4.5. выбор оптимальной стратегии

4.5. выбор оптимальной стратегии

До сих пор представители двух главных течений во внешнеэкономической политике — фритредерства и протекционизма ломают копья, доказывая свою правоту. Наследники Адама Смита — современные неолибералы, убежденные во всесилии и рациональности невидимой руки рынка, считают устранение всех и всяческих барьеров на

пути международных обменов абсолютным благом для каждой страны независимо от уровня ее развития. Авторы учебника «Экономикс» Кэмпбелл Р. Макконнелл и Стэнли

Л. Брю утверждают, что «благодаря свободной торговле, базирующейся на принципе сравнительных издержек, мировая экономика может достигнуть более эффективного размещения ресурсов и более высокого материального благосостояния»7. Протекционизм, по их мнению, уменьшает или

сводит на нет выгоды от международного разделения труда.

Словом, используй преимущество более низких по сравнению с другими странами издержек, специализируйся на этом виде производства и экспорта, и благоденствие для твоей

страны и мира в целом обеспечено. Реальность, однако, не

всегда согласуется с логикой учебников по экономике.

Поэтому стоит остановиться на рассмотрении доводов, которые можно встретить и на страницах учебников, и в научных публикациях. Полная либерализация мировой торговли имеет свои «pro et contra*. Безусловно, конкуренция, не встречающая искусственных преград и чуждая разбойничьих приемов, выступает действенным стимулом к снижению издержек производства и цен, к совершенствованию техники. Оспаривать достоинства свободы торговли неразумно. Однако, и это нельзя не видеть, они отнюдь не абсолютны, а имеют свои границы, за которыми таможенный и другой протекционизм становится экономически оправданным. Разумеется, речь сегодня идет не о всеохватывающей защите внутреннего рынка, а о селективном протекционизме. С другой стороны, идеальная рыночная свобода и «совершенная» конкуренция представляют, скорее, виртуальную, чем реальную, действительность. Монополии, картельные соглашения, государственное регулирование их ограничивают. Поэтому ставить вопрос «или — или» можно в абстрактных теоретических рассуждениях, но на практике следует добиваться разумного сочетания этих двух подходов. Причем принятие решения о предпочтительности защитных мер или отказе от них в пользу свободы торговли требует учета и экономической оценки их многочисленных и разнообразных последствий как для конкретных

отраслей и фирм, так и для экономики страны в целом. Нельзя игнорировать при этом и внешнеполитические соображения.

Именно сложность анализа и относительность эмпирических доказательств не дают утихнуть спорам между современными фритредерами и теми, кто допускает необходимость селективного протекционизма. Совершенно очевидно, что введение пошлин, импортных контингептов и других ограничений, как правило, ведет к повышению внутренних цен на соответствующие товары, а порой и к общему подъему цен. Не исключен при этом и рост внешнеторговых цен, так как несущие потери экспортеры склонны завышать

цены. Потребитель несет убытки, ибо внутренние цены оказываются выше внешнеторговых. С другой стороны, отечественные производители, продукция которых оказывается под таможенной защитой, сохраняют или даже увеличивают свои доходы, их работникам не угрожает безработица.

Предпринимаемое многими исследователями сопоставлспне такого рода прямых потерь и выигрышей обычно свидетельствует в пользу свободы торговли.

Один из анализов последствий протекционистской защиты в США, относящийся к середине 80-х годов и охватывающий 31 класс изделий, выявил астрономические ежегодные потери американских потребителей в сумме 82 млрд.

долл., причем убытки потребителей продукции швейной

промышленности составили 27 млрд. долл., нефтепродуктов — 6,9, автомобилей 5,8, стали — 6,8 млрд. долл.й В другом исследовании предпринята попытка сопоставить как выигрыши, так и убытки американских производителей и потребителей. Их результативность показывает табл. 4.2.

Судя по приведенным данным, потери американских потребителей перекрывают выгоды производителей. Даже если учесть доходы бюджета от таможенных пошлин и некоторые косвенные последствия протекционистских барьеров, итог для страны останется отрицательным. Торговые ограничения приводят, по мнению авторов расчетов, к перераспределению внутри страны доходов в пользу находящихся под защитой производителей и государственного бюджета, но при этом потребители и страна в целом теряют значительно больше, чем получают выгод. Ущерб национальной экономике наносят рост импортных цен и ухудшение в результате этого условий торговли.

Велико искушение принять выводы из такого рода расчетов за доказательство истинности либеральной теории международной торговли. Ему поддаются многие ученые и специалисты. Однако стоит прислушаться и к тем, кто сомневается на этот счет. Возражений не меньше, чем аргументов в поддержку, да и практика вовсе не на стороне убежденных в своей правоте либералов.

Дело в том, что экономический эффект от свободной или

подвергнутой протекционистским ограничениям торговли складывается под влиянием очень большого числа факторов, многие из которых трудно количественно оценить и

даже идентифицировать. С таким большим числом переменных не построишь удовлетворительную математическую модель. Помимо чисто экономических могут быть политические или оборонные соображения. Кроме того, плюсы и минусы для отдельных производителей или потребителей данной страны не обязательно совпадают с выгодой или ущербом для национальной экономики, так как частный и общественный интересы нередко расходятся.

Например, американское правительство неизменно защищает свою сталелитейную промышленность от конкуренции более дешевой импортной стали и проката. Потребители металла вынуждены переплачивать, причем их потери могут превышать выигрыши производителей. Однако на эффективность функционирования всей экономики влияют и другие соображения. Без государственной опеки, находясь в условиях ужесточившейся глобальной конкуренции,

данная отрасль может лишиться всяких шансов на модернизацию и выживание. Это приведет к росту безработицы и

бюджетных расходов на безработных, потере квалифицированных кадров. Возникнут убытки, связанные с миграцией тысяч семей на новые места. Экономика в целом столкнется с рисками значительных колебаний мировых цен на металл и т.д. Таким образом, выбор тех или иных мер по либерализации или защите торговли напоминает решение уравнения с очень многими неизвестными.

Добровольные ограничения в 80-е годы на экспорт японских автомобилей в США, хотя и ударили вначале по карману потребителей, в конечном счете сыграли положительную роль в восстановлении на известное время конкурентоспособности американских автостроительных гигантов и привели к привлечению японских инвестиций в создание

новых заводов на территории США. О целесообразности, более того, необходимости защиты собственного сельского

хозяйства уже говорилось выше, и в этом вопросе чисто меркантильная точка зрения — привозное дешевле собственного — неприемлема. Национальные интересы в широком смысле, необходимость гармоничного развития и размещения отраслей народного хозяйства, предотвращения

неоправданной урбанизации, роста безработицы — все это

не позволяет допустить разорения сельского хозяйства под наплывом дешевого импорта. В стратегическом плане экономические, социальные и экологические издержки могут превзойти временные выгоды от такого импорта.

История экономического развития, в том числе и таких

индустриальных держан, как США, Япония, Германия, Великобритания, свидетельствует об оправданности таможенной защиты вновь создаваемой промышленности. Протекционистская политика помогла встать на ноги новым индустриальным государствам Азии и Латинской Америки. Их

примеру следуют и многие африканские государства, стремящиеся преодолеть вековую отсталость. Молодые отрасли, как и молодые растения, нуждаются в особой опеке до того, как сумеют окрепнуть. Затраты на индустриализацию, на создание импортозамещающих производств окупаются не сразу, но со временем приносят крупный выигрыш. Он проявляется в подъеме производительности труда, образования, общей культуры, квалификации трудовых ресурсов, в создании гармоничного взаимодополняющего комплекса

отраслей, что дает немалый сипергетический эффект и по-

зволяет рационально использовать природные ресурсы. В силу этих соображений можно и должно, как считают многие правительства развивающихся стран, пойти на временные жертвы, мириться с тем, что отечественные потребители несут дополнительные расходы, оплачивая ввозные пошлины.

Чтобы не оказаться в опасной зависимости от других стран, иметь возможность защитить себя в военном отношении и выдержать экономическую блокаду, государства, особенно крупные и многонаселенные, хотят располагать собственной промышленностью и сельским хозяйством, способными обеспечить первоочередные нужды нации. Они

считают себя вправе ради этой цели защищаться от экспансии более сильных торговых партнеров, прибегая к введению высоких пошлин, товарных контингентов и другим мерам. Несерьезно было бы отказывать им в этом праве на основе теоретических постулатов неолиберализма, пе подтвержденных даже историей тех стран, где либерализм

превратился ныне в главное направление (main stream) экономической мысли.

Неудивительно, что среди американских, не говоря уже о европейских, экономистов-теоретиков можно встретить и тех, кто готов допустить исключения из доктрины фритредерства, пойти на некий компромисс. Тарифы, по их мнению, сегодня не имеют убедительного оправдания, но другие формы защиты — субсидии, налоговые льготы, добровольные экспортные ограничения допустимы. Показателен, например, вывод, к которому приходит автор учебника по

мировой экономике, профессор Калифорнийского университета П.Х. Линдерт. «Основные аргументы в пользу тарифа, — пишет он, — такие, как: защита молодых отраслей или

соображения безопасности, не могут доказать преимущества тарифов по сравнению с другими мероприятиями экономической политики. Тарифы могут быть полностью оправданы только в том случае, когда страна бедна, ее правительство настолько беспомощно, что тарифы являются жизненно важным источником средств для финансирования

социальных программ и инвестиционной деятельности»10.

За подобными заключениями проглядывает скорее политическая и идеологическая ориентация, характерная для экономически мощной державы, чем данные объективных научных исследований.