Кризис «верхов»

Кризис «верхов»

Империалистическая война приобретала затяжной характер. Уже в 1915 г. в либеральных слоях общества стала вызревать мысль о том, что не следует безоговорочно поддерживать правительство. Критика царя и его окружения приобретала все более острый характер. Так, в газете «Русские Ведомости», одном из старейших и крупнейших в России изданий либерального направления, появилась статья члена ЦК партии кадетов В. А. Маклакова «Трагическое положение». Статья распространялась в многочисленных копиях, так как в ней шла речь о «безумном шофере», который не умеет управлять машиной, ведет к гибели себя и пассажиров, но при этом «цепко ухватился за руль» и не пускает к нему людей, способных исправить положение. В безумном шофере все узнали царя.

Со временем значительно усилилось вмешательство императрицы Александры Федоровны во все дела государства — от сохранения 5-копеечной оплаты проезда на городском транспорте до смещения и назначения адмиралов, митрополитов и верховного главнокомандующего. Известный черносотенный деятель В. М. Пуришкевич писал в своем дневнике, что. «Александра Федоровна распоряжается Россией, как своим будуаром, но назначаемые на министерские посты, благодаря ей и Распутину, люди чувствуют себя -настолько непрочно, что даже не переезжают на казенные квартиры, а остаются на своих частных».

По свидетельству французского посла в России М. Палеолога, во второй половине 1915 г. русская пресса начала активно рассказывать о темном происхождении, воровстве, кутежах, разврате, интригах и скандальных связях с высшим обществом Г. Е. Распутина — авантюриста, стоявшего за спинами царя и царицы. Первоначально газетчики избегали намеков на близость Распутина к коронованным особам. Однако вскоре вся Россия заговорила о том, что «Царь с Егорием, а царица с Григорием».

Характерной чертой предреволюционной России стали многочисленные и непоследовательные изменения в составе правительства. 9 февраля 1916 г. по указу Николая II возобновились заседания Государственной думы. В этот день царь в первый и последний раз посетил российский парламент за все время его существования. Всем было ясно, что это дешевый политический трюк, имевший целью расположить думу к новому премьеру Б. В. Штюрмеру, которому удалось занять место И. Л. Горемыкина. Идея посещения думы царем принадлежала распутинскому окружению. Сам Распутин называл Штюрмера «старикашкой на веревочке», позволяя себе даже прикрикивать на премьера.

Через Александру Федоровну Распутину удавалось влиять и на действия армии. Первоначально ему мешал в этом «деле» великий князь Николай Николаевич (двоюродный дядя царя), являвшийся верховным главнокомандующим русской армией до августа 1915 г. и обещавший повесить Распутина, если тот вдруг появится в Ставке. После устранения Николая Николаевича со своего поста старец стал свои «стратегические советы» доводить до сведения Николая II в форме пересказов «снов» и «видений». Особую активность в этом направлении Распутин и императрица развили во время наступления Русской армии летом 1916 г., стремясь сорвать успех Юго-Западного фронта под командованием генерала А. А. Брусилова. Императрица неоднократно просила царя дать приказ о прекращении наступления русских армий, потому что «приходится посылать солдат далеко в обход болот, от которых идет такой ужасный запах...». Решающего влияния на действия армии подобные просьбы, конечно, оказать не могли, но они имели психологическое воздействие на командование в ходе Брусиловского прорыва.

Вмешательство «темных сил» в дела государства подействовало раньше других на экстремиста Пуришкевича, который произнес ставшую исторической фразу о «министерской чехарде». Личные качества ряда министров этому только способствовали. Недаром Распутину приписывается оценка, данная главе МВД А. Д. Протопопову, у которого «честь тянется, как подвязка».

Характеризуя кризис «верхов», известный русский поэт Игорь Северянин писал:

Был образ правленья беспутен —

Угрозный пример для корон:

Бесчинствовал пьяный Распутин,

Усевшись с ногами на трон.

Убийство Распутина, совершенное в ночь с 16 на 17 декабря 1916 г. группой заговорщиков во главе с Пуришкевичем, не могло изменить ситуации и предотвратить революцию. Не случайно проницательный монархист

В. В. Шульгин, которого Пуришкевич посвятил в это дело, заметил, что убийство Распутина бессмысленно: «Убьете его.— ничего не изменится».