11.8. формирование институциональной среды в переходной экономике россии

11.8. формирование институциональной среды в переходной экономике россии

Когда Россия вступила в период активных рыночных реформ, старая плановая система почти полностью развалилась, а новая, рыночная институциональная среда находилась в зачаточном состоянии. Хотя отдельные элементы рыночных отношений стали возникать ещё в конце 80-х гг. (свободные цены, самостоятельность предприятий), с началом реформ предприятия столкнулись с отсутствием или крайне слабым развитием рыночных норм. Лишившись ясных, определённых и устойчивых норм экономической деятельности, а также организационных структур, которые способны поддерживать эти нормы, предприятия стали последовательно сокращать выпуск продукции (хотя «институциональный вакуум» был не единственным фактором резкого «сжатия» производства в первой половине 90-х гг.).

Одновременно с этим во взаимодействии между предприятиями и внешней средой возникли два весьма необычных феномена, влияние которых прослеживалось на протяжении большей части 90-х гг.

Во-первых, в условиях экономического и институционального хаоса большинство предприятий сосредоточило свои коммерческие контакты на тех экономических партнерах, с которыми были налажены хорошие связи ещё в дореформенный период. Иными словами, предприятия продолжали добровольно придерживаться тех поставщиков и потребителей, к которым они были «прикреплены» административным порядком в советский период. Такое поведение было вызвано высокой неопределённостью экономической обстановки и большими рисками, связанными с установлением коммерческих отношений с новыми, неизвестными партнёрами. Паралич деятельности государственных органов власти не позволял предприятиям рассчитывать на помощь государства в обеспечении их имущественных прав и соблюдении контрактов.

Сужение коммерческих контактов до узкого круга постоянных хозяйственных партнеров резко повысило значимость связей, репутации и доверия. Со временем они превратились в важнейший элемент хозяйственного права и стали играть стабилизирующую роль в положении на рынке и помогли многим предприятиям выжить в трудных условиях. Что же касается правовых норм, то их экономическая роль как элементов институциональной сферы в начальный период реформ очень снизилась.

Во-вторых, неразвитость хозяйственного права и норм, корпоративного управления, слабая защита прав собственности акционеров со стороны государства позволили менеджерам приватизированных предприятий (в основном бывшим директорам) обрести реальный контроль за деятельностью и активами предприятий, игнорируя при этом права и интересы институциональных инвесторов и других акционеров. К середине 90-х гг. по окончании массовой приватизации в России возникла «экономика физических лиц». Она отличалась тем, что во взаимоотношениях между предприятиями господствовали не столько нормы хозяйственного права, сколько личные отношения между руководителями. «Экономика физических лиц» нарушала связь между собственностью, капиталом и прибылью. Это привело к фактическому господству менеджеров (директоров) на предприятиях, растаскиванию имущества и утечке капитала за границу. Хозяйствующие субъекты стали взаимодействовать с внешней средой, исходя из интересов менеджеров, а не собственников капитала физических и юридических лиц. Это было возможным потому, что собственники не имели юридических механизмов реализации своих интересов и не обладали компетенцией и опытом управления. В этих условиях внешняя среда предприятий по-прежнему регулировалась не правовыми нормами, а связями, репутацией и доверием.

С середины 90-х гг., после некоторой стабилизации общественно-политической ситуации правительство и органы законодательной власти более энергично приступили к формированию хозяйственного права. Важнейшим результатом этих усилий явился Гражданский кодекс. Этот документ в целом соответствует потребностям рыночной экономки и служит хорошей основой для формирования благоприятной институциональной среды. Однако два обстоятельства ограничивают действенность Гражданского кодекса. Этот документ нуждается в конкретизации путём принятия законов, определяющих механизм реализации экономическими субъектами своих прав. Далее, применение законов в России, как известно, сталкивается с неразвитостью и неэффективностью судебной системы.

Это обстоятельство сильно мешает действию механизмов рынка, который не может существовать без надёжной защиты прав собственности и контрактов и затрудняет рыночное поведение предприятий.

Особенности взаимодействия предприятий с внешней средой в рамках «экономики физических лиц» послужили одной из причин распространения бартера и других форм неденежных расчётов между предприятиями. Неденежные расчёты стали быстро распространяться сразу вслед за либерализацией цен 1992 г., когда кризис сбыта и возросшая стоимость производственных ресурсов лишили предприятия оборотных средств. Однако возможность осуществлять коммерческие операции без денег либо за наличный расчёт, не проводя платежи через банк, появилась благодаря тому, что отношения между предприятиями строились на основе личных связей и доверия между руководителями предприятий.

Взаимодействие между государством и предприятиями в постсоветский период было очень сложным. Сохранение связей между государством и большинством предприятий переплеталось с недостаточной реформированностью государственных органов. Несмотря на глубокие изменения в природе и функциях государства, которые имели место в 90-х гг., оно ещё не обрело того места, которое ему присуще в рыночной экономике.

Анализ взаимодействия предприятий и государства позволяет выделить следующие черты.

Во-первых, для многих приватизированных предприятий, в том числе весьма влиятельных, характерна та или иная степень сращивания с государственным аппаратом. Она проявлялась в тесных связях руководителей предприятий и государственных чиновников, в стремлении предприятий получить от государства заказы, субсидии, льготы по налогам. Сращивание особенно сильно было в регионах, где более или менее крупные предприятия не могли учреждаться и функционировать без согласия и поддержки властей. Это привело к возрастанию значимости неформальных связей и соответственно к ослаблению роли закона.

Сращивание предприятий с государственными органами имело результатом не только широко распространённую коррупцию, но и снижение экономической эффективности вследствие сохранения на плаву убыточных предприятий, ограничения конкуренции, уменьшения притока инвестиций в экономику. Усиливалось экономическое неравноправие предприятий, имеющих тесные связи с государственной властью, и остальных субъектов рынка. Устойчиво существовали квазичастные предприятия, негласно созданные чиновниками для личного обогащения.

Современная линия правительства на укрепление центральной государственной власти и обуздание административного произвола особенно сильного в регионах заслуживает уважения и всяческой поддержки. В то же время следует иметь в виду опасность замены множества негласных «соглашений» между властями и предприятиями в регионах на «соглашение» между федеральными властями и немногочисленной группой руководителей крупнейших российских предприятий.

Во-вторых, предприятия сталкивались с противоречивыми сигналами, исходящими от федеральных и региональных финансовых властей.

Если государственная макроэкономическая политика складывалась из жёсткого монетарного регулирования, в рамках которого ограничивался рост денежной массы, то фискальная политика оставалась мягкой, допускавшей многолетнюю задолженность предприятий по уплате налогов в бюджет. Терпимость государства к неуплате налогов оборачивалась кризисом финансовой системы, огромным недофинансированием социальной сферы. Такая ситуация приводила в конечном счёте к кризису как государственный, так и корпоративный секторы экономики.

В течение 90-х гг. институциональная среда, в которой действовали предприятия, претерпела огромные изменения. Однако потребность общества в проведении институциональной реформы возрастает. Базовые нормы рыночной экономики должны постоянно обрастать множеством конкретных дополняющих норм, с тем чтобы образовалась непрерывная институциональная среда. Любой разрыв в этой среде означает, что какие-то сегменты социально-экономических отношений не имеют устойчивых, общепринятых правил поведения.

Из сказанного можно сделать следующие выводы:

Декларирование рыночных институтов и принципов хозяйствования не означало их автоматического реального запуска. Реальные структурно-институциональные преобразования в экономике проведены не были.

Процессы приватизации и смены собственников приобрели или политический, или криминальный оттенок, что не привело к возникновению эффективного собственника в частном секторе.

В сложившейся институциональной структуре российской экономики государство всё чаще из беспристрастного арбитра превращалось в активного игрока, что приводило к искусственному созданию высокодоходных сфер бизнеса за счёт вывода в коммерческий оборот значительных массивов государственных ресурсов.