Егэ вреден для экономики россии

Егэ вреден для экономики россии: Кризис глобальной экономики, Василий Колташов, 2009 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Автор книги «Кризис глобальной экономики» принадлежит к немногим экономистам, предсказавшим конец хозяйственного подъема. Задолго до того как кризис мировой экономики был признан свершившимся фактом, им был спрогнозирован его ход...

Егэ вреден для экономики россии

Введение Единого Государственного Экзамена (ЕГЭ) на тестовой основе наносило вред экономическому развитию России. Не приносил пользы национальному хозяйству также переход к компьютерному тестированию студентов. Вопреки отстраненности либеральных экономистов от проблем образования, в ИГСО полагали: система ЕГЭ способствует дальнейшему понижению интеллектуального уровня работников, что чревато в новых хозяйственных условиях серьезными проблемами для предприятий и национального хозяйства России.

Глобальный экономический кризис выявил низкий уровень компетенции большой части персонала российских компаний. Крайне слабым показало себя руководящее звено. Накануне кризиса господствовало представление, что экономике, прежде всего, нужны специалисты узкого профиля, не обладающие «посторонними» знаниями. В результате уже на первом году кризиса проявились слабость и бессистемность образования персонала, низкая способность менеджмента и технических кадров к творческому мышлению. Обнаружилась также слабая склонность работников к расширению собственного кругозора.

Выход России из экономического кризиса может быть связан только с переходом к стимулированию внутреннего спроса при технологическом перевооружении индустрии. Изменениям должны подвергнуться системы управления и организации производства. Это требует подготовки огромного числа профессионалов нового качества. Место узкого специалиста предстоит занять работнику обладающему многосторонними знаниями. Даже для отдельных предприятий тренинги персонала не могут стать решением. Проблемой является не дефицит неких навыков, а общая слабость интеллектуально-психологической подготовки сотрудников. Предстоит поднять образовательный уровень многих старых кадров и прекратить подготовку слабых специалистов, на что сейчас негласно направлена вся система образования.

Под давлением кризиса некоторые компании начали привлекать более грамотные кадры еще осенью 2008 года, одновременно стараясь рационализировать свою работу. Предпринимались осторожные шаги по уменьшению бюрократической надстройки бизнеса. Однако перемены еще не затрагивали основ: рутинный контроль над узкими специалистами с низким уровнем мотивации не был заменен автономностью профессионалов широкого профиля. Напротив, грамотные кадры продолжали терроризироваться «процессным контролем» со стороны менеджмента, не понимающего конкретной специфики работы. Реформа системы образования развивалась в докризисном русле, что явно противоречило задаче преодоления кризиса и дальнейшего хозяйственного развития России.

Тестовый характер ЕГЭ окончательно переориентировал систему образования с предоставления знаний и навыков самостоятельного обучения на зазубривания «правильных экзаменационных ответов». Внедряемое в вузах компьютерное тестирование работало на тот же результат, довершая дело ЕГЭ. В результате хороший специалист выпускался системой образования не благодаря тестовой машине, а вопреки ней. Для повышения качества подготовки трудовых кадров требовалась смена всей национальной образовательной политики.

Стабилизация висит на волоске?

В начале мая 2009 года ситуация в реальном секторе выглядела настолько проблемной, что можно было предполагать в ближайшее время завершение стабилизации.

Замедление развитие глобального кризиса произошло вследствие громадных финансовых вливаний в корпорации. Крупнейшие компании получили от государств помощь в размере, значительно превышающем $2 трлн. Приток денежных средств позволил осуществить текущие платежи по долгам, расплатиться за поставки и разместить новые заказы. Финансовые связи между компаниями оздоровились. Не улучшилась лишь ситуация с конечным спросом. Искусственное повышение платежеспособности бизнеса помогло стабилизировать потребительский спрос незначительно.

Финансовая стабилизация изначально являлась тупиковой. Антикризисная политика правительств (прежде всего администрации США) строилась на накачке теряющих рентабельность корпораций деньгами. Коренные противоречия кризиса не затрагивались. Населению не оказывалось существенной помощи. Сокращение конечного спроса слабо сдерживалось, но не останавливалось. Хозяйственный спад не прекращался, а лишь замедлялся.

Стабилизация сразу носила верхушечный характер, затрагивая преимущественно крупный бизнес. Однако она имела под собой достаточно прочное основание: средства выделяемые банкам были огромны, а поток их далеко еще не иссяк к началу лета, хотя каждая неделя и прибавляла тревожных симптомов состояния реального сектора. В то же время материальное положение трудящихся не ухудшилось до такой степени, чтобы сделать окончание стабилизации неминуемым в ходе лета. Большинству крупных компаний удалось отсрочить долговой кризис. ЦЭИ ИГСО недооценивал мощной эмиссионной основы стабилизации. Она далеко не висела на волоске и оказалась намного продолжительней, чем ожидалось первоначально.

Китай остается без рынков

Китайская промышленность продолжала терять внешние рынки сбыта. В перспективе это грозило привести к краху экспортной ориентации экономики КНР. Переориентировать большинство предприятий работающих на внешний рынок не удавалось. Внутренний рынок Китая был ограничен. Потребление в США и ЕС продолжало снижаться. Потери китайской индустрии от кризиса могли стать одними из самых крупных в мире.

Правительство КНР на протяжение первых полутора лет кризиса старалось поддержать США, чтобы сохранить главный рынок сбыта для своих товаров. В конце 2008 года китайские вложения в облигации Минфина Соединенных Штатов превысили $680 млрд. Китай превратился в крупнейшего внешнего кредитора США. Однако это не привело ни к завершению кризиса, ни к улучшению ситуации со сбытом китайских товаров на североамериканском рынке. Своей политикой КНР продемонстрировала лишь зависимость от США и уязвимость. Китай оставался страной капиталистической периферии, несмотря на наличие собственных корпораций и рассуждения политологов.

Суммарные затраты КНР на поддержание американской финансовой системы превышали к середине 2009 года антикризисные инвестиции в собственную экономику. Правительство Китая рассматривало меры по развитию национальной инфраструктуры, поддержанию внутреннего спроса и промышленности как временные. КНР не стремилась к переориентации экономики на внутренний рынок и не проявляла заинтересованности в росте доходов населения. Китайские власти держались прежнего курса и все еще рассчитывали на изменение ситуации в США. Однако сокращение базисного спроса на планете вело к обострению борьбы за рынки. КНР это грозило еще более тяжелым протеканием кризиса.

Поставки Китая на экспорт по официальным данным сократились в апреле 2009 года на 22,6\% в сравнении с аналогичным периодом 2008 года. В марте этот показатель составил 17,1\%. Ввоз товаров в страну в апреле упал на 23\%. Помимо снижения экспорта, продолжал осложняться сбыт уже поставленных за рубеж китайских товаров. Стремительно падали прямые частные инвестиции в национальное хозяйство КНР. Внутри страны также наблюдалось ухудшение ситуации со сбытом промышленных товаров, что вело к снижению и без того относительно низких цен.

В мае 2009 года все чаще высказывались мнения, что положительный ВВП Китая фальсифицирован. Промышленность Китая теряла внешний сбыт и не обретала внутреннего, несмотря на заявления властей о достигнутых успехах.

Стабилизация повредила экономике

В результате стабилизации экономическая ситуация в России ухудшилась. Вместо «прохождения дна» в национальном хозяйстве отмечалось углубление спада. Действия властей по улучшению финансового положения крупных компаний не оздоровили экономику. Идентичная политика, проводимая в мировом масштабе, также оказалась вредной. Влитые в финансовый сектор денежные ресурсы лишь замаскировали развитие кризиса. Брошенные на поддержание стабилизации средства ушли на биржу и на сырьевые рынки, приведя к росту цен и тем самым ослабив реальную экономику.

Экономические перспективы летом не выглядели обнадеживающими. Сокращение промышленного производства в России могло ускориться. Также вероятно было дальнейшее снижение сырьевого экспорта. Внутренний рынок продолжал сжиматься. Дополнительные затраты правительства на продление финансовой стабилизации не привели к исчерпанию валютных резервов, хотя дефицит бюджета и достиг 10\% ВВП. Развития негативных процессов в основании экономики это не остановило. Страна нуждалась в смене антикризисной стратегии, но имела лишь старую политику консервации.

Основной декларируемый принцип государственной политики противодействия кризису состоял в том, чтобы экономить и ждать. Получалось только второе, чему способствовали успехи администрации Обамы в замораживании кризиса ценой долларовой эмиссии и раздачи средств корпорациям. В будущем этот «блестящий» метод борьбы с проблемами в экономики грозил привести к значительной инфляции и подорвать позиции доллара как международной валюты №1. Реальная российская антикризисная практика слабо отличалась от американской. Она состояла в поддержке монополий и надежд на прекращение сокращения мировой торговли. Последние питались прежде всего известиями о международном взаимодействии по борьбе с кризисом.

Надеждам, возложенным на выделяемые странами по решению G20 $5 трлн. как средство преодоления кризиса, не суждено было оправдаться. Окончание стабилизации могло серьезно затянуться. Но пока базисные проблемы вызвавшие кризис не были устранены не могло быть и речи о победе над «мировым злом» ни ценой $5 трлн. выделенных бизнесу, ни ценой больших средств. Перспективу кризиса можно было оценить так: он продолжит развиваться сначала скрытно, а затем ускорено, когда напечатанные деньги будут потрачены и вызовут в результате инфляции дальнейшее ухудшение положение рядовых потребителей.

Россия должна была сама искать выход из кризиса. Необходимо было развивать внутренний рынок и производство на него ориентированное. Экспортные перспективы являлись плохими, как бы не обнадеживала стабилизация в финансовой сфере. Однако верхи не могли без мощного нажима снизу даже отступить от своего старого курса. Вместо поддержки потребительского спроса они указывали на макроэкономическую ситуацию не способствующую «пустым щедротам».

Огромные затраты российских властей на поддержание финансовой стабилизации не остановили общее развитие кризиса в стране даже временно. Продолжавшееся весной и летом 2009 года ослабление потребителей должно было обеспечить дальнейшее падение ВВП. В стране быстро дорожали продовольственные товары. По расчетам Центра аналитических исследований кадрового холдинга «Анкор» реальные доходы россиян в крупных городах упали в первом квартале 2009 года на 40\%. Количество безработных составляло более 10\% от трудоспособного населения и продолжало увеличиваться вопреки официальной статистике. Снижался также сырьевой экспорт. Вывоз из России газа сократился в первом триместре 2009 года на 53,3\%.

Латвия спешит к экономической катастрофе

Небольшая прибалтийская страна торопилась показать остальному миру его будущее в условиях развития кризиса. Единственное на что уповали латвийские власти – это международные кредиты и чудо господне. Вместе с тем они стремились отсечь от государственного бюджета все, что полагали лишним.

Реализация правительством Латвии плана по сокращению государственных расходов не могла привести к улучшению экономической ситуации. Напротив, существенное снижение доходов значительной части граждан грозило еще более ослабить внутренний спрос и привести к дальнейшему углублению спада. Примерно так оценивались ИГСО в середине июня новые антикризисные шаги властей Латвии. Руководство прибалтийской республики своей политикой лишь приближало национальную экономику к полному краху.

Латвийские власти были намерены пустить «под нож» пенсии, пособия и заработную плату трудящихся страны. В этом состояла основная идея антикризисного плана неолибералов. При этом считалось, что налоговую систему необходимо оставить прежней. У властей не имелось готовности к введению прогрессивного налогообложения. Введение прогрессивного налогообложения, начиная с заработной платы в 300 лат, обсуждалось, но вряд ли могло быть реализовано. Правительство также рассматривало вопрос о поднятии НДС с 21 до 23\%. Основная задача новых антикризисных мер латвийского государства состояла в повышении финансовой нагрузки на население, еще больше переложив на него проблемы кризиса.

Руководство Латвии заявляло, что сокращение государственных расходов спасет экономику. Решено было уменьшить все пенсии на 10\%, но добавки к пенсиям урезаны не были. Размер пенсий для работающих пенсионеров должен был оказаться снижен на 70\%. Налогооблагаемый минимум сохранялся для пенсионеров на прежнем уровне в 165 латов.

Совершенно напрасно считалось, что столь мощный удар по внутреннему рынку страны спасал ее экономику. Утверждение главы правительства, будто Латвия первой выйдет из экономического кризиса, являлись и ложью, и глупостью. Подготовленные в июне 2009 года меры, а также планируемое 10\% сокращение материнских зарплат (родительское пособие) и семейного пособия могли привести лишь к падению потребления. Создавались условия для ускорения развала производства, возрастания безработицы и повышения уязвимости финансовой системы.

Экономический подъем в Латвии в предкризисные годы основывался главным образом на развитии финансового сектора. Росла сфера услуг, а промышленность и сельское хозяйство страны испытывали немалые трудности. Со стороны ЕС «чудесные успехи» латвийской экономики вызывали немалое одобрение. Беда состояла в том, что национальное хозяйство республики к моменту кризиса оказалось бесхребетным и начало стремительно разваливаться. Развитие реального сектора в постсоветские годы оказалось слабым, многие отрасли деградировали. Внутренний спрос в значительной мере удовлетворялся благодаря ввозу. ВВП страны был обречен на стремительное падение. В 2009 году ему еще предстояло ощутимо упасть.

В число антикризисных мер входило уменьшение необлагаемого минимума доходов физических лиц с 90 до 35 латов. Финансирование системы государственного управления решено было значительно урезать. Предполагалось сократить жалование сотрудникам государственных учреждений на 20\%. Сокращение зарплаты было задумано как солидарное. Власти Латвии намерены были распространить его на всех бюджетников. Пострадали учителя, врачи, полицейские и чиновники различных служб, включая даже крупных государственных управленцев. Все эти меры, как виделось властям прибалтийской республики, должны были положительно повлиять на состояние экономики.

В конечном итоге пакет «антикризисных» мер начал реализовываться. МВФ удостоил Латвию своей похвалы. Дорога к кредитам оказалась открыта. Высшие чины полиции обратились к властям с просьбой выделить дополнительные средства для работы по предотвращению протестных выступлений. Население оказалась очень недовольно «победами» своего правительства над кризисом.

Дорогая нефть углубляет кризис

Высокие цены на нефть способствовали дальнейшему углублению экономического кризиса. Дорогие энергоресурсы поднимали издержки промышленного производства, делая товары более дорогостоящими. Рост цен на нефтепродукты осложнял положение потребителей. Они вынуждены были больше экономить как на транспорте и домашних расходах, так и на повседневных покупках. Спрос, таким образом, только снижался.

Повышение цен на нефть в первой половине 2009 года не было вызвано увеличением потребностей мировой экономики. Скачок мировых цен на нефть после их оправданного падения в 2008 году был вызван возобновлением активных спекуляций «черным золотом». Средства для них обеспечили государственные вливания в финансовый сектор, а почву – обещание чиновниками скорого окончания кризиса. Спекуляции на нефтяном рынке полностью совпали с глобальной финансовой стабилизацией и явились ее неотъемлемой частью. При этом, оживление на фондовом и сырьевом рынках происходило на фоне продолжающегося на планете падения производства и потребления.

В конце июня 2009 года мировые цены на нефть превысили $70 за баррель. Лишь в последний день торгов произошло незначительное снижение стоимости углеводородов. За прошедшее полугодие в глобальном хозяйстве не отмечалось серьезных улучшений. Напротив, падение производство местами даже ускорилось. Выросла безработица. Однако нефть подорожала почти вдвое. Этим нагрузка на реальный сектор была повышена, что способствовало углублению кризиса. В 2009 году рядовых потребителей ослабили как антикризисные меры властей (девальвации), так и его последствия: урезание заработной платы и массовые увольнения. Дорогая нефть еще более ухудшала положение людей, подталкивая индустрию к дальнейшему падению. Все это не создавало в глобальном хозяйстве условий для повышения потребления нефтепродуктов.

Кризис в своем естественном развитии вызывал падение мировых цен на нефть. Рост стоимости углеводородов в 2009 году носил временный характер и был неотделим от искусственно достигнутой финансовой стабилизации. Дальнейшее ухудшение состояния реального сектора в ходе лета и осени могло привести к новому обострению положения финансовых институтов. После расходования банками «дешевых денег», полученных от государств, могло возобновиться биржевое падение, а также падение цен на нефть. Стабилизация должна была смениться фазой быстрого развития кризиса. Переход к ней выглядел вероятным еще до истечения 2009 года. Но ускоренный спад мог отложиться.

Перспектива нефти – подешеветь

В середине июля 2009 года ЦЭИ ИГСО сформулировал прогноз по нефти: «До конца года мировые цены на нефть значительно снизятся. Стоимость барреля может опуститься более чем в два раза».

Достигнутая в первой половине 2009 года финансовая стабилизация не отменила, а только отложила дальнейшее падение цен на углеводороды и иные виды сырья. Нефть вновь, как и накануне мирового кризиса, стала предметом активных спекуляций на рынке. Однако накопленные проблемы в реальном секторе создавали условия для повторного крушения нефтяной пирамиды.

Некоторые западные аналитики обещали падение цен на углеводороды с $70 до $45 за баррель в августе. Такая перспектива изначально выглядела сомнительной, поскольку точно определить момент завершения финансовой стабилизации было проблематично. Несмотря на обнаружившуюся уже стагнацию цен при первом понижательном колебании, можно было рассчитывать еще на довольно продолжительную задержку окончания периода стабильности. События осени показали, что цены на углеводороды способны еще взлететь выше отметки в $80 за баррель. Летом и осенью цены на нефть существенно колебались.

Июль 2009 года, как и год до этого, принес падение мировых цен на нефть. Почти за две недели баррель «черного золота» подешевел с более чем $70 до $60. Формальным толчком к падению цен послужили данные о состоянии американской экономики и накопленных в США и ЕС запасах углеводородов. Настроение игроков на рынке сменилось. Но неверно было связывать перемены только с хозяйственными данными: статистика оставалась плохой всю первую половину года, а запасы нефти у стран-потребителей не падали заметно. Спекуляции, вероятно, достигли пика, а игроки практически исчерпали денежные ресурсы, что получили от государств, предполагали в ИГСО. Однако далеко не исключалось, что это еще не так и падение цен на нефть летом, а возможно и осенью еще не развернется.

Разговоры о скором восстановлении промышленного роста на планете выглядели летом 2009 года не более обоснованными, чем весной. Кризис во второй половине 2009 года мог привести к дальнейшему снижению индустриального потребления углеводородов. Падение цен на нефть являлось в условиях кризиса естественным процессом, отражавшим общее сокращение потребления. Прерывало его только вливание в финансовый сектор огромных средств. Спекуляции возобновились почти с предкризисной силой. Но с момента окончания стабилизации (относимого на конец 2009 года) можно было ожидать, что нефть повторно пробьет показатель в $40 и продолжит дешеветь. Цена барреля в $30 не является «дном» на стадии крупномасштабного падения потребления в мире.

Финансовый сектор много месяцев игнорировал ситуацию в промышленности и продолжающееся сокращение базового потребления. С предоставлением властями США и других стран триллионов долларов корпорациям возобновились биржевые и сырьевые спекуляции. Практически полностью повторялась докризисная ситуация, что никак не могло быть признаком выздоровления мировой экономики.

Было очевидно: кризис искусственно возвращен на стартовые позиции. В 2008 году иссякли свободные капиталы, накопленные за долгие годы роста. Когда игнорировать проблемы реального сектора было уже невозможно, началось падение. Спекулятивные пузыри лопнули. В 2009 году наблюдалась их повторная накачка за счет государственных денег предоставленных бизнесу в огромном размере. Повторный старт кризиса был лишь вопросом времени.

В августе 2009 года Конгресс США обсуждал вопрос о новом увеличении госдолга страны. Правительству начинали требоваться дополнительные деньги для поддержания финансовой сферы. Летняя стагнация цен на нефть, а с ней колебания на ведущих биржах планеты указывали на опасную пробуксовку стабилизации. Но чтобы она завершилась, требовалось, чтобы проблемы в реальном секторе оказались сильнее печатного станка ФРС.

Кризис глобальной экономики

Кризис глобальной экономики

Обсуждение Кризис глобальной экономики

Комментарии, рецензии и отзывы

Егэ вреден для экономики россии: Кризис глобальной экономики, Василий Колташов, 2009 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Автор книги «Кризис глобальной экономики» принадлежит к немногим экономистам, предсказавшим конец хозяйственного подъема. Задолго до того как кризис мировой экономики был признан свершившимся фактом, им был спрогнозирован его ход...