобили, самая наукоемкая техника). Именно поэтому США процветают, а американский народ благоденствует.
Россия (СССР) при советской власти сумела стать «державой номер два» только потому, что начала в 1930-е гг. программу индустриализации. Крах же наступил после того, как с середины 1970-х гг. советское руководство отдало приоритет добычи и экспорту нефти (низкоэластичная по доходу продукция). Темпы роста экономического развития сразу начали падать. Начался так называемый застой, затем бестолковые метания Горбачева с перестройкой, сепаратизм и демонтаж бывшего СССР по большевистской «нарезке» на «союзные республики». В результате Россия была загнана на обочину мировой цивилизации.
Только трем странам в XX в. удалось вырваться из состояния нищеты и стать мировыми экономическими лидерами. Это Япония, Южная Корея и Китай. Почему следует говорить о возникновении Восточно-Азиатской экономической модели? Потому что, несмотря на различия, экономические стратегии этих стран в главном совпадают. Главное — активная и адекватная экономическая политика государства.
Впервые экономический прорыв совершила Япония. Причем этот прорыв был осуществлен «в два шага». В 1867 г. к власти в Японии пришли самураи-аутсайдеры, которые поставили задачу превратить Японию в супердержаву. «Сильная армия — богатый народ» — таков был девиз довоенных японских лидеров. С самого начала Япония начала перенимать новейшие технологии у Запада и с активной помощью государства создавать мощную экономику. Пагубность довоенной стратегии состояла в милитаризации, которая привела страну к военному краху.
После окончания войны Японию ожидало несколько кошмарных лет под американской оккупацией. Оккупанты тотчас же принялись реформировать японскую экономику «шоковой терапией». Результат нетрудно представить. Стагнация, безработица, уныние. Правда, в Японии не нашлось своего Гайдару. Пришлось выписывать из США — и сразу двух — Доджа и Шоупа. «Линия Доджа» — так называлась шоковая терапия по-японски. Однако Японии «повезло». Сомнительный эксперимент длился менее двух лет: до середины 1950 г., когда началась война в Корее и американцы ослабили бдительность в Японии.
Японские власти немедленно отказались от «либеральной» экономической стратегии и принялись реформировать экономику исходя из национальных интересов. Суть японской экономической стратегии заключается в следующем: развитие экономики на основе макропланирования; создание органа, который бы осуществлял планирование и разрабатывал как общую стратегию экономического развития, так и отраслевую, региональную, внешнеэкономическую и т. п.
Им стало Министерство внешней торговли и промышленности (МВТП), в состав которого вошли горизонтальные отделения: бюро международной торговли; бюро промышленной политики; бюро торговли и развития; бюро защиты окружающей среды; исследовательские лаборатории; целевые службы по угольной политике; инспекция по промышленной продукции; инспекция по текстильной продукции; институт повышения квалификации МВТП.
Помимо горизонтальных бюро в состав МВТП входят вертикаль-ные отделения: бюро тяжелой промышленности; бюро химической промышленности; бюро текстильной промышленности и товаров широкого потребления; бюро минеральных ресурсов, нефти и угля; бюро коммунального хозяйства и энергоснабжения.
Бюро дают советы различным отраслям по таким вопросам, как динамика спроса, использование мощностей, факторный анализ стоимости сырья, производительность труда, доля рынка, техника и технология, условия конкуренции. Ничего подобного нет ни в одной западной стране.
Кроме того, японское государство уделяет большое внимание отношению с бизнесом. Для координирования экономической политики создана специальная экономическая организация «Кэйданрэн». Это федерация более чем 110 ведущих промышленных ассоциаций, а также банки, страховые, оптовые и розничные торговые компании. В «Кэй-данрэне» действует 39 комитетов, включающих большинство старших менеджеров важнейших компаний. Эти комитеты проводят исследования но различным вопросам — от развития мелкого бизнеса и налогов до научно-технической и экономической политики. В этой работе участвуют и различные компании, ученые, другие экономические организации, государственные учреждения. Господствующей идеологией «Кэйданрэна» является свободное предпринимательство, однако в своих действиях она исходит из интересов не только частного сектора, но и государства, а также положения Японии в мире. В мире ничего похожего нет.
Таким образом, главной причиной успеха экономического развития Японии после Второй мировой войны является координация усилий государства и бизнеса на основе выработанных программ и планирования.
Южная Корея во многом скопировала японский опыт, хотя организационно-экономическая система страны имеет свою специфику. Южная Корея развивается на основе пятилетних планов, и здесь также большую организационную роль играет Министерство торговли и промышленности. В1999 г. журнал «Дальний Восток» опубликовал мои размышления относительно причин возникновения корейского «экономического чуда», которые я привожу с некоторыми сокращениями.
В поисках российского Пиночета
То, что — широкая дорога для одного, Для другого — катастрофа.
Джалалад-дин Руми (1207-1272)
Российская экономика в обвале. Подобный упадок наше государство переживало лишь в XIII в. (монгольское нашествие), в начале XVII в. (Смута), наконец в 1921 г. (политика «военного коммунизма»). В 1921 г. объем национального производства сократился в 7 раз. Так начали свое правление большевистские радикалы. В 1991 г. они же объявили об окончании «великого эксперимента». То, что происходит сейчас, можно назвать политикой «воинственного антикоммунизма». Главные актеры все те же: внуки комиссаров в «кожанках», членов Политбюро и ЦК — Тимуровичи и прочие владленовичи. Результат их деятельности налицо — обломки того, что еще недавно являлось великой державой с 15-17\% мирового экономического производства (сейчас доля России в мировой экономике составляет менее 2\%).
По официальным данным, уровень производства в России в 2002 г. составлял от 1990 г. 50-60\%. Но это — обычное статистическое лукавство. В России сохранился (в урезанном виде) лишь топливно-энергетический комплекс. Все остальное — развалины и пепелища. По нашим оценкам, реальное падение экономики сродни «военно-коммунистическому» — примерно в 5 раз. Целый ряд отраслей попросту прекратил свое существование. Экономическая жизнь пресеклась в регионах, но своей площади превышающих площадь Западной Европы. Даже в страшном 1942 г. экономическое падение производства не было столь катастрофическим. Вялое оживление в реальном секторе после 17 августа 1998 г. является всего лишь закономерной реакцией на почти 4-х кратное падение курса рубля, в результате чего создались благоприятные условия для российских производителей. Но правительство до сих пор не сделало ни одного реального шага, чтобы реализовать эти условия и обеспечить стабильный экономический рост.
Естественно, что подобный обвал был возможен только в одном случае: только тогда, когда кому-то это было выгодно. Такие имеются. По нашим оценкам, в результате приватизации примерно 70\% национального богатства страны мгновенно оказались в руках примерно 0,5\% населения, по сравнению с которыми те 5\% населения, которых теперь называют «новыми русскими», — безобидная «пионерская организация». И я совершенно уверен, что наш «главный приватизатор» — Анатолий Борисович Чубайс сошлется на тяжкий приступ лени и не станет меня опровергать. И даже «розоватый» еще в декабре 1992 г. Виктор Степанович Черномырдин созрел к августу 1993 г. в последовательного либерала. Вряд ли с 48 млн рублей годового дохода (старыми, 48 тыс. — новыми), о чем он поведал своему народу и налоговой службе, питал бы Виктор Степанович столь теплые чувства но отношению к МВФ и прочим реформаторским проказам. Тут уж, действительно, «за державу» стало бы очень обидно.
Еще в 1995 г. один из любителей и пропагандистов шоковых потрясений — Николай Шмелев писал о том, что нашей экономике «необходимо отказаться примерно от 1/3-2/3 потенциала», якобы ненужного, бесполезного, неэффективного. Правда, уже в 1996 г. даже он ужаснулся масштабам разрушения и признал, что не ожидал подобного сокрушительного обвала. Впрочем, ультрарадикальные либералы, внуки и правнуки тех же «кожаных ультралевых» отнюдь не ужасаются. Для них — все нормально: рынок продолжает свою работу по рецептам МВФ. Советуют ждать благих результатов. Чего же нам ждать?
Чего же нам ждать?
Легче сказать: чего не ждать. Не ждать улучшений. И это не эпатаж. Это запрограммировано. Если не нами, то МВФ — наверняка. Мы наивно полагаем, что историческое развитие подобно беговой дорожке, по каждой из которой быстро или медленно передвигается та или иная нация. Передвигается к общей для всех цели: благосостоянию, процветанию, богатству, счастью. Много там, у священного финиша припасено волшебных благ. Главное: не сбиться с пуги, не сойти на обочину мировой цивилизации или чего хуже — не спутать финиш со стартом. Словом, иди себе и иди. Куда ей, цели-то, деться? Главное найди себе доброго кормчего. Впрочем, еще в XVII в. великий японский поэт Басе (1644-1694) глубокомысленно произнес:
Любуемся светлячками,
Но лодочник ненадежен: он пьян —
И лодку уносят волны...
Но о кормчем чуть позже. Сейчас — о другом. Все дело в том, что мир — это не беговая дорожка. Совершенно правы были древние, которые утверждали, что мир — это круглый диск, покоящийся на спинах трех громадных слонов, которые, в свою очередь, стоят па еще более громадной черепахе... Так вот, в центре этого самого диска блаженствуют 24 индустриальных государства, производящих примерно 55\% мирового продукта и осуществляющих более 70\% мировой торговли. Среди этих 24 индустриальных стран выделяется «семерка», или G-7 (США. Канада, Япония, Германия, Франция, Британия и Италия). «Семерка» производит 49\% мирового продукта и контролирует более половины мировой торговли. Это подлинные хозяева цивилизации. Это они диктуют правила игры всем остальным, т. е. периферии. Понятно, что нынешней России со своими двумя процентами мирового производства в эту «семерку» можно попасть только на правах шестерки». Увы, мы в результате «реформистами периферией. И сами в процессе «реформы» делали и продолжаем делать все, чтобы отбросить нас все дальше от центра. Разве можно попасть в «центр», разрушая отечественную науку, культуру, промышленность, сельское хозяйство, государственную целостность?
Предположим, однако, что мы хотим проникнуть в «центр», хотя бы не в семерку, а в «клуб 24-х». Что для этого нужно делать? Для этого нужно делать все то, что мы делаем сейчас, но только наоборот. Лучше всех в России это поняли Петр Великий и Иосиф Сталин. Именно они пытались превратить Россию в мощную индустриальную державу. Правда, и тот и другой допустили при этом много поистине византийского варварства. Но преуспели. С трупами, с матами, с кровью, потом, слезами... У нас, петербуржцев, отношение к этим двум великим особое. Не было бы Петра — не было бы и нас, петербуржцев. Не было бы Сталина,— не было бы и «ленинградского дела»... И Петр, и Сталин пытались превратить Россию в великую державу феодально-колхозными методами. Иначе они не могли. Воспитание не позволяло.
Для того чтобы попасть в «центр» цивилизации, нужно создать высокоэффективную рыночную экономику. Мало того, такая высокоэффективная национальная экономика должна быть лидером но производству передовых технологий. Нельзя быть мировым лидером, имея за душой лишь «Газпром» и «Лукойл». Нельзя быть лидером, специализируясь лишь на поставках сырья, топлива, древесины, мяса, пшеницы и прочей продукции так называемого первичного сектора. Лидером можно стать, лишь производя наилучшие автомобили, самолеты, компьютеры... Богатые нефтью и долларами арабские страны обречены вечно быть периферией, как обречена быть лидером бедная нефтью, но богатая высокими технологиями Япония.
Итак, мы хотим в «центр». Но при этом мы должны отдавать себе ясный отчет в том, что там нас не ждут. Более того: нас там не хотят видеть. Просто там тесно. Туда надо прорываться. Центр же «центра» — МВФ играет как раз эту роль Цербера, который не пускает. Ему отводится еще и роль «метателя костей» (в виде долларов) правителям периферийных стран. Дабы эти правители посасывали сладкие долларовые косточки и подремывали, да периодически урезонивали свои питие и потому беспокойные «народные массы». Вот и вся роль МВФ. Вся остальная мишура — это для отвода глаз.
Но предположим, что мы действительно хотим в «центр». Тогда надо прорываться. Тогда надо прилагать усилия. Тогда нужна цементирующая национальная идея. Тогда нужен лидер] Нужен сильный человек] Нужен хозяин] Нужен народный герой] Рузвельт, Де Голь, Чан Кайши, Дэн Сяопин, Пак Чжои Хи... Словом, нужна сильная личность... Массы о такой личности инстинктивно мечтают.
Вот идет чудак но Невскому проспекту. На груди и па спине плакат с портретом слегка мумифицированной Маргарет Тэтчер. Чудгкмечта-ет о хозяине. Впрочем, Тэтчер — это, pardon, баба. Русскому чудаку все же ближе, когда роль, pardon, хозяина играет мужик. Чем плох, к примеру, Пиночет? Говорят, создал «чилийское экономическое чудо». Говорят, Чили процветает. До начала 1990-х гг. мы знать Пиночета не хотели. В 1973 г., кода весь советский народ был захвачен теленаблюдснием за подвигами Штнрлниа, Пиночет сверг законного президента, убил его, убил еще много тысяч людей. Советский парод понегодовал, да и забыл Пиночета до тех пор, когда ему, этому пароду объявили, что он — советский народ — уже не советский парод, а представитель демократической России и что вот теперь именно для такой демократической России как раз очень нужен свой Пиночет. Итак, какой Пиночет нам нужен?
Жили-были два диктатора. Оба — ставленники США. Один из них пат знакомый Пиночет, автор чилийского чуда. Второй — совершенно нам незнакомый Пак Чжон Хи, автор южігокорейского чуда. Про первого мы без конца слышим в последнее время. Тут еще британские пэры вознамерились его судить. Кого?! Пиночета? Ставленника США и МВФ? Бедные пэры. Теперь вот сетуют, что их пэрство ликвидировать собираются. За то, что мешаются под ногами тех же США и МВФ.
Второй диктатор, Пак Чжон Хи, нашими средствами массовой информации еще не реабилитирован. И не случайно. Он не вписывается в рамки реформ а la МВФ. В 1961 г. этот генерал устроил переворот в Южной Корее. Американцы его поддержали, хотя он свернул южиокорейскую шоковую терапию, осуществляемую, конечно же, но рецептам МВФ, в результате которой Южная Корея коивульсировала на протяжении 1950-х гг. США мирились с Пак Чжон Хи даже тогда, когда он выгнал всех американских экономических советников. И даже тогда, когда он решил развивать страну по пятилетним планам. Этим южпокорейцы занимаются и сейчас. Паку Чжои Хи сошло это потому, что он был нужен американцам по политическим мотивам — как союзник против Китая, Северной Кореи, СССР в Восточной Азии. В противном случае вряд ли это ему удалось.
Ну так вот. Перед нами два диктатора. Чилийский и южпокорейский. Кажется, и разницы между ними пет. Но почему же у нас все знают о доблестях первого и совсем не знают второго. Да потому, что первый — ставленник МВФ и, в общем, никакого такого экономического чуда не совершал: уровень жизни в Чили за последние 25 лет практически не вырос. А второй действительно совершил экономическое чудо, но вопреки программе МВФ. Именно поэтому про него не принято говорить в воспитанном обществе.
Пиночет — это миф, раздуваемый МВФ. Я не собираюсь утомлять читателя подробной и скучной статистикой. Сделаем все проще. Идете вы по тому же Невскому, не сходя с которого можно быть в курсе всех мировых событий. Итак — смотрим, сколько мы сможем насчитать наименований южнокорейских и чилийских фирм, основных проводников экономического чуда своих стран? Как сказал еще один классик японской поэзии, Ёса Бусон (1716-1783):
Иду и иду, без конца! Отдых — и снова иду, иду...
Итак, вот прошел троллейбус с рекламой Samsung — раз! Вот на крыше угла Казанской и Невского реклама LG — два. Вот магазин Daewoo — три! Вот — Hyundai — четыре! Может быть, я кого не заметил? Но где же представители чилийского капитала? Найдите хоть одну чилийскую фирму! Да их просто нет. Как нет никакого чилийского чуда. МВФ оставил чилийскому бизнесу обычную периферийную нишу: добывающую промышленность и сельское хозяйство. И Чили вечно поэтому будет отсталой периферийной страной. Это понятно. Но что такое сделал неизвестный нам Пак Чжон Хи? Почему процветает Южная Корея, почему наши Борисы Федоровы и прочие радикальные реформаторы так усиленно нам навязывают аргентинское, чилийское и прочие южноамериканские чуда по рецептам МВФ, и почему ни гугу о Паке?
Дело в том, что между диктатором Пиночетом и диктатором Паком разница огромная. Пиночет был диктатором но отношению к своему одичавшему от голода народу, но родным отцом но отношению к своему ожиревшему национальному бизнесу. Пиночет создавал тепличные условия для национального бизнеса, подавляя свой народ. Придя к власти, Пиночет позволил национальному бизнесу обогащаться так, как тому заблагорассудится. А бизнесу периферийной страны проще всего обогащаться в традиционных отраслях: сельское хозяйство, медподобывающая промышленность. Можно и наркотиками баловаться, если не очень заметят. Все это, впрочем, вполне соответствует планам МВФ. Чем бы дитя не маялось, лишь бы в «центр» не стремилось. Там, напоминаю, самим тесно.
Не то Пак. Пак был диктатором и по отношению к народу, и по отношению к бизнесу. Пак создавал условия для экономического процветания всей нации, заставляя напрягаться для этого и национальный бизнес. Придя к власти, Пак вызвал на ковер всех ведущих бизнесменов страны. Построил их по ранжиру (кошельков) и начал постановку военной задачи. В качестве таковой объявлялось создание высокоэффективной экономики, способной конкурировать с Японией и прочими экономическими монстрами. Вот стоит, к примеру, первым в шеренге господин Цой.
Цой! (Это Пак говорит).
Я! (Это отвечает Цой).
Цой, ты каким бизнесом занимаешься?
Производство риса и игорный бизнес.
Будешь строить суда! Надо утереть нос британцам и норвежцам! Но я не могу! Я могу только рис, только рулетку!
Я тебе помогу. Государство поможет. Будет трудно поначалу. Но мы победим. Главное — помоги стать Корее могущественной державой, и мы тебя озолотим. Откажешься — обижусь. Понял?! Слушаюсь.
Ким будет производить телевизоры и магнитофоны. Квак — обувь и одежду. Чо — автомобили... Будем развиваться по пятилетним планам. Задача первой пятилетки: утереть нос норвежским судопроиз-водителям. Вопросы есть? Да, господии Пак. Это не демократично. Молчать! Кто «против» — разорю! Кто «за» — озолочу! Вопросы есть?! Никак нет. Разойдись!
Вот и весь секрет южнокорейского чуда. Пак верно уловил, что бизнесу, в принципе, все равно, как делать бизнес. Бизнес может делать свой бизнес не только во имя обогащения страны. Он может делать бизнес па разорении страны. В России, к примеру, таких бизнесменов — пруд пруди. Поэтому Пак был диктатором не только по отношению к своему обнищавшему пароду, как Пиночет, но и по отношению к бизнесу. Именно поэтому Пак создал южпокорейское чудо вопреки рекомендациям МВФ. Особенно крутая размолвка с МВФ произошла в 1973 г., когда Пак вознамерился создать мощные металлургию и судостроение. МВФ упирался, заявляя, что для «маленькой» Кореи это совсем не обязательно. Но теперь Южная Корея производит 25\% мирового судостроения и является одним из основных производителей автомобилей. Британцы и норвежцы все-таки разорились. Кое-кому это очень не правилось. И местному бизнесу. И иностранному. Короче, в 1979 г. Пака убили. После нескольких неудачных покушений, в одном из которых погибла и его супруга. Кто заказчики — можно гадать. Но именно поэтому Пиночет будет жить. Пак погиб. Но он создал великую Корею. Пиночет жив — он создал рай для периферийного бизнеса. Такова сермяжная правда.
Зачем нам, россиянам, искать национальных Пиночетов? Один из них вполне при власти. Правда, со здоровьем плоховато стало. Второго держат пока «в запасе» губернатором одной из сибирских провинций. Уж этот свой народ в рог скрутит. Этот и Международному валютному фонду потрафит, и национальному бизнесу райскую жизнь обеспечит. Не пыльную. Чтоб особо не надрывался. Нефть и газ гнал па Запад в обмен на сникерсы и прокладки. По всем правилам периферийного капитализма. А где же российские Паки?! Как сказал великий китайский поэт Ду Фу (712-770):
Всегда полезно знание предмета.
Погляжу: любой гребец —
Искусный мастер.
А вот правителей искусных
Нету,
Иль просто их
Не подпускают к власти?
А в самом деле? Может быть, прав великий Ду Фу? Может быть, именно в этом все и дело? Может, России все-таки повезет? И придет вовсе не Пиночет, а настоящий русский Пак? И пожелает он создать Русь великую, гордую. И российский бизнес будет диктовать свои условия, а не быть периферийным придатком МВФ? Но где нам взять таких героев? Ведь «просто их не подпускают к власти».
Нашептывают нам рецепты всяких чудес. Но все как их-то эмвээфов-скит, бразильских, чилийских, аргентинских. Дело не в экономических моделях, дело в прагматизме. Дело — в национальных интересах. Национальных, а не клановых.
6А Китай всего лишь повторяет путь Японии и Южной Кореи
«Не хуже других!» — Бумажного змея купив за мон, „ В небо пускаю.
Исса Кобаяси (1763-1827)
По своей сути реформирование китайской экономики также имеет много общих черт с экономической стратегией Японии и Южной Кореи. Главная идея заключается в том, что без активной помощи государства, уповая только на рыночные силы, современное общество не может выбиться в ряды высокоразвитых стран, ибо без поддержки государства международная конкуренция неизбежно отбросила слабые национальные компании развивающихся стран на обочину мирового рынка. Результатом будет специализация такой страны на добыче сырья и производстве традиционных товаров с низкой ценовой эластичностью: продуктов питания, продуктов первой необходимости и т. п. Такие страны никогда не смогут добиться процветания и прогресса, а население их обречено жить в постоянной бедности. Это — путь Латинской Америки, большинства стран Африки и Азии, а в последние годы — и России. Именно поэтому Китай — не Россия. Китайское руководство стремится превратить свою страну в мирового экономического лидера (а российское — нет). Китайское руководство разрабатывает не только пятилетние планы, но имеет планы и прогнозы развития страны до 2010, 2020, 2030, 2040, 2050 и даже до 2100 гг.
Приведем ряд данных, которые конкретизируют, каким образом Китай благодаря адекватной экономической политике своего руководства превзошел Россию.
Россия (СССР) после петровских преобразований осуществила второй прорыв к мировому лидерству в 1890-х гг. во время правления
Александра III в результате реформ С. Ю. Витте. Первая мировая война (1914-1918 гг.) положила конец этому стремительному поступательному движению. Однако начиная с 1930-х гг. курс И. В. Сталина на индустриализацию страны превратил Советский Союз в мировую сверхдержаву № 2, устойчиво занимающую первые-вторые позиции в мире по основным экономическим показателям.
После Второй мировой войны в результате вялой и безынициативной политики советского руководства в области экономического реформирования к началу 1980-х гг. Советский Союз постепенно утратил динамизм экономического развития.
Весьма интересной является попытка сравнения потенциалов ведущих стран за период с 1830 по 1984 г., произведенная американским исследователем Б. Рассетом по трем показателям: ВНП, военным расходам и промышленному производству (табл. 6.1).
Как следует из таблицы, в 1830, в 1870 и в 1913 гг. мировым промышленным лидером являлась Англия, в 1950 и 1984 гг. — США. В 1830 г. объем промышленного производства относительно английского уровня составлял в России 59\%, а в 1913 — лишь 26\%. В 1938 г. уровень СССР почти сравнялся с английским и составлял 29\% от США. В 1950 г. 24\% от США, а в 1984 г. 52\% от США. Таким образом, до перестройки СССР прочно занимал второе место в области промышленного производства (существенно обойдя Японию).
В 1830 г. по объему ВНП Россия занимала 1-е место в мире, на 32\% опережая Англию. В 1870 г. 1-е и 2-е места по объему ВНП разделяли США и Россия. В 1913 г. Россия перемещается на 2-е место, серьезно уступая США. В 1938 г. СССР и Германия совместно занимают 2-3-е места, значительно уступая США. Однако уже в 1950 г. СССР вновь прочно занимает 2-е место, сохраняя его и в 1984 г. и серьезно сокращая разрыв с лидером — США.
Советское руководство продемонстрировало неспособность к выработке и осуществлению эффективной стратегии экономического развития, апофеозом чего явилось некомпетентное руководство страной группой М. С. Горбачева.
«Реформы Ельцина—Гайдара» явились завершающим этапом деградации сверхдержавы, сопровождающимся политическим коллапсом и стремительной деиндустриализацией.
Сопоставление экономических реформ в Китае и России интересно тем, что в данном случае обе страны осуществляли единую стратегическую задачу: переход от плановой экономики к рыночной. Все остальное рознилось.
Источник RussettB. U. S. Hegemony: Goncor merely Diminished, and How Does it Matter? //The Political Economy of Japan. Vol. 2 / Ed. by Takashi Inoguchi & D, I. Okimoto, Stanford, 1988. P. 87.
Отличия проведения реформ заключались в следующем:
Уровень развития стран. Китай перед осуществлением реформирования (до 1976і г.) являлся одной из слаборазвитых стран мировой экономики, не входящей по объему ВНП на душу населения в первую сотню. Россия (СССР) являлась одним из развитых индустриальных государств, занимающих 2-е место в мире по объему ВНП и примерно 25-27-места по размерам ВНП на душу населения (относящаяся по этому показателю к группе таких благополучных европейских стран, как Нидерланды и Австрия). Доля советской экономики в мировой в начале 1980-х гг. составляла (по данным В. Леонтьева) около 15-17\%. Правда, сейчас некоторые отечественные экономисты пытаются доказать, что зти оценки были завышены чуть ли не вдвое. Однако никто не может опровергнуть, что по целому ряду важнейших индустриальный показателей СССР занимал либо 1-е, либо ведущее место в мире. Во всяком случае уровень жизни в Китае в конце 1970-х гг. был по крайней мере в 10-12 раз ниже, чем в СССР.
Развитие плановых отношений. СССР имел более длительную историю развития нерыночных отношений (с 1917 по 1990 г.), чем Китай (с 1949 по 1979 г.). Структура организации плановых отношений в двух странах была во многом схожа, ибо Китай после 1949 г. строил свою экономическую модель на основе советского опыта.
Демографические и прочие характеристики населения в значительной степени различались. Население Китая примерно в 4 раза превосходило население СССР количественно, но имело значительно более низкие качественные характеристики (уровень урбанизации, образования, социально-экономического обеспечения, продолжительности жизни и т. п.). Хотя обе страны являлись многонациональными, но собственно ханьцы в Китае в значительной степени количественно преобладали. В СССР доля русского населения приближалась к половине.
Начало реформ. В Китае попытки осуществления серьезных экономических реформ начали предприниматься после смерти Мао Цзэдуна в 1976 г. Лишь 2-3 года после этого были потрачены на поиски нового курса, и уже с 1979 г. реформа началась. Таким образом, Китай имеет уже двадцатилетний опыт экономического реформирования.
В СССР попытки реформирования плановой экономики также связаны со смертью Сталина (1953 г.). Однако прошло более 30 лет, прежде чем новое советское руководство поставило целью построение рыночной экономики.
Ни китайское, ни советское руководство не имело перед началом осуществления реформ четкого плана их реализации и целевых установок. Ясно было лишь одно, что плановая экономика зашла в тупик и требует серьезных модификаций.
К настоящему времени многие исследователи отождествляют российские и китайские реформы с двумя основными возможностями реформирования: российские — с радикальным («шоковой терапией») и китайские — с градуалистским (постепенным).
Однако можно предполагать, что радикальный метод реформирования в России во многом явился реакцией правящей элиты на провал осуществления постепенного реформирования во время так называемой перестройки (1985-1990 гг.): «шок» был своеобразной реакцией на бессилие осуществить позитивные преобразования за пятилетку перестройки.
Как уже отмечалось, перед началом реформирования руководство обеих стран не имело никакого представления о стратегии и тактике будущих преобразований. Именно поэтому, как это ни странно может прозвучать, большую роль в выборе пути сыграл случай. И здесь повезло именно Китаю и не повезло России. Как известно, горбачевская «перестройка» началась с политики так называемого ускорения, которое свелось к традиционному упору на форсирование капиталовложений. Интересно, что подобная же кампания была осуществлена в Китае в 1976-1978 гг. под названием «западный большой скачок», когда китайское руководство попыталось за счет западных кредитов резко ускорить темпы развития прежде всего тяжелой промышленности. И советское «ускорение», и китайский «западный большой скачок» довольно быстро продемонстрировали свое полное банкротство. А после этого произошли события, определившие судьбу всех последующих реформ в каждой стране.
Советское руководство, обескураженное очередной неудачей, принялось искать причины этого фиаско в народе и поставило задачей этот народ «улучшить». Это вылилось в скандальную кампанию по борьбе с алкоголизмом, ставшей огромным шоком для экономики страны. Народное хозяйство было выведено из состояния равновесия. Бюджет лишился огромных поступлений. Все это изначально сузило маневр для осуществления будущих реформ.
Китаю повезло в том плане, что в самом начале реформирования руководство страны издало закон о наделении крестьян приусадебными участками. Результат оказался неожиданным: китайские крестьяне в кратчайшие сроки явочным характером начали распределять земли госхозов между собой. И очень быстро практически все лучшие земли были перераспределены между домашними хозяйствами. Китайское руководство было поставлено перед весьма тяжелым выбором. Сгонять крестьян с распределенных земель с помощью армии было весьма хлопотно, да и попросту опасно. Оставлять все как есть — тоже проблематично. Поэтому было принято единственно правильное решение законодательного закрепления поделенных уже земель в долгосрочную аренду их у государства. Результат не замедлил сказаться: уже к 1984 г. урожай зерновых в стране возрос практически вдвое, достигнув рекордной отметки в 407 млн т. Таким образом, в Китае в 1979 г. произошло примерно то, что в России — в 1921 г., когда молодое советское правительство начало кампанию НЭП.
Благоприятному началу китайских реформ соответствовал демографический состав страны: более 80\% населения КНР в конце 70-х гг. составляли крестьяне, т. е. их личное материальное благополучие непосредственно было связано со сферой сельского хозяйства. В Советском же Союзе к началу осуществления реформы в сельской местности проживало около четверти населения страны. Таким образом, даже если бы и в СССР реформа началась в аграрном секторе, последствия не могли бы быть столь впечатляющими.
После неудачи с алкогольной кампанией дальнейшие шаги советского правительства шли, в общем-то, в правильном направлении. Речь идет о принятии закона о предприятии в 1987 г. и инициировании кооперативного движения. Вместе с тем именно в то же время была совершена роковая ошибка, по сути приведшая к краху всех благих начинаний. Речь идет о кампании «демократизации и гласности», положившей начало дестабилизации социально-экономической жизни в стране и приведшей к потере политической управляемости. Советскому правительству не хватило мудрости, осмотрительности, выдержки и настойчивости в осуществлении назревших преобразований. В результате все большее влияние получили радикалы, видевшие выход в демонтаже всего и вся. Ставка была сделана на привлечение иностранных кредитов, на слом международной социалистической системы, на передачу функций управления реформой Международному валютному фонду.
Массовое привлечение иностранных кредитов началось с 1988 г. Одновременно советское правительство, пытаясь создать благоприятный имидж на Западе, начало кампанию по реабилитации диссидентского движения в стране, заигрывания с сепаратизмом. Результат не замедлил сказаться: к началу 1990 г. в стране вспыхнули деструктивные процессы, вылившиеся вскоре в полный крах государственности.
Следует отметить, что и в Китае определенные силы ставили на развертывание подобных процессов. Однако летние события в Пекине в 1989 г. привели к поражению радикалов и китайское правительство не потеряло нитей управления страной в целом и экономикой в частности. Стабильность внутренней ситуации в стране позволила китайскому руководству сосредоточиться на дальнейшем реформировании экономики. К началу 1992 г. российское правительство по сути дела отказалось от проведения самостоятельного курса реформирования, передав бразды правления Международному валютному фонду, который рекомендовал стране монетаристские рецепты управления. Результаты этого процесса хорошо известны: страна начала стремительно терять свой экономический потенциал. Таблица 6.2 иллюстрирует изменения, произошедшие в первую половину 1990-х гг. в области соотношения экономических потенциалов двух стран.
 |
1 Составлено на основе статьи: Илларионов А. Секрет китайского экономического «чуда» // Вопросы экономики. 1998. № А. С. 15.
2 Там же. С. 14.
За годы китайской реформы (1979-1998 гг.) ВВП Китая вырос в около 6 раз, или примерно 9,6\% в год. Тем самым удвоение происходило примерно каждые 7,5 лет. За этот же период ВВП на душу населения вырос примерно в 4,5 раза, а производительность труда — более чем в 3,6 раза. За этот же период ВВП России упал на 30\%. В 1978 г. ВВП Китая был меньше российского на 23\%, а в 1997 г. превысил российский примерно в 6,5 раза. Душевое производство ВВП составляло в 1978 г. 11\% от российского уровня, в 1990 г. — 23, в 1997 г. — 75\%.2 По подсчетам А. Илларионова (выполненным в начале 1998 г.), не поэднее чем в 2005 г. КНР должна была превзойти Россию по объему ВВП на душу населения (рис. 6.4). Однако события 17 августа 1998 г. опрокинули этот прогноз, как и все остальные. Сокрушительный обвал российского рубля и крах финансового рынка привели к почти 4-кратно-му обесценению национальной валюты, тем самым 17 августа положило этап новому состоянию российского общества: впервые китайский народ
стал жить лучше народа российского. В табл. 6.3 представлены дополнительные данные для иллюстрации этого процесса.
Естественно, что подобное сокрушительное падение российской экономики и утрата ее позиций по всем направлениям не могли не остаться без внимания российских экономистов. Первоначально, когда успехи Китая не были столь выдающимися, очень многие российские экономисты «отмахивались» от проблемы. В ход шли следующие гипотезы.
Во-первых, гипотеза отсталости, которая сводилась к тому, что Китай развивается столь быстрыми темпами, так как начинает во многом «с нуля». Однако в современном мире около 150 слаборазвитых стран и ни одна из них не демонстрирует столь феноменальных достижений в длительном временном периоде.
Во-вторых, особенности структуры производства и структуры занятости. И в этом смысле Китай не выделяется какими-то исключительными особенностями по сравнению с прочими развивающимися странами.
В-третьих, национальная специфика. Это излюбленный козырь многих отечественных и зарубежных исследователей, которые усматривают феномен китайского экономического развития (как, впрочем, и развития японского и южнокорейского) в конфуцианской специфике. Но и этот довод сравнительно просто опровергается. Китай является конфуцианской цивилизацией на протяжении многих столетий, но только в конце XX столетия сумел добиться столь существенных экономических достижений.
Наконец, в-четвертых, характер экономической политики. Эта гипотеза в настоящее время, как правило, опровергается отечественными радикально-либеральными экономистами, сторонниками монетаристского реформирования российской экономики, ибо ставит вопрос об эффективности российских реформ в целом. Если сопоставлять экономические реформы России и Китая под углом институционального анализа, то результаты оказываются удручающими.
Обсуждение Китайская экономика XXI веке
Комментарии, рецензии и отзывы