5.3. двойственная природа валютного контроля

5.3. двойственная природа валютного контроля

В предыдущем разделе речь шла, в основном, об использовании валютного контроля в качестве инструмента регулирования валютно-финансовых отношений между странами. Однако помимо операций с капиталом валютный контроль также регулирует внешнеторговые операции. В этой связи можно говорить о том, что валютный контроль затрагивает две стороны международных экономических отношений: торговую и финансовую. Подобная двойственность валютного контроля иллюстрируется распределением ролей среди международных институтов, ответственных за развитие мирового рынка. Сфера внешнеэкономического регулирования находится в сфере внимания двух международных институтов: ГАТТ/ВТО и МВФ. Роль ГАТТ/ВТО состоит в снятии барьеров на пути международной торговли, а роль МВФ согласно первой статье его Устава от 1944 г. заключается в ослаблении валютных ограничений и постепенном переходе к полной конвертируемости.

Как нетрудно заметить, оба аспекта международных экономических отношений торговый и финансовый взаимосвязаны между собой. Направленность и уровень внешней торговли зависит от международных финансовых и платежных условий. Развитие международной торговли, в свою очередь, стимулирует расширение банковских филиальных сетей и финансовых инноваций. В случае т.н. «невидимой торговли» оба аспекта объединяются.

Термин «невидимые» операции применяется для обозначения статей платежного баланса, не относящихся к экспорту или импорту товаров. «Невидимая торговля» включает в себя платежи и поступления иностранной валюты по таким статьям как фрахт, страхование, проценты и дивиденды, ценные бумаги, кредиты и займы, туризм, денежные переводы и т.д. Торговый и финансовый аспекты также объединяются в случае предоставления различного рода специализированных услуг, связанных с созданием зарубежных филиальных сетей (например, инвестиционная и страховая деятельность, консалтинг, взаимодействие торговых палат и т. д.). Специализированные услуги играют стратегическую роль в международной торговле: они создаются и потребляются, главным образом, транснациональными корпорациями, занимающими ведущие позиции в мировой торговле. В данном случае свободное передвижение международных капиталов и самостоятельный выбор платежных условий является одним из ключевых показателей развития экономики.

«Невидимая торговля» не относится к области внешнеэкономических отношений, не подверженных государственному регулированию, поскольку степень свободы в проведении «невидимых» операций критическим образом зависит от либерализации движения капитала. А эта сфера длительное время оставалась под жестким контролем государства. ОЭСР, которая уже в 1950-х гг. определила либерализационный кодекс для «невидимой торговли», в 1970-х гг. признала свое бессилие в попытках дерегулирования, особенно в части отстаивания прав ведения бизнеса на территории иностранных государств. Наиболее сильное сопротивление либерализации оказывали развивающиеся страны, где регулирование сферы услуг считается стратегическим направлением государственной политики. Тем не менее, на многосторонних переговорах в рамках «Токийского раунда», продолжавшихся с 1972 по 1979 г. Соединенные Штаты добились либерализации «невидимой торговли» среди стран-участниц ГАТТ/ВТО.

Помимо взаимосвязи между торговлей товарами и торговлей капиталом (как в случае «невидимых» операций) следует различать взаимозависимость между различными формами контроля над валютнообменными и торговыми операциями. Ни для кого не секрет, что денежные власти и представители частного сектора нередко используют валютный контроль для того, чтобы дополнить или, наоборот, пресечь некоторые виды операций. Например, в среде жесткого контроля над валютно-обменными операциями рыночные игроки могут сознательно манипулировать платежными условиями и проводить фиктивные или фальсифицированные торговые операции с тем, чтобы избежать ограничительных мер. Денежные власти в ответ могут пойти на дальнейшее ужесточение валютного контроля, но теперь уже в области внешнеторговых операций.

Подобные примеры реакции властей были изучены рядом экономистов, результатом чего стало создание модели эволюции валютного контроля. В конце 1970-х гг. Крюгер, Бхадвати и МакКиннон рассмотрели наиболее типичные формы контроля торговых и валютно-финансовых связей между странами. Также были проанализированы торговые ограничения в одиннадцати развивающихся странах. По мнению исследователей, следует выделять пять этапов эволюции валютного контроля, которые не обязательно следуют друг за другом:

Создание универсального и однородного контроля над импортом. Обычно данный тип контроля используется во избежание растущего дефицита платежного баланса.

Введение дифференцированного контроля над внешнеторговыми операциями с тем, чтобы стимулировать отдельные виды импорта или экспорта.

С течением времени власти, скорее всего, пойдут на смягчение валютного контроля. Однако при попытке отказа от прямого контроля (или отмены системы квот) может произойти девальвация национальной валюты.

За этими событиями власти или вернуться к ситуации, характерной для второго этапа эволюции валютного контроля, либо либерализуют внешнюю торговлю, заменив квоты тарифами.

Введение полной конвертируемости по текущим операциям, которые теперь начинают подвергаться обложению таможенными пошлинами.

Крюгер и Бхадвати полагают, что либерализация торговли, венчающая эволюцию валютного контроля, представляет собой отмену всех типов квот. По их мнению, даже если власти заменяют квоты на таможенные пошлины, внешнюю торговлю можно считать либерализованной. Такой подход ведет к появлению на теоретическом уровне двух проблем. Во-первых, согласно теореме международной экономики квоты и таможенные пошлины эквивалентны по своей сути, поскольку производят одинаковый эффект. Во-вторых, изменение внешнеторговых ограничений должно вести к созданию более оптимального режима, что не наблюдается на практике. Страны не редко даже предпочитают сохранять невыгодный (с точки зрения структуры торговли) внешнеторговый режим. Каким образом можно было бы объяснить эти феномены? Крюгер и Бхадвати указывают на то, что условия, необходимые для выполнения теоремы эквивалентности, на практике никогда не выполняются. Распределение импортных лицензий в случае с квотами ведет к изменению распределения ресурсов на внутреннем рынке. Таким образом, квотирование выступает инструментом влияния на структуру национальной экономики. Таможенные пошлины таким эффектом не обладают. Как справедливо отмечает МакКиннон, власти, распоряжаясь монопольным правом квотирования, распределяют лицензии только среди привилегированных участников рынка. Тем самым, они однозначно дают понять рынку, какие отрасли и предприятия следует считать приоритетными. Импортные лицензии гарантируют предприятиям доступ к ограниченным ресурсам, таким как капитал. Слабый внутренний финансовый рынок, характеризующийся дефицитом капитала, способен профинансировать только приоритетные отрасли, которые, гарантируют доходность и возврат заемных средств. В системе таможенных пошлин экономика не обладает столь однозначным механизмом распределения ограниченных ресурсов, поскольку рынок должен самостоятельно, методом проб и ошибок, выявить приоритетные отрасли и предприятия. Подобное объяснение, учитывающее состояние внутреннего финансового рынка, позволяет понять, почему некоторые страны продолжают сохранять «невыгодный» внешнеторговый режим. По всей видимости, слабый финансовый рынок, испытывающий дефицит капитала, является одной из основных причин ограничения свободного обращения валют.