Глава 20. экономический анализ борьбы с организованной преступностью

Глава 20. экономический анализ борьбы с организованной преступностью

Самый важный аспект в экономической теории организованной преступности — это вопрос о степени ее общественной опасности. В современной отечественной

232

Теневая экономика

Часть VI. Борьба с теневой экономикой

233

Уже американский экономист-криминолог Томас Шеллинг, пионер экономического анализа организованной преступности, отмечал, что «некоторые цели организованной преступности совпадают с целями общества — это минимизация междоусобных банд и всех насильственных побочных последствий преступлений, даже избегание согласно договоренности определенных видов преступлений. (...) Если это так, то не следует желать... чтобы вся преступность была менее организованной. Возможно даже, нам необходимо, чтобы некоторые виды преступности были бы более организованными, чем сейчас»1. Призыв к разумному компромиссу с организованной преступностью постоянно с тех пор звучит в работах неоинституционалистов.

Развивая эту идею, знаменитый американский экономист Джеймс Бьюкенен построил графическую модель, изображающую взаимосвязь между преступностью и охраной порядка2. На рис. 20-1 кривая L описывает поведение законопослушных граждан, определяющих расходы на правоохранительную деятельность в зависимости от уровня преступности, а кривая С — поведение преступников, определяющих размах своей деятельности в зависимости от интенсивности охраны порядка. Чем больше совершается преступлений, тем больше средств будет затрачено на борьбу с ними; поэтому кривая «законода1 Schilling Т. С. Economic Analysis and Organized Crime // U. S. The President's Commission on Law Enforcement and Administration of Justice. Task Force Report: Organized Crime. Annotations and Consultants Paper. Washington, 1967. P. 122.

2 См.: Buchanan J. M. A Defence of Organized Crime? // The Economics of Crime. Cambridge (Mass.), 1980. P. 395-410. В модели Бьюкенена предполагается, что масштабы разных видов деятельности пропорциональны масштабам вкладываемых в них ресурсов.

тельной реакции» L идет снизу вверх. Наоборот, кривая «криминальной реакции» С идет сверху вниз, потому что с усилением правоохранительной деятельности преступники вынуждены свою деятельность сокращать.

Система находится в равновесном состоянии, когда преступная и правоохранительная деятельность уравновесят друг друга, т. е. когда кривые С и L пересекутся. Дж. Бьюкенен доказывает, что кривая «криминальной реакции» при монополизации преступных промыслов лежит ниже кривой «криминальной реакции» в конкурентных условиях. В таком случае монополизация преступных промыслов приведет к сдвигу точки равновесия Z вниз и влево, к Z m, т. е. к снижению уровня преступности и одновременной экономии расходов на правовую защиту. Исследователь недвусмысленно делает вывод, что «такая монополия социально желательна, и это должно быть полностью при-

234

Теневая экономика

Часть VI. Борьба с теневой экономикой

235

знано правоохранительными ведомствами, которым следует поощрять или, по крайней мере, не затруднять организацию такого (монополизированного) производства»1.

Тезис о благоприятности для общества криминального монополизма можно конкретизировать для конкретных преступных промыслов.

Что касается «преступлений без жертв», типа деятельности сутенеров или наркоторговцев, то здесь применимо стандартное сравнение моделей конкурентного и монополизированного рынков: монополизация ведет к росту цен при сокращении объема продаж криминальных товаров (например, наркотиков), что является позитивным для общества результатом.

Для анализа ситуации применительно к «преступлениям с жертвами» целесообразно использовать предложенную американским экономистом Манкуром Олсо-ном логическую модель, сравнивающую «бандита-гастролера» и «оседлого бандита».

Рациональный преступник, который постоянно меняет объекты преступных посягательств (воровства или грабежа), практически совершенно не заинтересован в благосостоянии своих жертв и потому будет забирать у них все, что только можно. Естественно, «в мире, где действуют бандиты-гастролеры, никто не видит никаких... побудительных мотивов производить или накапливать все, что может быть похищено...»2. Ситуация принципиально меняется, указывает М. Олсон, когда вместо многих кочующих из одного района в другой бандитов-гастролеров формируется одна преступная организация, монополизирующая преступную деятельность на какой-либо территории. «Пастуху» выгодно, чтобы его «овцы» были сыты; чтобы у мафиозной «семьи» были стабильно высокие доходы, ей необходимо заботиться о процветании местных жителей и бизнесменов.

1 Buchanan J. М. Op. cit. P. 396.

2 Олсон M. Рассредоточение власти и общество в переходный период. Лекарства от коррупции, распада и замедления темпов экономического роста // Экономика и математические методы. 1995. Т. 31. Вып. 4. С. 56.

Поэтому рациональная мафиозная «семья»-монополист не будет воровать или грабить на своей территории сама и не будет позволять делать это посторонним преступникам. Преступная организация «увеличит свою выручку, торгуя «охраной», защитой от преступлений, которые она готова совершить сама (если ей не заплатят), и преступлений, которые совершат другие (если она не будет держать на расстоянии посторонних преступников). «Следовательно, — пишет американский экономист, — если какая-либо «семья» имеет абсолютные возможности для того, чтобы совершать и монополизировать преступления на конкретной территории, преступность там будет невелика, или (за исключением «охранного» рэкета) ее не будет вообще»1. Итак, модель М. Олсона еще раз убеждает, что с экономической точки зрения и преступники, и законопослушные граждане заинтересованы в максимальной монополизации криминальных промыслов.

Таким образом, экономическая теория убедительно доказывает, что для общества организованная преступность (монополизация преступных промыслов) предпочтительнее преступности дезорганизованной (конкурентной организации преступных промыслов). Экономисты авторитетно предостерегают против популистских «крестовых походов» на организованную преступность, результатом которых станет не снижение, а увеличение социальных издержек. Воистину, О. Уайльд был прав, когда говорил, что лучший способ борьбы с пороком — это примириться с ним.