6.3. инструменты регулирования экспорта

6.3. инструменты регулирования экспорта

Внешнеторговое регулирование затрагивает не только импорт, но и экспорт и нередко в сравнимых масштабах. При этом регулирование может быть направлено как на ограничение экспорта, так и на его поддержку. Рассмотрим вначале инструменты ограничения. Они используются в основном развивающимися странами и странами с переходной экономикой для регулирования вывоза товаров традиционной специализации и весьма редко развитыми странами. Причинами, побуждающими государства воздействовать на экспорт, являются чаще всего стремление увеличить доходную часть бюджета и обеспечить, в случае более низкого уровня внутренних цен по сравнению с ценами мирового рынка, равновесие предложения и спроса на внутреннем рынке, следовательно, социально приемлемый уровень внутренней цены. Основными инструментами достижения этих целей являются экспортная пошлина и экспортная квота.

Экспортная пошлина, являясь, по сути налогом на экспорт, представляет собой систематизированный перечень товаров, по отношению к которым устанавливается та или иная ставка таможенного обложения (в большинстве случаев в адвалорном варианте). Для краткости используется также название «тариф». По характеру своего воздействия на участников торговли экспортный тариф является зеркальным отображением импортного тарифа. Предположим, что правительство страны с исторически сложившимся уровнем более низкой, в сравнении с мировой, внутренней цены на нефть и нефтепродукты, поставив целью уменьшить воздействие ее на уровень инфляции и попутно решить задачу взимания природной ренты с целью повышения доходов бюджета, решило ввести экспортную пошлину. Последствия этого решения отображены на рис. 6.5.

При внутренней цене, равной мировой, объем экспорта составил бы величину Q{ Q4, но введение тарифа делает экспорт части нефти, добываемой с предельно высокими издержками, убыточным или менее прибыльным бизнесом, что заставляет нефтедобывающие компании увеличить продажи на внутреннем рынке по более низкой цене Рвн и частично сократить ее производство в размере Q4Q3. Объемы внутреннего потребления, напротив, увеличиваются на величину Q{Q2, а объемы экспорта сокращаются с величины Q{Q4 до величины Q2Q3. Используя знакомые нам понятия выигрыш и проигрыш покупателя и производителя, мы можем констатировать, что тариф привел к потерям производителей в размере области а + b + d + с. Покупатели получили выигрыш от снижения цены в размере области а + , а государства — в размере области с. Область потерь производителей b + d не компенсируется чьим-либо выигрышем и представляет собой чистый проигрыш страны. Как видно из рис. 6.5, экспортный тариф зеркально отражает последствия импортного тарифа, отображенного на рис. 6.1, только потребители и производители здесь испытывают прямо противоположные последствия, подчас весьма противоречивые.

Характерным примером в этом отношении стала черная и цветная металлургия. Традиционно Россия, богатая природными ресурсами, была и продолжает оставаться одним из лидеров в экспорте продуктов этой отрасли, включая лом как вторичное сырье.

СИТУАЦИОННЫЙ АНАЛИЗ

Металлолом как экспортный товар

До мая 1999 г. доходы от экспорта лома черных металлов составляли около 40 млн долл. в месяц. Разница в ценах отечественного и мирового рынков делает этот экспорт весьма прибыльным бизнесом. При этом сбор лома черных металлов, по оценкам, может быть увеличен вдвое — до 27 млн т в год (Известия. 2000, 6 апреля). Потребности местных рынков в ломе находятся в пределах 10 млн т в год. Тем не менее российские металлурги с призывом «Спасайте отечественное стратегическое сырье» предложили ввести экспортную пошлину в 50 евро за тонну. На практике это означало бы запрет на вывоз лома из России, так как цена экспорта была бы неконкурентоспособной.

Однако, подключив «тяжелую артиллерию» — сенатский корпус, лоббисты все же добились введения в мае 1999 г. экспортной пошлины, правда, в размере 15\%, но не менее 15 евро за тонну. На самом деле при цене лома в России не более 45 долл. за тонну (а за границей от 90 долл. — в Турции до 130 долл. — в странах Юго-Восточной Азии) пошлина превысила 30\%. Так, под флагом защиты отечества были созданы привилегированные условия снабжения российских металлургических компаний сырьем.

На это не замедлили отреагировать чиновники Еврокомиссии, обвинив Россию в скрытом субсидировании своих металлургических компаний. В ответ страны ЕС в марте 2000 г. сократили ранее установленные ограничительные квоты на импорт российской стали еще на 12\%. Попытки доказать, что введение экспортных пошлин на лом не противоречит принятым ранее соглашениям по стали, успехом не увенчались. Применение дополнительной квоты в начале 2001 г. было пролонгировано. Помимо зарубежных металлургов, рассчитывавших на получение качественного российского лома по выгодной цене, пострадали российские компании, занятые сбором лома черных металлов. Они терпят ущерб от неестественно низких закупочных цен на местном рынке, которые после введения экспортных пошлин упали на 10 долл. за тонну (Независимая газета. 2001, 18 января). Но отечественные металлурги продолжают упорствовать, утверждая, что наконец-то за многие годы их предприятия целиком удовлетворили свой спрос во вторичном сырье, а не на 30—40\%, как это было ранее.

Споры продолжаются, но «воз и ныне там»: российской стали на европейские рынки поставлен предел — не более 820 тыс. т в год. Так желание сэкономить лишний доллар заставляет отдельных руководителей предприятий по переработке вторичного сырья игнорировать не только интересы государства и промышленности, но и интересы своих «менее организованных» коллег (Российская газета. 2001, 30 января).

Как и в случае с импортным тарифом, установление экспортного тарифа страной с большой экономикой и положением монопольного поставщика данного товара на мировом рынке может иметь эффект оптимального тарифа, максимизирующего благосостояние данной страны в ущерб импортирующих стран. В этом случае национальные поставщики оплатят лишь часть тарифа, другая же часть его будет оплачена импортерами за счет более высокой мировой цены. При этом условие оптимальности, конечно, предполагает, что доход экспортеров от роста мировой цены должен перекрыть их потери от сокращения объемов производства и экспорта.

Экспортная квота — инструмент прямого количественного ограничения объемов экспорта с теми же последствиями для производителей и потребителей, что и у экспортного тарифа. Область с на рис. 6.5 в этом случае достается владельцам экспортных лицензий, а если последние приобретены на аукционе, то частично и государству в виде сборов от их продажи. Экспортная квота может устанавливаться либо для предотвращения дефицита экспортируемого товара на внутреннем рынке и устранения риска разгона инфляции, либо вследствие международных соглашений по стабилизации предложения и уровня цен на мировом рынке.

Для ограничения экспорта могут применяться и другие нетарифные рычаги: лицензирование; ограничение возможностей транспортировки (в случае с нефтью, например, доступа к «трубе»); установление объемов обязательной продажи товаров на внутреннем рынке как условие получения разрешения на вывоз; резервирование в банках средств, эквивалентных части будущей экспортной выручки; установление акцизов и другие способы. Богатый опыт в этом отношении дает практика внешнеторгового регулирования России, где еще 10 лет назад только экспортным тарифом охватывалось 80\% стоимости экспорта и почти вся остальная его часть была подвержена нетарифным способам регулирования. Со временем функция ограничения ослабевала, однако фискальная функция и сегодня играет важную роль.

Наряду с ограничительными мерами в политике регулирования широко используются также разнообразные инструменты поощрения экспорта. Особенно изобретательный характер политика поддержки и стимулирования экспорта носит у развитых стран, все большую долю внешнеторгового оборота которых занимает внутриотраслевой обмен, связанный с использованием эффекта экономии на масштабе. Этот эффект дает развитым странам дополнительный ресурс финансовых и иных средств для субсидирования экспортеров, для покрытия издержек на рекламу и продвижение потребительских образцов, организации выставок, развития сетевых структур, кредитования, гарантирования и страхования новаторских и рисковых схем продвижения товаров на экспорт. Этим занимаются экспортно-импортные банки, объединения, торгово-промышленные палаты, специальные правительственные органы, дипломатические представительства и другие разнообразные структуры, часто наднационального характера. В таких новых индустриальных странах, как, например, Тайвань и Южная Корея, где промышленная политика пронизана культом идеи экспансии на внешние рынки, созданы специально для этого правительственные службы ранга министерств с широкими координирующими полномочиями.

Подробное рассмотрение всех приемов и схем продвижения экспорта является, однако предметом специальной дисциплины — международного маркетинга и не входит в нашу задачу. Наша задача — показать экономический смысл этих мероприятий. По экономическому смыслу эти мероприятия означают перекладывание с производителя значительной части издержек по продвижению и отчасти по производству экспортируемого товара на бюджет, т.е. tro косвенное субсидирование. В этом смысле оно мало чем отличается от прямого бюджетного субсидирования экспорта, рассматриваемого как недобросовестный прием конкуренции и поэтому запрещаемого правилами ВТО. Последствия прямого и скрытого субсидирования одинаковы.

Экспортная субсидия — это представляемая за счет бюджета дотация, услуга, или льгота производителю с целью расширения экспорта товара, в результате которого он получает возможность продавать на внешнем рынке товар по более низкой цене, чем на внутреннем. Рассмотрим это на следующем примере. Предположим, что правительство предоставило производителям какого-либо товара услугу по его продвижению, равноценную тому, как если бы оно выделило им субсидию в виде денежной выплаты в размере, скажем, 15\% от уровня мировой цены. Последствия такого решения покажем на рис. 6.6.

Результаты введения экспортной субсидии будут зеркально противоположными последствиям введения экспортного тарифа, показанным на рис. 6.5. Если в том случае сокращение объемов экспорта привело к снижению внутренней цены, потере производителей и выигрышу потребителей, то субсидия, искусственно вызывая расширение экспорта, означает сокращение предложения на внутреннем рынке и рост внутренней цены Рвн.

Но вследствие того, что в стране, импортирующей изделия субсидируемого экспорта, цена Р' устанавливается ниже мировой Pw, рост Рвн страны-экспортера оказывается меньшим, чем размер субсидии. Разрыв между Рвн и Р' разделяется в некоторой пропорции мировой ценой, и оба отклонения от последней суммарно составят величину субсидии. Потери потребителей определяются областью а + Ъ, производители, напротив, выигрывают площадь а + + Ъ + с. Субсидия в размере 15\% от стоимости экспорта (адвалорная по своему типу) составит область b + с + + d + е +/ + g, но поскольку область с достается национальным производителям, чистые потери для благосостояния экспортирующей страны равны величине в размере областей b + d + е + +f + g. Области bud— знакомые нам области производственных и потребительских потерь, а площадь е +/ + g составляет потери от ухудшения условий торговли. Ее смело можно назвать платой потребителям импортирующей страны за избыточное предложение и заниженную вследствие этого цену. Или, если угодно, подарком им за счет бюджета страны-экспортера. Поскольку такой подарок может вызвать неудовольствие поставщиков-конкурентов, то правительство импортирующей страны под их давлением может ввести импортную компенсационную пошлину и таким образом забрать большую часть подарка в свой бюджет. Однако косвенная субсидия тем и хороша, что придает ей скрытый характер, размывая очертания размеров денежных средств, потраченных страной-экспортером на продвижение своего экспорта. По этой причине для поставщиков-конкурентов в этом случае проще принять те же правила игры и активизировать усилия по продвижению своего экспорта.

Не следует путать субсидирование экспорта с субсидированием производства. Сегодня развитые страны тратят из своего бюджета, например, для поддержки сельскохозяйственных производителей ежедневно более 2 млрд долл. Это приводит к росту объемов дотируемого производства и превышению внутренних цен над мировыми. В умеренных размерах такая практика выполняет функцию протекционистской защиты производителей от разорительной конкуренции иностранных поставщиков. Примером этого является субсидирование правительством Японии национальных производителей риса, защищенных таким образом от наплыва значительно более дешевого риса из других азиатских стран. Терпеливое участие в этом деле массового потребителя, отдающего предпочтение более дорогому, но своему рису, делает эффективной правительственную протекционистскую позицию. Однако если масштабы субсидирования приобретают более значительные масштабы и приводят к образованию излишков, как это было в странах ЕС в 1970-е гг. с продукцией сельского хозяйства, то излишки начинают выплескиваться на внешние рынки, вызывая эффекты экспортной субсидии. Поэтому вопросы размеров допустимого уровня субсидирования сельскохозяйственной и другой продукции являются важнейшими в проблематике ВТО.

Экспортный кредит — разновидность финансового стимулирования экспорта. Отличие от экспортной субсидии состоит в возвратности финансовых средств, выделяемых на поддержку экспорта. Эффект применения экспортного кредитования комбинирует в себе эффект экспортной субсидии и эффект межвременной торговли. Первый возникает вследствие льготного характера кредитования в размерах разницы между рыночными и льготными процентными ставками, а второй в силу межвременных сравнительных преимуществ, описанных в гл. 5.

Экспортные кредиты могут предоставляться национальным экспортерам, а также непосредственно иностранным импортерам и даже странам в виде своеобразного канала внешней помощи. В последнем случае возврат кредита возможен в валюте страны-заемщика и в виде товарных поставок, как это практиковалось, например, в торговых отношениях России (бывшего СССР) и Индии, валюта и товары которой и сейчас принимаются в оплату экспортных кредитов, полученных этой страной. Организацией стимулирования экспорта путем его кредитования занимаются, как правило, специальные правительственные агентства, нередко объединяющиеся в международные союзы. По длительности кредиты могут быть от нескольких месяцев до десятка лет в зависимости от вида продвигаемого экспортного товара. Особая разновидность продвижения экспорта путем экспортного кредитования — лизинг техники и оборудования, покупка которых затруднена необходимостью единовременных инвестиций в больших объемах. Описание этой и других разнообразных форм продвижения экспорта путем кредитования как специфической внешнеторговой практики также является предметом специальной литературы.

Описанные выше инструменты внешнеторгового регулирования имеют одну общую особенность: они, как правило, взаимосвязаны в использовании или по своим последствиям, даже если применяются той или иной страной в одностороннем порядке. Невозможно, например, лимитировать экспорт, не оказывая ограничивающего воздействия и на импорт, и, наоборот, всякое ограничение импорта будет иметь следствием и снижение экспортного потенциала. Это тем более верно, если учесть, что использование инструментария внешнеторговой политики одной страной всегда влечет за собой ответную реакцию других стран-партнеров. Но особый характер эти инструменты приобретают в случае согласованных действий многих стран. В ряде случаев сами эти согласованные действия выступают на арене международных торговых отношений как своеобразный инструмент торговой политики со своими специфическими последствиями его применения. Поэтому остановимся на этом вопросе подробнее.