Глава vii. рождение империи: эпоха петра i великого (1672—1725) (конец xvii — первая четверть xviii в.)

Глава vii. рождение империи: эпоха петра i великого (1672—1725) (конец xvii — первая четверть xviii в.)

Петр I: «Аз есмь в чину учимых и учащих мя требую». Преобразования Петра Великого: коренная ломка «материальной» сферы и духовной жизни российского общества. Утверждение внесословной ценности человека. Новый быт: «Юности честное зерцало». Ассамблеи. Подчинение церкви государству. Перенесение столицы в Санкт-Петербург (1712). Первая печатная газета «Ведомость» (1703). Государственная система образования. Первая государственная публичная библиотека (1714). Успехи науки. Кунсткамера и «аптекарский огород», «комедиальная храмина».

Преобразования России в первой четверти XVIII в. связаны с именем Петра I, сына царя Алексея Михайловича и его второй жены Натальи Кирилловны Нарышкиной.

Петр обладал выдающимися умственными способностями, железной волей и неиссякаемой энергией. Он постоянно и целеустремленно учился. Недаром Петр I носил перстень с надписью: «Аз есмь в чину учимых и учащих мя требую». Хорошо знал историю, математику, артиллерийское дело, кораблестроение, охотно занимался физическим трудом. Он в совершенстве владел различными профессиями: был отличным корабельным мастером и матросом (этому он учился в Голландии под именем Петра Михайлова), умел чинить сложные механизмы и шить сапоги, выполнять хирургические операции и лечить зубы. «То академик, то герой, то мореплаватель, то плотник», — писал о нем А. С. Пушкин.

Петр окружил себя способными, энергичными помощниками и специалистами, особенно военными. Еще ребенком, Петр I любил барабаны, сабли, ружья. Он играл в солдаты со своими сверстниками — конюхами и другого звания лицами, образовал из них батальон потешных, который маневрировал по-европейски и послужил ядром регулярной армии. Друзьями его были иностранцы с улицы, с ними он стал бесстрашным и способным на любые испытания. Голландец Брант построил ему целую флотилию, так уже с детства Петр I, прежде боявшийся воды, стал завзятым моряком. Гвардия, созданная Петром I (бывшие потешные полки), ставшая своеобразной «кузницей кадров», была; пожалуй, наиболее совершенным созданием царя, обеспечивавшим проведение, реализацию идей Петра в жизнь. Гвардейцы по поручению царя были на разных должностях — от горной промышленности до контролеров за высшим генералитетом армии. Гвардия являлась как бы моделью идеального государства, к которому стремился

Петр, — четкое, послушное, сильное, слаженное и добросовестно работающее. В последующие послепетровские времена она сыграла особую роль в истории России, став политическим фактором первостепенного значения. В Петровское время гвардия явилась гарантом успеха реформ, проводимых Петром I. Социально-экономические изменения XVII столетия явились своего рода важными предпосылками для преобразовательной деятельности Петра I, создали благодатную почву для реформ. Как отмечал В. О. Ключевский, XVII столетие не только создало атмосферу, в которой вырос и которой дышал преобразователь, но и начертало программу его деятельности, в некоторых отношениях шедшую даже дальше того, что он сделал1. Петровские реформы затронули практически все сферы общества, — хозяйство, административный аппарат, армию, флот, культуру. Содержанием реформ в самом общем смысле явились два важнейших момента — решительный сдвиг от средневековья к новому времени и европеизация всех областей жизни. Очевидно, что Петровские преобразования носили двойственный характер. С одной стороны, они проводились в интересах дворянства и в условиях крепостничества вели к ухудшению положения народа, усилению деспотии. Прогрессивные реформы Петра I, с другой стороны, стимулировали сохраняющиеся еще потенции феодального строя и тем самым способствовали экономическому и культурному развитию общества.

В первой четверти XVII в. происходит ломка старых государственных учреждений и замена их новыми, складывается новый, современный административный аппарат. В 1711 г. вместо прежней Боярской думы, основанной на наследственном представительстве, Петр I учреждает Сенат, в состав которого входят 9 человек, назначенных царем. (В состав Боярской думы входило временами до 190 человек.) Причем при назначении в Сенат учитывались лишь деловые качества. Одновременно Петр создает в стране институт фискалов, в обязанности которого входит осуществление негласного надзора за всеми. Это Преображенский приказ, или Тайная канцелярия. Вот как определял сам Петр его цель:

«Дела же его оне суть: должен он над всеми делами тайно надсматривать и проведывать про неправедный суд, також в сборы казны и протчего. И кто неправду учинит, то должен фискал назвать его перед Сенатом (какой высокой степени ни есть) и тамо его уличать. И буде уличит кого, то половина штрафа в казну, а другая ему, фискалу». Далее Петр, стремившийся создать госаппарат по западноевропейскому образцу, заменяет существовавшие ранее приказы коллегиями, в которых устанавливался коллегиальный принцип решения дел. Производится также ряд преобразований органов власти на местах. Осуществляет Петр I реформу и в области финансов, суть которой состояла в том, что подымный налог, дававший повод к бесконечным спорам, был заменен подушной податью, от которой избавлялись духовные лица, дворяне, отставные солдаты, жители прибалтийских провинций, башкиры и лапландцы. От нее были освобождены даже вольные хлебопашцы.

Раскольники были обложены двойной податью. Носившие бороду платили от 30 до 100 рублей, смотря по своим средствам. Крестьяне, въезжая в город, уплачивали за бороду по две денежки.

Петр Великий, с младых лет посещавший Немецкую слободу на краю Москвы, а потом добравшийся и до европейских столиц, усиленно приглашал в Россию ученых мужей и деловых людей. В 1702 г. по всей Германии был «распубликован» манифест Петра I, приглашавший в Московское государство иноземных капиталистов и фабрикантов, ремесленников. С тех пор начался усиленный прилив в наше Отечество заграничного фабричного и ремесленного люда; иноземцы соблазнялись выгодными условиями. Но выгодные условия давались иноземцам с одним непременным условием: «учить русских людей без всякой скрытности и прилежно».

В результате Петровских преобразований экономика России совершает огромный рывок вперед.

Успехи были значительны и в области торговли, и в области промышленности. Конечно, следует учитывать, что реформы Петра I легли тяжелым бременем прежде всего на плечи трудового народа, крестьянства и проводились они в основном приказным порядком. Петр сам решал: кому, в какие руки передавать ту или иную казенную фабрику. Например, в 1712 г. ведено было казной завести суконные фабрики и отдать торговым людям, собрав компанию, «а буде волею не похотят, хотя в неволю».

Известное пристрастие Петра I к компанейской форме деловых отношений объяснялось тем, что она действительно помогала мобилизовать нужные для крупного мануфактурного дела средства.

Но компании (товарищества) не были новостью для отечественного делового мира. Они существовали и в допетровское время, главным образом в форме «складничества», как об этом сообщалось ранее (см. с. 63)2.

Все в государстве Российском зависело от монаршей милости. Промышленник или купец, сумевший угодить самодержцу, мог получить из казны огромные субсидии, ему даровались сотни крестьян для работы на фабриках, но впавший в немилость мог сразу же прощаться и с жизнью, и с капиталами. Поучительна -история купца Соловьева, который за жалобу на запрещение вывоза из России зерна был колесован да лишен в пользу казны одного миллиона рублей. Но и сам Петр I, как отмечает В. О. Ключевский, стал «жертвой собственного деспотизма. Он хотел насилием водворить в стране свободу и науку. Но эти родные дочери человеческого разума жестоко отомстили ему». Вместо 15—20 допетровских мануфактур за первую четверть XVIII в. было создано около 200 предприятий. С 1695 по 1725 г. в стране действовало уже 205 мануфактур, среди которых преобладали металлургические (69, или около 34\% общего числа), текстильные (32, или 17\%) и лесопильные (23, или 11\% )3.

Об успехах русской металлургии в Петровскую эпоху свидетельствует и тот факт, что вместо ввозимых из Швеции 35 тыс. пудов железа к 1726 г. Россия могла вывозить только через балтийские порты свыше 55 тыс. пудов. Одновременно правительство выступает инициатором развития и других производств — кожевенного, стекольного, писчебумажного и др.

В 1711 г. при мануфактурах были учреждены ремесленные школы.

С точки зрения принадлежности не так уж редко мануфактуры переходили из разряда казенных в частные и наоборот, притом неоднократно.

Петровские реформы, перенос центра торговли из Архангельска в Петербург, введение государственной монополии на торговлю особенно прибыльными товарами были такой силы ударом, оправиться от которого даже крупное купечество так и не смогло. В результате, если в 1705 г. среди гостей насчитывалось 27 фамилий, то уже в 1713 г. их было всего 10. А во второй четверти XVIII в. осталось лишь 5 гостиных родов, представители которых продолжали занимать видное место в деловой жизни страны4.

В окружении Петра I было много энергичных, предприимчивых людей с дворянской родословной, среди таковых были «светлейший» князь А. Д. Меншиков, Савва Рагузинский — верный соратник Петра и видный предприниматель, тайный советник А. В. Макаров. Промышленной деятельностью занимались также князья П. Черкасский и П. Дашков, дворянин Ф. Веневитинов, графиня С. А. Толстая, тайный советник Н. И. Маслов, княгиня Н. А. Голицына.

Указом 1721 г. крестьянам предписывалось применять во время жатвы вместо серпа косы и грабли. «Он хотел вырастить рабов с деловыми качествами свободных людей» — так оценивает деятельность Петра I историк Я. Гордин5. Вводились новые культуры — табак, находившийся ранее под строгим запретом, виноград, тутовые и фруктовые деревья, лекарственные растения, разводились новые породы скота — молочные коровы и овцы — мериносы.

В 1721 г. регламентом Главного магистрата объявлялось обязательным деление всех «регулярных» граждан (т.е. всего городского населения, за исключением иностранцев, шляхетства, духовенства и «подлых» людей — чернорабочих, поденщиков и т.п.) на две гильдии. К первой были отнесены банкиры, знатные купцы, имеющие значительные отъезжие торги или продающие разные товары в рядах, городские доктора, шкиперы купеческих кораблей, золотых ' и серебряных дел мастера, живописцы. Во вторую гильдию вошли ; все торговцы молочными товарами и харчевными припасами, а также ремесленники. В третий разряд, который в регламенте не назван гильдией, включены чернорабочие и лица наемного труда. Купцы, записанные в гильдии, получали ряд весьма серьезных льгот, положивших начало их выделению в новое привилегированное сословие. Помимо разрешения покупать крестьян (но с припиской их к предприятию) они освобождались от личной рекрутской повинности при условии уплаты в казну по 100 руб. с человека.

Последующее развитие принципа чиновной бюрократической выслуги нашло отражение в петровской Табели о рангах 1722 г. Новый закон разделил службу на гражданскую и военную. В нем было определено 14 классов, или рангов, чиновников. Всякий получивший чин 8-го класса становился потомственным дворянином. Чины с 14-го по 9-й тоже давали дворянство, но только личное. Привлечению дворян к службе способствовал и принятый 23 марта 1714 г. Указ о единонаследии, приравнявший поместья к вотчинам.

Иерархия чинов в армии, на флоте, в государственном аппарате, т.е. Табель о рангах просуществовала до декабря 1917 г. За два века Табель несколько раз изменялась и уточнялась. Приводим таблицу соответствия на 1913 г.

Унтер-офицерские чины, соответствующие в современной армии (сержантскому составу, во флоте имели звания боцманматов и старшин, в казачьих войсках — старших и младших урядников.

Если Табель о рангах практически не изменялась, то число Коллегий (затем министерств) стало быстро расти. Стремление к росту аппарата, «выбиванию» новых министерств, департаментов (управлений), столов (отделов) сразу же стало замечаться современниками Петра I: удорожание аппарата, потеря комплексности и оперативности управления, с чем впоследствии пыталась бороться жена Петра I Екатерина I.

Так дворяне были уравнены во всех правах с боярами. Петр I разрешил дворянам передавать детям свои поместья или боярские вотчины по наследству. В результате петровских реформ дворянство стало господствующим привилегированным сословием, которое в последующем по своему усмотрению меняло монapxoв.

Реформы Петра Великого затронули и церковь. Церковь оставалась крупнейшим феодалом в России. И к концу XVII в. она все еще сохраняла некоторую политическую самостоятельность, несовместимую с развивающимся абсолютизмом. Сам Петр I был человеком верующим, любил петь в церкви, соблюдал посты, но, чтобы проводить реформы, ему нужны были люди, солдаты, рабочие. Поэтому он запретил принимать новых монахов — людей моложе 30 лет, многие монастыри вообще были закрыты, а их имущество было отобрано государством.

Но и в это трудное время нашлись в церкви епископы, сумевшие понять нужность и полезность реформ Петра. Например, епископ воронежский Митрофаний поддерживал царя Петра в его работах по постройке флота, отдал ему на это дело все свои деньги и призывал народ помогать Петру в защите Родины. Он был против слепого подражания всему иностранному и убеждал царя не ломать русского строя жизни.

Однако русское духовенство в основной массе своей к концу XVII в. являло собой удручающее зрелище. Грубость нравов, стяжательство, невежество и темнота процветали в среде приходских священников. Не лучше обстояло дело и в монастырях. К концу XVII в. монастыри утратили то культурное значение, которое они имели в предшествующие века. В область преданий отошли и просветительная деятельность монастырей, когда они являлись очагами книжности, и их колонизаторская деятельность. Церковь перестала существовать как носительница православных начал в государстве.

Недовольство Петра духовенством росло год от года. Этому способствовало то обстоятельство, что в этой среде находилось наибольшее число противников обновления страны.

Когда в 1700 г. умер патриарх Адриан, ярый приверженец старины и противник нововведений, царь назначил ему преемника в лице митрополита рязанского и муромского Стефана Яворского, объявленного блюстителем патриаршего престола. Патриарший разряд был упразднен, а его функции были переданы восстановленному в 1701 г. Монастырскому приказу во главе с боярином И. Л. Мусиным-Пушкиным и дьяком Е. Зотовым. Все имущество и финансы церкви, закрепленные за ней земли и крестьяне находились в ведении Монастырского приказа, впоследствии подчиненного Синоду. Вскоре Петр издал ряд указов, сокращавших самостоятельность духовенства в государстве и независимость духовного чина от светской власти. Ряд дальнейших мер облегчал жестокость гонений на ревнителей Древнего благочестия и разрешал свободное исповедание и оказательство своей веры иностранцам, как католикам, так и протестантам. В основу этих мер лег принцип, высказанный Петром: «Господь дал царям власть над народами, но над совестью людей властен один Христос»6.

Наконец в 1721 г. церковь получила свой высший орган — 25 января Петр подписал манифест об установлении Духовной коллегии, или Святейшего правительствующего Синода. Псковский архиепископ Феофан Прокопович по поручению Петра написал духовный устав, или регламент, для Синода. Это был законодательный акт, в котором определились функции Синода, обязанности его членов по управлению церковью, подчеркивался государственный характер учреждения: «Духовный коллегиум под державным монархом есть и от монарха установлено». Фактически члены Синода приравнивались к чиновникам других государственных учреждений. В регламенте также объяснялись причины, заставившие Петра предпочесть соборное, или коллегиальное, и синодальное управление церковью единоличному патриаршему. «От соборного правления можно не опасаться отечеству мятежей и смущения, каковые происходят от единого собственного правителя духовного ибо простой народ не ведает, как разнствует власть духовная от самодержавной... Когда же народ увидит, что соборное правительство установлено монаршим указом и сенатским приговором, то пребудет в кротости и потеряет надежду на помощь духовного чина в бунтах»7. С 1724 г. Синод был преобразован в Синодальную камер-контору. Таким образом, Петр I полностью подчинил церковь своей власти. Церковь теперь полностью подчинилась, став послушным орудием в руках светской власти. Духовенство стало превращаться в такое же сословие, имеющее свои обязанности и задачи, как дворянство и посадские. А обязанности эти были довольно тяжкими — священникам предписывалось не только защищать проводившиеся правительством реформы, но также помогать правительству в сыске и задержании лиц, отрицательно относившихся к преобразованиям. Нарушалась даже тайна исповеди — под страхом казни священники обязаны были доносить о намерениях исповедовавшихся совершить государственное преступление: измену, бунт, злоумышление на жизнь царя и пр. В 1722 г. реформа церкви была дополнена введением должности обер-прокурора. Причем если на первых порах функция обер-прокурора была преимущественно наблюдательная, то со временем он фактически становился руководителем Синода, облеченным неограниченной властью.

Попав под юрисдикцию государственной власти, будучи инкорпорированной в систему государственной бюрократии, она превратилась в послушную служанку светских правящих органов, в государственную «этаблированную» церковь8.

К раскольникам, не занимавшимся политикой, Петр I относился спокойно. В Выговской пустыне он нашел промышленных раскольников, приказал оставить их в покое и даже просил их молиться за него. Московских раскольников он только обложил двойной податью и обязал носить особенную одежду. Однако он считал раскол заблуждением и не допускал его распространения. Более того, все россияне должны были ходить каждое воскресенье в церковь и быть ежегодно у исповеди и святого причастия.

Такой же политики Петр держался и в отношении западных вероисповеданий, позволил иностранцам иметь свои церкви в Петербурге, бывал даже при богослужении во Французском храме, в котором еще и сейчас сохраняется его кресло. Невский проспект с иностранными церквами был «проспектом веротерпимости».

При непосредственном участии Петра в ходе Северной войны (1709—1721) была создан армия нового образца, вскоре ставшая одерживать победы над шведской армией Карла XII. (Шведы считались самым сильным воителем в Европе.) Столь же успешно был организован военно-морской флот, с его помощью Россия получила выход в Балтийское море. История создания Российского флота связана с неудачной попыткой в 1695 г. взять крепость Азов. Тогда по указанию Петра в течение года под руководством мастера Титова в Воронеже было построено 28 судов и 19 июля 1696 г. Азов был взят с моря. Так получил первое крещение новорожденный военно-морской флот России. В 1699 г. Петр I учредил Андреевский кормовой флаг Российского военно-морского флота с изображением голубого креста святого Андрея Первозванного, считавшегося покровителем России.

Полотнище Андреевского флага первоначально было трехполосное — бело-сине-красное, а с 1709 г. — одного из этих цветов или только белое (при императрице Анне Ивановне, Екатерине II с 1765 г.); крест располагался по диагонали в верхнем углу у древа или по диагонали всего полотнища.

А за год до этого в 1698 г. впервые в России Петром I были учреждены ордена: орден святого апостола Андрея Первозванного, являвшийся высшей наградой отличившимся в боевых сражениях, и женский орден святой великомученицы Екатерины (1714)9.

Позднее, в 1725 г., был учрежден орден св. Александра Невского, но сам Петр I уже не успел наградить им. Им наградили уже при Елизавете Петровне гражданское лицо; так с тех пор им награждают как военных, так и гражданских.

В 1769 г. при Екатерине II был введен орден святого великомученика и победоносца Георгия для награждения офицеров и генералов за военные отличия, в 1782 г. — орден равноапостольного кн. Владимира (этот орден 4-й степени давали за выслугу лет по государственной службе).

Ордена 1-й степени обычно носились через плечо на ленте установленного для этого ордена цвета (для Андрея Первозванного — голубая лента, для ордена Александра Невского — красная и т.д.).

В 1721 г. Петр объявил Россию империей. Торжественная церемония венчания на царство уступает теперь место обряду коронации. Шапку Мономаха, начиная с Петра I, уже не возлагали на голову царя, а несли впереди торжественной процессии. Древний венец с этого времени сменила императорская корона.

В состав России при Петре (с начала XVIII в.) входили: Прибалтика, Правобережная Украина, Белоруссия, часть Польши, Бессарабия, Северный Кавказ; с XIX в., кроме того, Финляндия, Закавказье, Казахстан, Средняя Азия и Памир.

Согласно реформе, проведенной Петром I, страна была разделена на губернии, установлен порядок прохождения военной и гражданской службы.

Империя Петра, раскинувшаяся от берегов Балтики до Тихого океана, имела к концу XVIII в. на своей территории не более 40 млн человек.

Подавляющее большинство составляли крестьяне, горожане — не более 4\% всего состава граждан. Дворяне, верхний слой духовенства и зажиточные неслужащие землевладельцы — 200 тыс. человек, или 1\%. Внутри «одного правящего процента» один процент составляли высшие среди высших.

Введение рекрутских наборов и подушной подати, увеличение налогов, усиление гонений на раскольников, продолжительная тяжелая Северная война — все это обостряло социальные противоречия в стране, вызывало многочисленные волнения среди помещичьих и приписных крестьян, а также работников мануфактур. Но процесс переустройства был необратим, а Россия начала быстро завоевывать европейский авторитет, становилась могучей державой.

Процесс коренной ломки, замены старого новым захватил не только «материальную» сферу (промышленность, торговлю и т.п.), но и настойчиво стал вторгаться в область духовной жизни русских людей.

Официальная идеология русского абсолютизма, разработанная Петром I и его единомышленниками и завещаемая последующим эпохам просвещенного и «непросвещенного» абсолютизма XVIII столетия, выдвинула взамен религиозного обоснования государевой службы идею служения общему благу, общей пользе, понимаемой как государственный интерес в первую очередь. При этом искусство и культура, взятые под высокое покровительство государства и поставленные ему на службу, получили одновременно некое подобие идеологической автономии от церкви и религии. Церковь перестала быть бесконтрольным хозяином и руководителем искусства. Секуляризация обмирщения культур, достигнутого в большинстве стран Запада уже в эпоху Возрождения, в России происходит только в начале XVIII в. Но зато решительно и бесповоротно, поскольку одной из самых основательно осуществляемых реформ Петра I было превращение православной церкви из идеологической руководительницы нации во вспомогательную часть государственного механизма с ограниченными правами и строго регламентированными обязанностями.

Наиболее важное суждение общетеоретического характера по проблемам этого времени принадлежит русскому ученому-историку В. Н. Татищеву. Последователь Бэкона, ученик Вольфа, Татищев одним из первых в России занялся определением места искусства в национальной культуре, обоснованием его общественной функции. В философском трактате «Разговор о пользе наук и училищ» (1733) он дает классификацию «щегольских», или «увеселяющих», наук, как он называет искусство, отстаивает идею о единой системе образования в России.

При Петре I устанавливается система прямой зависимости развития культуры от правительства.

Для успешного развития начатых преобразований России требовались новые, подготовленные и образованные кадры. Решалась эта задача двумя путями.

Во-первых, внутри страны. Главную роль в России в подготовке нужных стране специалистов суждено было сыграть школе. В предыдущее время преобладало церковное образование — готовили священников, ученых-монахов, сочинителей проповедей и духовных книг. Новый, XVIII в. выдвинул свои запросы. Требовалось светское практическое образование. До Петра светское образование получали почти исключительно путем домашних занятий, да и они ограничивались элементарной грамотой и счетом. Государственные училища были единичны.

В первой четверти XVIII в. возникла сеть организованных на казенный счет общеобразовательных и специальных учебных заведений. В училищах низшей ступени (так называемые цифирные школы) воспитанники овладевали навыками чтения, письма и счета. Цифирные школы открылись более чем в 40 городах России. Для детей солдат было образовано несколько гарнизонных школ, а для детей матросов Адмиралтейство также учредило свои начальные учебные заведения. В 1699 г. в Москве была основана Пушкарская школа, а в 1701 г. в здании Сухаревской башни в Москве открылась Школа математических и навигационных наук, дававшая более обширные и разносторонние знания (алгебра, геометрия, тригонометрия, черчение, астрономия и т.д.).

Любопытна внутренняя жизнь этой первой светской Школы математических и навигационных наук. Основание ее было встречено населением с большим недоверием; Сухареву башню, где она помещалась вначале, считали жилищем нечистой силы. Несмотря на строгие указы, многие недоросли не являлись в школу; самые жестокие меры употреблялись против них, вплоть до отправки на галерные работы; за нехождение в школу били батогами и наказывали денежным штрафом; бежавших из нее ловили и под караулом возвращали, а имение их отбирали в казну. За побеги из школы грозила смертная казнь.

Та же беспощадная строгость господствовала и в школе. Занятия здесь продолжались почти весь день. Дядька, находившийся в каждом классе, при малейшем беспорядке бил учеников хлыстом, несмотря ни на какое звание, а среди питомцев были представители самых разных сословий, даже самых знатных семей... Преподавали в этой школе англичане. В круг изучаемых в школе предметов входили арифметика, геометрия, тригонометрия плоская и сферическая, навигация, морская астрономия, основы географии. Все эти дисциплины ученики проходили последовательно, переходя «из одной науки в другую», по мере овладения ученье приравнивалось к службе и учащиеся получали кормовые деньги, причем чем дальше продвигался в овладении науками ученик, тем больше он получал.

Выпускники этой школы нередко назначались преподавателями в других училищах. В 1715 г. часть классов перевели в Петербург и на этой базе создали Морскую академию. Ее воспитанниками стали многие выдающиеся русские мореходы, и среди них знаменитые полярные исследователи Г. Малыгин и С. Челюскин. Навигацкие школы были открыты также в Новгороде, Нарве, Ревеле, Астрахани. Вскоре по типу навигацкой школы появилось еще несколько профессиональных школ — инженерная, артиллерийская (1712). Это были казенные профессиональные школы высшего чина, в задачу которых входила подготовка техников-специалистов. Школы эти носили ярко выраженный сословный характер. Если сначала в них помимо дворянских детей принимали детей «всяких чинов», то впоследствии они превратились в привилегированные закрытые учебные заведения для дворян. К 1707 г. относится основание медицинской школы в Москве, через несколько лет такая же школа стала действовать в Петербурге. На Урале и в Карелии создаются горные училища, кораблестроительные, штурманские и ремесленные школы.

В провинции начальное образование осуществлялось в трех типах школ: 46 епархиальных, готовящих священнослужителей; 42 цифирных — для подготовки местных мелких чиновников; гарнизонных — для обучения солдатских детей.

Помимо государственной профессиональной школы в начале XVIII в. зарождается частная, общеобразовательная школа. В 1703 г. в Москве на Покровке открывается школа, руководителем которой назначается мариенбургский пастор Эрнст Глюк, необыкновенно деятельный и прекрасно образованный человек. В школе преподают грамматику, арифметику, историю, философскую мудрость, язык греческий, латинский, немецкий, французский, обучают танцам, верховой езде. Чуть позже подобные частные общеобразовательные школы возникают и в других городах. Основываются и другие учебные заведения, где главным предметом были иностранные языки, включая восточные. Возникают закрытые учебные заведения — кадетские корпуса, институты благородных девиц.

Таким образом, уже в начале 1700-х годов в России существуют школы трех типов: высшая богословская — Славяно-греко-латинская академия; высшая техническая — навигацкая; общеобразовательная гуманитарная — гимназия Глюка.

В дальнейшем школьное образование приобретает более широкое развитие и складывается в определенную систему. В Москве основали артиллерийскую и инженерную школы. На заводах создавались школы по подготовке квалифицированных мастеров. При Морской академии открываются вскоре подготовительные классы — «русская школа» и «цифирная». Подобные школы создаются и в других городах. Первоначально в цифирных школах (назывались они так потому, что в них изучали в основном арифметику и геометрию) предписывалось учиться всем «поголовно». Впоследствии дети дворян и духовенства были освобождены от обучения, и основной контингент этих школ составили дети придворных и солдат.

В это же время в некоторых городах возникают так называемые адмиралтейские русские школы, призванные «плотничьих и прочих мастеровых людей детей обучать грамоте и цифири, дабы потом могли добрыми мастеровыми стать». Фактически программы этих школ сливались с программами цифирных.

После издания духовного регламента открываются школы при архиерейских домах «для детей священников и прочих», в задачу которых входит подготовка будущего духовенства. К концу царствования Петра почти во всех более или менее крупных городах образуется по 2 школы — духовная и светская. В первой обучались дети духовенства, во второй дети приказных и солдат.

В дворянских семьях преобладает домашнее обучение. Образование в России приобретает сословный характер. Высшая школа все более становится привилегией дворянства.

Таким образом, в России возникает школа как государственное учреждение. Петровская школа создавалась в первую очередь как профессиональная, техническая, ставившая своей целью подготовку кадров в таких областях, которые были нужны государству на данном этапе, — инженеров, артиллеристов, мореходов, офицеров. Задачи общего образования и воспитания в качестве первостепенных не ставились. Общеобразовательное значение давалось лишь в той мере, в какой оно было необходимо для технической профессиональной выучки.

Среди педагогов-теоретиков XVIII в. можно было бы упомянуть в первую очередь Ивана Тихоновича Посошкова (1653—1726), изложившего целую систему педагогики в обширном сочинении, написанном в 1719—1720 гг. и носящем заглавие «Завещание отеческое». Это «Домострой» XVIII в. — модернизированный «Домострой» XVI в.10

Посошков — самородок, учился на медные гроши, крестьянин-самоучка, горячий патриот и демократ. Заслуживают внимания идея Посошкова о необходимости посильного труда для детей, забота об образовании крестьянства11.

Другим деятелем Петровского времени, высказавшим совершенно определенно свои педагогические убеждения, был Василий Никитич Татищев (1686—1750). Татищев — боярского рода, хорошего образования, бывал за границей, много видел и наблюдал. Для него не наука была подозрительная, а духовенство русское. В его исторических исследованиях проводится мысль о борьбе между просветительными стремлениями правительства и обскурантизмом и властолюбием духовенства. В старой русской жизни, по его словам, «видно ни единого не токмо философских наук, но и грамматики ученого не было, и для того, какая надежда от таких пастырей просвещения народу уповать было должно», хотя между «ними мужи благоразумные и жития похвального были»12.

Его педагогика — утилитарная, проникнута петровским началом непосредственной практической пользы и профессионализма. По его мнению, крестьянских детей обоего пола от 5 до 10 лет нужно обучать грамоте и письму, а от 10 до 15 лет — ремеслам.

Для подготовки кадров (во-вторых) использовались также и поездки за рубеж с целью быстрейшего достижения результата в обучении наукам «политичным нравам» и «политессу». Конечно, за границу часто отправляли дворянских недорослей, от которых мало получалось пользы, но их, как правило, сопровождали их слуги, а среди них оказывались и такие талантливые люди, как будущий сановник Алексей Курбатов из крепостных графа Шереметева, из крепостных уже его сына был и заводоуправляющий графа Шереметева, почетный гражданин России Яков Попков и др. Среди обучавшихся за границей был и предок А. С. Пушкина А. Ганнибал (арап Петра Великого).

Расширение европейских связей России приводило к расширению кругозора русских путешественников. Они свободно могли попасть в Сорбонну (Парижский университет) и в Лейденский анатомический театр.

Процесс европеизации чаще всего одобрялся деятелями русской культуры.

Даже Стефан Яворский (ставший в конечном итоге противником Петра I) отмечал, что в допетровское время «нельзя было выглянути за государство и видети, что ся деет на свете. Вестей такожде никаких ниоткуда россияне не имеюху, поведений, нравов и обычаев в иных государствах политичных отнюдь не знаяху». Поэтому «поносят россиян многие от прочих государств» как детей и отроков «невежливых», которым «разве то ведомо, что дому деется», теперь же «бог ключом Петровым» открыл «тебе врата на видение света».

Важным шагом в процессе отделения светской культуры от церковной была замена старого церковно-славянского шрифта новым гражданским. В новом алфавите упрощалось начертание букв. В 1710 г. Петр I сам внес в образцы литер последние замечания и утвердил новый шрифт. «Сими литерами, — указал он, — печатать художественные и мануфактурные книги». Так с 1710 г. книги нецерковного содержания стали печататься новым гражданским шрифтом. Сложные буквенные обозначения в это время были заменены арабскими цифирами. Прописным способом продолжали печатать лишь церковные книги.

Для закрепления новой идеологии и развития науки по указанию Петра была развернута широкая издательская деятельность. Появились учебники. В 1703 г. напечатана «Арифметика, сиречь наука числительная» Л.Ф. Магницкого, своего рода энциклопедия математических знаний. Старые учебные пособия— «Азбука», «Часослов», «Псалтырь» — не были пригодны для образования в новых условиях. На смену им пришли «Букварь», «Грамматика славянская», написанные директором Московского печатного двора и Московский синодальной типографии В. П. Поликарповым, «Первое обучение отрокам» Феофана Прокоповича, в котором шла речь о постановке правильного обучения молодых людей. В создание новых учебников и учебных пособий большой вклад помимо Феофана Прокоповича внесли Ф. П. Поликарпов, Г. Г. Скорняков-Писарев и др.

Увеличение потребности в книгах, в особенности светского содержания, вызвало необходимость значительного расширения материальной базы печатного дела. Если в XVII в. в Москве действовала лишь одна типография, то к концу царствования Петра были уже десятки типографий. Новые типографии открылись в Москве и Петербурге, а при них гравировальные мастерские. Петербург становится крупным издательским центром, где первая типография была основана в 1711 г.

В 1703 г. наряду с учебником «Арифметика» Л. Ф. Магницкого были изданы «Таблицы логарифмов и синусов» Магницкого и английского математика Фарварсона, в 1708 г. — первая набранная новым гражданским шрифтом «Геометрия славенски землемерия. Приемы циркуля и линейки» (перевод с немецкого Брюса, отредактирована Петром I); выпускались многочисленные руководства (чаще переводные) по архитектуре, фортификации, артиллерии, астрономии и т.д. Стали известны книги новейших естествоиспытателей — Кеплера, Коперника, Галилея, Ньютона; работы философов Декарта, Гоббса, Локка, Туффендорфа. При содействии Петра I и Брюса началось изготовление научных приборов и инструментов, в том числе оптических. В 1720—1727 гг. при Берг-коллегии была организована химическая лаборатория.

В 1713 г. опубликован на русском языке систематический курс аристотельской космологии «Зерцало естествозрительное». Кстати, в этом же 1713 г. Кристофер Вренар — основатель английского масонства сам принимает Петра I в масоны, что еще более способствует проникновению в Россию новых западных веяний в нравственной и философской культуре. В духе схоластического аристотелизма писали Стефан Яворский и Феофилакт Лопатинский. Ф. Прокопович и его единомышленники в Славяно-греко-латинской академии способствовали смягчению к середине XVIII в. традиции схоластики и проникновению в Россию философских идей Б. Спинозы, К. Декарта, Ф. Бэкона, Г. Лейбница, X. Вольфа. Видную роль в критике схоластических представлений, упрочении светской философской мысли в первой половине XVIII в. сыграли А. Д. Кантемир, В. Н. Татищев, В. К. Тредиаковский.

При частной типографии в Москве существовала бесплатная библиотека. В 1714 г. возникла первая в России Государственная публичная библиотека в Петербурге, заложившая основу для библиотеки Академии наук. При новых учебных заведениях стали также создаваться библиотеки.

Большие собрания книг принадлежали князю Д. М. Голицину, графу Б. П. Шереметеву, графу А. А. Матвееву и другим вельможам.

Рост книгопечатания способствовал развитию в стране книжной торговли.

Важным в преобразовательной деятельности Петра явилось создание в России периодической печати, которая стала мощным средством просвещения народа. Для того чтобы люди «смотрели и учились», Петр I приказал печатать существовавшие ранее рукописные «Куранты», и распространять их в народе. «Куранты» или, как их потом стали называть, «Ведомости», были первой официальной газетой России. Первый номер, вышедший 2 января 1703 г., содержал известие о состоянии школ в Москве, о количестве родившихся в столице детей мужского и женского пола, известия из Казани, Сибири, Нарвы и пр. Примечательно, что известия для первого номера газеты выбирал сам Петр I, он же производил корректуру. Петр очень заботливо следил за первыми шагами своего детища и возлагал на него большие надежды. Газета была призвана разъяснять и пропагандировать проводившиеся в стране реформы, а кроме того, нести новые знания в народ, знакомить русских людей с событиями не только отечественной, но и зарубежной жизни, способствуя тем самым сближению с образованной Европой. Тираж газеты «Ведомости» был от 100 до 2500 экз.

В 1728 г. в Петербурге вышел первый русский журнал «Месячные исторические, генеалогические и географические примечания в Ведомостях». В течение XVIII в. в России выходило около 200 различных периодических изданий.

Неустанное стремление Петра I учиться самому и «насаждать» знания среди подданных привело к тому, что постепенно в стране складывается то, что мы теперь называем системой культурно-просветительных учреждений.

По инициативе Петра I в России было положено начало собиранию научных коллекций. В 1718 г. вышел указ, предписывающий населению предъявлять «как человеческих, так и скотских, звериных и птичьих уродов», а также «старые надписи на каменьях, и прочее все, что зело старо и необыкновенно». С этого момента началась организация отечественного музееведения. В 1719 г. для всеобщего обозрения была открыта Кунсткамера, собрание раритетов которой послужило основой для коллекции будущих музеев: Эрмитажа, Артиллерийского, Военно-морского и др. Будучи в Голландии, Петр I сам приобрел коллекцию чучел редких животных, изумивших его. Тем самым он положил начало Кунсткамере. Примечательно, что вход в Кунсткамеру был бесплатным. По рассказам современников, когда Петру I предложили установить плату за посещение Кунсткамеры, он отказался: «Я хочу, чтобы люди смотрели и учились, надлежит охотников приучать, потчевать и угощать, а не деньги с них брать».

В Петербурге был основан и Ботанический сад (сначала его называли «аптекарским огородом»).

Петр I положил начало собранию сокровищ, представлявших царское фамильное имущество: державу, корону, скипетр, ключ и «светские» бриллианты царственных женщин; теперь это неотчуждаемые ценности России, хранящиеся в Алмазном фонде Московского Кремля. Елизавета и Екатерина II пополнили коллекцию прежде всего «светскими» драгоценностями. Но для коронации бывшей немецкой принцессы было изготовлено и главное ее украшение — большая императорская корона. До сих пор она является самым дорогим, как, впрочем, и самым тяжелым в мире (более 2 кг) головным убором царей.

В Петровское время резко возрос интерес к истории России. По правительственным указам собирали вещественные и письменные памятники прошлого. Выходили в свет исторические сочинения. Петр I предпринял грандиозный труд истории Северной войны, сам участвовал в сборе и редактировании материалов, писал отдельные разделы. Работа осталась незаконченной. Среди предполагавшихся сочинений была также «Краткая история для внушения молодым о нынешних и старых делах». Петр I понимал патриотическое воспитательное значение истории родной страны.

По инициативе Петра «справщик» московской типографии Ф. Поликарпов пишет «Историю о владении российских великих князей». Однако «История» не понравилась Петру I и так и не была опубликована. Предметом целого ряда сочинений стала история русско-шведских отношений: «История императора Петра Великого от рождения до полтавской баталии» Федора Прокоповича; «История Свейской войны» П. П. Шафирова — это «Рассуждение...» о причинах войны с Швецией, подготовленное по поручению Петра I вице-канцлером и представляющее собой первый в российской истории обстоятельный дипломатический трактат о внешнеполитических приоритетах страны. «История Свейской войны», создававшаяся при участии самого Петра I (издана князем М. М. Щербатовым в конце XVIII в. под заглавием «Журнал, или Поденная записка императора Петра Великого»); «Ядро российской истории» — написана секретарем русского посольства в Швеции А. И. Манкиевым в 1715 г. (вышла в свет в 1770 г.); «Гистория о царе Петре Алексеевиче», составленная видным дипломатом Петровской эпохи князем Б. И. Куракиным и опубликованная в конце XIX в.

Экономическая публицистика была представлена работами выдающегося ученого-самородка И. Т. Посошкова (1652— 1726) и прежде всего его наиболее известной работой «Книга о скудости и богатстве».

Проникновение в Россию западных просветительских, рационалистических концепций, утверждавших, что наука, опытное знание являются средством господства над природой, подготавливали почву для развития качественно новой ступени естествознания. Наука становится частью новой светской культуры.

В основе развития науки и техники в Петровскую эпоху лежали в первую очередь практические потребности государства. Большие успехи были достигнуты в геодезии, картографии, гидрографии, в изучении недр и поиске полезных ископаемых. Русские моряки-гидрографы много сделали для составления карт Азовского, Каспийского, Балтийского и Белого морей. Внушительными были результаты географических иссле