Национальная портретная галерея. лондон

Национальная портретная галерея. лондон

Однако развитие портретной живописи при дворе пошло по иному пути. В начале царствования Елизаветы здесь доминировали приглашенные иностранцы — фламандец Г. Эворт, француз Н. Лизард, итальянец Ф. Цуккаро и другие. Только в 1581 г. официальную должность придворного живописца получил англичанин Дж. Гауэр. Все они писали парадные портреты и многофигурные аллегорические композиции, насыщенные политическим смыслом. Почти полное подчинение придворного искусства задачам политической пропаганды диктовало требования и к самой его эстетике. Там, где следовало донести до подданных идею величия и могущества государыни, приземленный натурализм германской и фламандской школ оказался неуместен. Елизавета нуждалась в идеализации ее образа. Осуществление этой задачи выпало на долю выдающегося английского живописца, основателя национальной школы портретной миниатюры Николаса Хиллиарда.

Хиллиард (1547—1619) был потомственным ювелиром, и его искусство основывалось на традициях этого изысканного ремесла, а также английской школы книжной иллюминации. Он учился и у французских миниатюристов, но вскоре уже не имел равных во Франции. Вернувшись в Англию, он со временем стал любимым живописцем королевы.

Николас Хиллиард. Портрет молодого человека среди роз. 1587 г.

Музей Виктории и Альберта. Лондон.

Лик Елизаветы, написанный Хиллиардом, стал неизменным и навсегда узаконенным образцом-маской, воспроизводившейся и в его мастерской, и другими придворными живописцами — Гауэром и Сегарами, а также менее искусными безымянными английскими художниками десятки раз. Никогда еще искусство не использовалось столь прямолинейно, но эффективно в интересах тюдоровской пропаганды: портреты королевы жаловались государственным деятелям и придворным, тиражировались в виде недорогих медальонов и гравюр.

При всей точности его письма, приоритетным в эстетике Хиллиарда вовсе не был бытовой реализм: его изображения помещены на декоративном фоне — обычно золотом или голубом, двухмерны, лица моделируются только линией, без светотени, которую Хиллард сознательно отвергал. Огромное внимание уделялось деталям костюма, мастерски выполненным драгоценностям, что в сочетании с богатым обрамлением миниатюры превращало сам портрет в изящное ювелирное украшение. Его работам были присущи фантазия и символизм, они насыщены аллегориями: символическими цветами и атрибутами, подчеркивавшими характер портретируемого. Одна из самых замечательных работ Хиллиарда — лирический портрет молодого человека среди роз (предположительно графа Эссекса) — квинтэссенция английской романтической миниатюрной живописи, прекрасный образ утонченного елизаветинца. То же изящество и в знаменитом миниатюрном портрете У. Рэли, и в автопортрете самого Хиллиарда.

Искусство миниатюры носило глубоко личностный, интимный характер: ими обменивались близкие, их хранили в память об ушедших. Но обаяние этого жанра привело к тому, что в стюартовскую эпоху миниатюры начали коллекционировать. Предпочтение, или которое англичане отдавали миниатюре перед живописью больших форм, прекрасно выразил поэт Дж. Донн: «Хиллиарда единый штрих дороже, чем саженные полотна».

Маркус Гирердс (?) или Исаак Оливер(?).

Портрет Елизаветы I с радугой. Ок. 1600 г. Хэтфилд-Хаус.

Ученик Хиллиарда — Исаак Оливер (1560—1617) олицетворял собой «новую волну» в английской портретной живописи, предпочитая декоративному естественный пейзажный фон, на котором он помещал свои персонажи. Его лучшие лирические миниатюры — «Портрет молодого человека в шляпе» на фоне регулярного парка и «Портрет Эдуарда Херберта», предающегося размышлениям под вековым дубом, исполнены созерцательности и меланхолии. В отличие от Хиллиарда Оливер использовал светотень и был более реалистичен, что и обеспечило его провал в глазах королевы, которая не смогла смириться с тем, что выглядит на его портретах постаревшей шестидесятилетней женщиной с ввалившимися щеками и заострившимся носом. Она приказала уничтожить образцы, написанные Оливером, и все гравюры, сделанные с них для продажи в лондонских лавках. Это не помешало Оливеру прослыть лучшим английским художником в 90-х годах XVI в. и доминировать при дворе Якова I в начале XVII в.

В эпоху Стюартов, когда религиозное противостояние страны католическому миру ослабло, Англия шире открылась иностранному художественному влиянию — и голландскому, и итальянскому, но вместе с приходом сюда европейской живописи больших форм исчезла английская миниатюра — изящное и романтическое искусство елизаветинской поры.

* * *

Наивысший расцвет английской ренессансной культуры во второй половине XVI в. был достигнут в условиях плодотворного слияния двух течений, определявших духовную жизнь эпохи, — Возрождения и Реформации. В течение этого периода в Англии их идеалы не противостояли, а скорее взаимодополняли друг друга. Умеренный характер елизаветинской Реформации и подчинение церкви государством определили светский облик господствующей культуры с присущими ей роскошью, изяществом и гедонизмом. В то же время этика гражданского гуманизма, идеалы служения отечеству приобрели здесь новое звучание в связи с борьбой англичан за национальную независимость и реформированную церковь. Раскрепощению личности, осознанию индивидуальной ответственности за свою судьбу способствовали как распространение гуманистических идей, так и новое осмысление роли человека с точки зрения веры. Равно как и сдвиги в образовании определялись не только успехами классических дисциплин и гуманистическими педагогическими теориями, но и реорганизацией обучения в протестантских приходах.

Названный этап характеризовался духовным подъемом, сплоченностью английского общества и относительной культурной гомогенностью. При всей многослойности культуры, различиях между городскими, сельскими, региональными, профессиональными и другими ее типами, в целом она все же ориентировалась на аристократическую придворную и городскую культуру. В то же время сохранялась близость дворянской и бюргерской культуры к народной, праздничным элементам которой были во многом созвучны ренессансные этические и эстетические идеалы элиты. Сохранялось множество действ, объединявших разнородные элементы общества: театральные зрелища, уличные процессии, турниры, ярмарочные гуляния. При этом не только дворянство «участвовало» в низовой народной культуре, но и «высокая» культура в свою очередь оказывалась относительно доступной простонародью благодаря открытости системы образования, распространению грамотности, чтения, публичного театра.