10.3. социальная база политических предпочтений как основа и критерий эффективности деятельности партий

10.3. социальная база политических предпочтений как основа и критерий эффективности деятельности партий

Социологическое изучение политических предпочтений граждан и отношения избирателей к партиям в периоды избирательных кампаний получило широкое распространение в отечественной социологии. Это стало возможным после образования многочисленных партий и общественных объединений различных социально-политических ориентации, а также в связи с переходом к демократической системе выборов.

Повышенное внимание к роли партий в выборном процессе предопределено установленной в России смешанной пропорционально-мажоритарной избирательной системой парламентских выборов, по которой один голос избиратель отдает за конкретного кандидата, а второй — за партийный список. Указанная система была применена в России на выборах депутатов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации в 90-е годы, когда по партийным спискам избиралась половина состава депутатского корпуса. Это дало партиям и другим общественным объединениям своего рода карт-бланш на завоевание депутатских мандатов, которые в свою очередь обеспечивают им доступ к государственной власти и ее использованию в целях упрочения своего положения на политической сцене российского общества.

Социологические исследования партий в ходе выборных кампаний актуальны не только в практическом, но и в научно-теоретическом отношениях. Избирательные кампании в определенной мере способствуют политической социализации граждан. Они позволяют индивидам и социальным группам определить и уточнить свои политические интересы, а также решить, какая конкретно партия, избирательный блок или политический лидер являются выразителями и защитниками их интересов. Именно поэтому, судя по данным социологических опросов избирателей, в дни активной фазы проведения выборов доля четко ориентированных сторонников партий резко увеличивается и достигает 30— 40\% от количества участвующих в голосовании.

Одна из продуктивных исследовательских проблем — определение доли избирателей, выражающих на выборах политические симпатии или, напротив, антипатии к существующим партиям, и доли тех, кто четко идентифицирует себя с определенной партией, составляя таким образом активное электоральное ядро среди избирателей соответствующей политической ориентации. Речь идет о том, что в электоральных базах партий и образуемых ими избирательных блоков имеют место различные типы избирателей, отличающиеся друг от друга уровнем политической активности и степенью приверженности идеям блока. При внимательном изучении данных, характеризующих политические умонастроения избирателей, можно составить научно обоснованное представление о реальной социальной базе той или другой партии, о причинах «протестного» голосования, которое, например, в свое время низвергло с политического Олимпа КПСС, а в дальнейшем — партию «Демократический выбор России» и движение «Наш дом — Россия» (рис. 10.1).

Рис. 10.1. Типы групп в электоратах партий

Большое значение в рассматриваемом плане имеет социологический анализ способности партий «нащупать» и объединить интересы различных социально-демографических и социально-профессиональных групп избирателей, воздействовать на формирование мотивов политического поведения представителей разнородных групп. Такой анализ позволяет не только предсказать исход выборной борьбы, но и выявить прочность электоральной базы партий в ближайшей или среднесрочной перспективе: определить долю твердых и временных сторонников партий, поддерживающих их лишь в соответствии с принципом «наименьшего зла».

Интерес к политическим партиям, проявляемый социологией в течение многих десятилетий, не ограничивается отмеченным аспектом. Не менее существенное значение имеют исследования их в качестве института, влияющего на процесс демократизации общества, агента властных отношений и, наконец, как политический организм с присущим ему механизмом жизнедеятельности.

При определении социологического подхода к изучению партий важно иметь в виду, что их формирование стало одним из следствий и вместе с тем существенным условием перехода государств от авторитарной к демократической модели устройства институтов власти. История свидетельствует, что многопартийность представляет собой системообразующий фактор общественного прогресса, который сопряжен с системными изменениями в экономике, в социальной структуре населения и политической культуре общества.

В идеале партии претендуют на выполнение функции посредничества между государством и населением. Наряду с другими демократическими институтами они выявляют, способствуют объединению и реализации интересов различных социальных групп. Партии вовлекают граждан в политический процесс, содействуют их политической социализации и помогают определить политическую позицию в отношении к органам государственной власти и проводимой ими политике. Именно эти политические роли партий являются базовыми и представляют особый интерес в социологических исследованиях.

В качестве критериев социологической оценки политического веса партий выступают прежде всего такие, как величина и особенности их социальной базы, масштабы политического влияния на население (избирателей), шансы овладения государственной властью конституционным путем, соответствие декларируемых программ и лозунгов реальным возможностям достижения прогресса в обществе и др.

Говоря о месте партий в механизме взаимосвязи государства с населением страны, следует, конечно, учитывать то, что изучаемая социологией действительность нередко отличается от идеальных схем. Например, КПСС вовсе не была связующим звеном между гражданами и государством в демократическом понимании роли такого звена. И де-юре и де-факто государство являлось «приводным ремнем» между КПСС (точнее, ее руководящими органами) и гражданами. Это произошло после устранения всех других партий с политической сцены советского общества в результате установления административно-командного режима власти и отрыва высшего политического руководства страны от реальной жизни. В тех политических и идеологических условиях социологический анализ функционирования КПСС в обществе строго определялся парадигмой ее руководящей роли.

Отсюда задачи социологических исследований сводились к оценке эффективности идеологического воздействия на народные массы, а эффективность трактовалась как степень реализации установок на незыблемость однажды скроенной политической системы. В какой-то мере изучались характер и конкретное наполнение «обратных связей» между населением и партийно-государственной надстройкой. Эмпирические данные, полученные в исследованиях социологического центра Академии общественных наук при ЦК КПСС, ВЦИОМ и других в то время немногочисленных социологических учреждений, свидетельствовали о том, что в 80-е годы резко росло недовольство людей разрывом между идеологическими лозунгами, провозглашенными КПСС, и жизнью. Однако эти данные, обнародованные социологами, в условиях политического монополизма практически не принимались в расчет, а их публикация порой расценивалась в качестве враждебных действий.

Происшедшие в 90-х годах радикальные изменения в экономической сфере российского общества внесли много нового в его социальную структуру. Пока она далеко не устоялась. И все же две взаимозависимые тенденции очевидны. Первая состоит в появлении новых социальных групп, т.е. в дальнейшем развитии социальной стратификации населения. Вторая тенденция выражается в нарастании социальных различий между группами, слоями и общностями, в углублении социально-экономической дифференциации по многим показателям качества жизни.

Первую тенденцию иллюстрируют, например, следующие данные. За период 1990-х годов численность работающих на государственных и муниципальных предприятиях сократилась до трети от общего количества занятого населения за счет образования предприятий со смешанной и частной формами собственности. Социальные когорты, связанные с различными формами собственности и сферами предпринимательства, также далеко не однородны. Среди занятых в частном секторе все более внушительную группу составляют лица наемного труда.

О второй тенденции можно судить по статистическим данным, отражающим различия в уровнях жизни разных слоев населения, красноречиво показывающим его социально-экономическую дифференциацию. Так, величина доходов 10\% наиболее обеспеченного населения России, по официальным данным, в 14—15 раз (а по экспертным оценкам, — в 28—30 раз) превышает размеры доходов наименее обеспеченного населения.

Изменения в социальной стратификации неизбежно влекут за собой преобразования в конфигурации политической жизни, в том числе в волеизъявлении представителей различных социальных групп на выборах, в их партийных ориентациях и борьбе за влияние на государственную власть. Этот вывод подтверждается результатами многих опросов граждан России, проводимых социологическим центром Российской академии государственной службы при Президенте РФ и другими исследовательскими центрами. Как свидетельствуют полученные данные, структура политических симпатий и антипатий избирателей в значительной мере определялась их социальным расслоением.

Впервые корреляция между партийно-политическими симпатиями и социальным положением избирателей была зафиксирована еще в 1996 г. Ее показало сравнение полученных во всероссийском исследовании самооценок уровня материального достатка людей и их отношения к антикоммунистической позиции Б.Н. Ельцина, которая была четко заявлена им на старте кампании по выборам президента. Характеризующие эту корреляцию данные опроса представлены в табл. 10.2.

Значения коэффициентов ранговой корреляции Кендэлла подтвердили существование относительно устойчивой групповой дифференциации политического сознания российских избирателей в период выборов президента России, вызванной различиями в их материальном положении.

Таблица 10.2

Теснота связи между ответами избирателей на вопрос «Прав ли

Б. Ельцин, который неоднократно высказывался о том, что

главное — не допустить к власти коммунистов?» и их оценками собственного материального положения

(табличные данные в абсолютных цифрах без учета неответивших)

Kendall’s Tau-b 0,09035

Kendall’s Tau-c 0,08961

Из общего распределения ответов видно, что 786 (27,0\%) из опрошенных избирателей одобрили антикоммунистическую позицию, заявленную Б.Н. Ельциным в избирательной кампании, и 1331 (45,6\%) — не одобрили ее. Кластерный анализ показал картину, согласно которой относительно сплоченные и устойчивые группы (кластеры) сформировались прежде всего в зависимости от определенного уровня жизни. При этом эмпирически подтвердилось, что богатые и обеспеченные группы поддерживали антикоммунистическую линию Б.Н. Ельцина, в то время как те, кто уже не сводит концы с концами или живет практически в нищете, явно не разделяли таких убеждений.

Последующие исследования подтвердили отмеченную связь между социально-политическими установками людей и их социально-экономическим статусом. Обратимся к результатам общероссийского опроса населения, проведенного социологическим центром РАГС при Президенте РФ в октябре 2000 г., в котором изучалась связь между социально-экономической дифференциацией населения и его политической поляризацией, проявляющейся в отношении людей к режиму власти и государственной политике, в партийных симпатиях и антипатиях, в голосовании на выборах и многих других ипостасях.

В частности, по данным так называемой линейной статистики опросных материалов, эта связь проявилась в виде следующей тенденции: чем ниже уровень благосостояния групп населения, тем чаще в соответствующих группах проявляется социальный и политический негативизм. Для наглядности обратимся к двум примерам. По данным опроса, целиком негативно оценили период экономических реформ в группе материально обеспеченных людей 13,9\%, в группе со средним достатком — 34,8\%, а в группе малообеспеченных — 47,2\%. Считают, что в управлении государством нарастает беспорядок, в первой группе — 8,3\%, во второй — 14,9\%, в третьей — 29,2\%.

Однако подобные (хотя и менее выраженные) зависимости обнаруживаются также в случаях, когда оценочные переменные соотносятся с рядом других социальных признаков. Скажем, увеличивается доля критических суждений о власти и государственной политике по мере увеличения возраста или по мере снижения уровня образования респондентов и в других комбинациях. Поэтому возникает необходимость выявления доминирующих социальных связей, определяющих характер общественных процессов.

Решение этой задачи обеспечил кластерный анализ социологических данных, позволяющий агрегировать опрошенных по совокупности однотипных социальных признаков и суждений. Основные выводы этого анализа сводятся к следующему. Во-первых, оценки характера политического руководства страной и самооценки материального положения оказались наиболее взаимосвязанными и обусловили формирование статистических групп населения, именуемых кластерами. Это не означает, что каждый конкретный человек обязательно оценивает, например, политическое руководство страной в прямой зависимости от уровня своего материального статуса. Но качественный анализ преобладающего состава кластерных групп показал, что они отличаются друг от друга по известным в науке и практике классовым (прежде всего социально-статусным) признакам и при этом противостоят друг другу по ключевым оценкам текущей политической и экономической ситуации в стране. В групповом сознании каждой из кластерных общностей в один комплекс увязаны экономические и политические проблемы страны, роль В. Путина в качестве Президента РФ и материальный статус.

Во-вторых, в настоящее время по количественному составу кластерные общности равны между собой и составляют примерно по 1/3 от всей выборки. Еще раз отметим, что они противостоят друг другу в плане позитивных и негативных оценок экономической и политической ситуаций и происходящих изменений в управлении государством. Это является показателем процесса политической поляризации российского общества, привязанного к процессу формирования новой социальной структуры.

Треть респондентов остается пока за пределами двух противостоящих кластерных когорт. По умонастроению эти респонденты стоят ближе к группе, которая негативно оценивает развитие политической и экономической ситуаций в стране. Такая близость имеет объективные предпосылки: 72\% опрошенных оценили свое материальное положение как среднее (денег хватает лишь на основные продукты и одежду) и плохое (крайняя нужда). По численности данная категория населения значительно больше кластерной когорты «негативистов». При ухудшении социально-экономической ситуации в обществе потенциал негативизма может быстро увеличиться за счет тех людей, которые пока не выражают какой-либо четкой социально-политической позиции.

Данные ряда исследований показывают и другое: характер социального расслоения, происходящего в российском обществе, вызывает заметное смещение политических установок у российских граждан по сравнению с «нормой» социального порядка, при которой профессиональная структура населения служит относительно устойчивой базой партийной политической приверженности. Прежде всего заметно проявилось отсутствие значимой корреляции (точнее, наблюдается явный разрыв) между уровнем жизни избирателей и их профессиональным статусом, уровнем образования и рядом других социально значимых показателей, служащих основанием в определении общественного статуса той или другой социальной группы.

Отмеченные тенденции имеют непосредственное отношение к политической дифференциации российских граждан и формированию электоральных баз партий. Рассмотрим в этом плане сопоставимые результаты двух опросов, проведенных по однотипной методике в октябре 2000 г. и в июне 2001 г. В частности, опрашиваемым был задан вопрос: «Какие из указанных партий и объединений, представители которых являются депутатами Государственной Думы, будут, на Ваш взгляд, защищать интересы таких людей, как Вы?». Распределение ответов представлено в табл. 10.3.

Как видим, распределения ответов достаточно устойчивы. Наибольшее доверие у населения вызывает партия «Единство», на втором месте по показателю доверия — КПРФ, на последнем месте из числа партий и движений, имеющих депутатские фракции в Государственной Думе, — ЛДПР.

Таблица 10.3

Отношение населения к политическим партиям и объединениям

(\% от количества опрошенных без затруднившихся ответить)

По данным этих же опросов, ни одна из перечисленных политических организаций не имеет строго однородной социальной базы, представленной, скажем, рабочими, предпринимателями или представителями интеллигенции. Можно говорить лишь о том, что в некоторых социальных слоях разные политические партии и движения пользуются относительно большей поддержкой. Например, в базе поддержки КПРФ относительно велик удельный вес работников наемного труда, занятых на государственных предприятиях и в бюджетных учреждениях (образования, культуры, науки), лиц старших возрастов, малообеспеченных людей и сельского населения. Напротив, «Союз правых сил» относительно чаще пользуется поддержкой представителей крупного и среднего бизнеса, а также жителей крупных городов. «Яблоко» имеет поддержку в среде гуманитарной интеллигенции и у молодежи, особенно у студентов. И все же было бы преувеличением считать, что, например, КПРФ — это партия рабочих или, как часто говорят, партия, за которую голосуют в основном пенсионеры. Точно так же не имеют пока строго однородной социальной базы другие партии и политические объединения.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Каковы социологические предпосылки возникновения и развития

политических партий?

2. Какие критерии классификации различных типов партий применяются в

социологическом исследовании?

3. Какие партии доминируют в системе политических отношений

современного российского общества и чем это объясняется?

4. Какое влияние оказывают партии на избирателей при проведении

выборов высших федеральных институтов государственной власти в

России?

ТЕМЫ РЕФЕРАТОВ

1. Партии в политической системе общества.

2. Критерии и показатели типизации политических партий.

3. Становление многопартийности в России.

4. Специфика социологического подхода к изучению партий.

5. Взаимодействие политических партий с населением.