§ 1. имперская геоидеология (к. хаусхофер)

§ 1. имперская геоидеология (к. хаусхофер)

Именно Карлу Хаусхоферу (1869—1946) геополитика во многом обязана тем, что она долгое время рассматривалась не просто как «псевдонаука», но и как «человеконенавистническая», «фашистская», «людоедская» теория. Развивая взгляды Ратцеля и Челлена, Хаусхофер придал геополитике тот вид, в котором она стала частью официальной доктрины Третьего рейха.

Карл Хаусхофер родился в Мюнхене в профессорской семье. Он решил стать профессиональным военным и прослужил в армии офицером более двадцати лет. В 1908—1910 гг. он служил в Японии и Манчжурии в качестве германского военного атташе. Здесь он познакомился с семьей японского императора и был принят высшей аристократией страны. В 1911 г. Хаусхофер вернулся в Германию. Во время войны 1914—1918 гг. он командовал полевой артиллерийской бригадой в ранге генерал-майора.

Карьеру ученого Хаусхофер начал в I919 г. в Мюнхенском университете в качестве преподавателя географии. В 1921 г. ему уже было присвоено звание профессора географии. С этого времени Хаусхофер регулярно публикует книги, посвященные геополитике, в частности геополитике тихоокеанского региона. За годы своей научной деятельности К. Хаусхофер написал более 400 книг, в которых сформулировал и развил свои геополитические идеи.

Хаусхофер неоднократно высказывал мнение, что возрождения Германии можно достигнуть при условии, если «люди с улицы научатся геополитически мыслить, а вожди — геополитически действовать». Для достижения этой двуединой цели К. Хаусхофер добился включения курса геополитики в учебный план Мюнхенского университета и приобрел таким образом поле деятельности для широкого распространения реваншистских идей.

Обращаясь к горьким для Германии итогам первой мировой войны, он, как бы предвкушая развал Версальской системы, утверждал, что «период геополитического устройства и нового раздела власти над пространством не только не закончился с первой мировой войной, но только начался»'. По его мнению, Версальская система не ослабила и не уничтожила существовавшие между государствами противоречия, а, напротив, усилила их. Он выдвинул своего рода программу геополитического воспитания немецкого народа. Для того чтобы после огромной, кажущейся многим напрасной траты сил еще раз направить всю энергию возрождающегося народа на приобретение жизненного пространства, потребуется, считал он, ясное понимание всеми слоями населения Германий недостаточности того пространства, которое оно имеет. Такого понимания можно добиться только путем «воспитания» всего народа в духе необходимости перехода от «смутного ощущения гнета, порожденного недостаточным пространством для дыхания, недостатком воздуха, мучительной теснотой пространства, к сознательному чувству границ». Этому «воспитанию» должны служить как общественные, так и естественные науки и, конечно, прежде всего — геополитика2. По мнению Хаусхофера, последняя подобна двуликому Янусу: одно ее лицо направлено внутрь страны, а другое — «обозревает все пространство земного шара»3.

Как известно, в послевоенные годы в политической жизни Веймарской республики постепенно набирала силу идея о «перенаселенности» Германии. Немалый вклад в ее обоснование внесли и немецкие ученые-геополитики. К. Хаусхофер в этой связи так трактовал «теорию жизненного пространства»: «Если у нас (в Германии, — Ю. Т.) на 1 кв. км бедной североальпийской площади ютятся и добывают себе пропитание 130 человек, а во всех богатых колониями странах на такой же площади добывают себе средства к существованию лишь 7, 9, 15, 23, 25 человек, притом на более плодородных землях, то сам Бог оправдывает стремление немцев к справедливому расширению «жизненного пространства»4. По его мнению, именно плотность населения явилась одним из важнейших факторов в психологической подготовке населения ко второй мировой войне.

После первой мировой войны Германия потеряла все свои колонии. Возврат колоний потребовал пересмотра условий Версальского договора, и это привело К. Хаусхофера к более общей оценке Германии в мире. В результате в 1920—1940-е гг. возник панрегионализм как интерпретация понятия о глобальных экономических регионах. Панрегионы Хаусхофера были больше, чем просто экономические блоки. Они были основаны на «пан-идеях», которые обеспечивали идеологический базис для региона. Хаусхофер писал, что во второй половине XX века геополитические структуры, развивающиеся по меридиональным направлениям (США — Латинская Америка; Европа — Африка; Япония — Океания; «стратегия теплых морей» СССР), сменятся широтным порабощением США всей планеты. Отсюда вытекало стремление автора поделить мир заранее.

В течение 20 лет, начиная с 1924 г., Хаусхофер издавал совместно с Э. Обетом, О. Мауллем и Г. Лаутензахом геополитический журнал, имевший огромное международное значение — «Geopolitik», позднее переименованный в «Zeitschrift fur Geopolitik» («Журнал геополитики»). Большинство своих работ Хаусхофер опубликовал именно в этом издании.

К. Хаусхофер, путешествуя по стране, не упускал возможности обращаться к студентам, чиновникам, представителям интеллигенции и деловых кругов Германии с призывом к борьбе за «жизненное пространство». В разбитой и униженной Германии Хаусхофер не увидел другой силы, способной возродить ее и реализовать геополитические идеи созданной им школы, кроме нацистов, и на службу их «планам мирового господства» он отдал свой научный потенциал.

Один из основных идеологов нацистской партии — Рудольф Гесс был адъютантом К. Хаусхофера во время первой мировой войны и его студентом в Мюнхенском университете после ее окончания. Именно в этом университете Гесс стал руководителем нацистской организации5.

Через Гесса Хаусхофер в самом начале нацистского движения имел контакт с Гитлером, с которым он лично познакомился в 1922 г.6. После провала мюнхенского «пивного путча» в 1923 г. Хаусхофер временно предоставил Рудольфу Гессу убежище в своем поместье в Баварских Альпах. Когда Гесс и Гитлер находились в Ландсбергской тюрьме, Хаусхофер посетил их. Среди книг, которые он тогда принес Гитлеру и Гессу, была «Политическая география» Рат-целя7. Существуют неподтвержденные историками сведения, что Хаусхофер принимал участие в написании «Майн Кампф» в местах, посвященных некоторым геополитическим категориям8. Во всяком случае, в «Майн Кампф» Гитлер провозгласил геополитику наряду с фашистской расовой теорией официальной доктриной нацистов9.

Постепенно геополитика проникает в программу средней школы. Ведущий журнал геополитиков заявлял, что «научная география» должна быть заменена «патриотической географией»10. На страницах того же журнала появляются такие ключевые в построениях Хаусхофера понятия, как «жизненное пространство», «кровь и почва» (Blut und Boden), «власть и пространство» (Macht und Raum), «пространство и положение» (Raum und Lage), «нужда в пространстве», «большое пространство» и др., ставшие впоследствии обиходными выражениями нацистского лексикона.

После прихода нацистов к власти К. Хаусхофер занимает высшие посты на нацистской иерархической лестнице. Созданный им при Мюнхенском университете семинар по геополитике был преобразован в 1933 г. в Институт геополитики, директором которого был назначен К. Хаусхофер. Этот институт руководил рядом других учреждений, занимавшихся геополитикой" . В 1938 г. в Штуттгарте К. Хаусхофер основал «Национальный союз немцев, проживающих за границей» (ФДА), а затем стал его директором. ФДА создал 3000 клубов, рассеянных во всех странах мира, с помощью которых гитлеровская разведка получала сведения и вербовала из зарубежных немцев агентов «пятой колонны». Формально ФДА находился под руководством К. Хаусхофера, фактически же подчинялся непосредственно Центральному бюро фольксдойче, являвшемуся центром деятельности нацистских «пятых колонн»12.

В теснейшем контакте с Институтом геополитики функционировало учрежденное при министерстве юстиции в 1935 г. Имперское бюро (Reichsburo), на которое в числе прочих возлагалась задача создания «прочной зоны лояльных немцев», проживавших вдоль имперских границ13, то есть ведение подрывной деятельности с помощью зарубежных немцев.

С начала установления нацистского режима К. Хаусхофер добивался создания зарубежных пропагандистских кадров, которые бы подготавливали агентуру «пятой колонны» среди зарубежных немцев. С этой целью во всех германских университетах были учреждены политические факультеты, а при них — внешнеполитические отделения. Функции последних были следующим образом охарактеризованы профессором Гёттингенского университета Краусом: «Они должны будут готовить мудрых дипломатов, редакторов газет, внешнеполитических деятелей, чиновников колониальной администрации, зарубежных пропагандистов, специалистов по делам нацменьшинств»14.

С 1934 по 1939 г. К. Хаусхофер был президентом Германской академии по изучению и сохранению германизма. Он продолжал руководить этой академией и после того, как официально был переизбран15.

До 1936 г. нацистское руководство, очевидно, благоволило к К. Хаусхоферу (особенно сказывалась протекция Гесса). Однако после отъезда Гесса в Англию (1939 г.) Хаусхофер впал в немилость. Старший сын Карла Хаусхофера Альбрехт установил контакты с руководителем американской разведки в Европе Алленом Даллесом и участвовал в заговоре военных против Гитлера 20 июля 1944 г. В связи с этим он был арестован и в апреле 1945 г. расстрелян гестапо в Берлине. Сам Карл Хаусхофер в 1944 г. был заключен на некоторое время в концентрационный лагерь Дахау и считался почти «врагом народа».

Несмотря на двусмысленность его положения, он был причислен союзниками к «видным нацистам». К. Хаусхофер был арестован в американской зоне оккупации Германии. Допросить его было поручено одному из основателей американской геополитики — директору дипломатической школы Джорджтаунского университета, иезуитскому священнику профессору Эдмунду А. Уолшу. Хаусхофер изложил точку зрения, согласно которой нацизм использовал геополитику, независимо от геополитиков, вульгаризируя и извращая основоположения этой дисциплины. Уолш убедил Хаусхофера обосновать данную позицию теоретически и написать произведение, в котором бы давалось «правильное толкование» его учения.

Американцы добились того, что К. Хаусхофер не предстал перед Нюрнбергским трибуналом в числе прочих главных немецких военных преступников и был выпущен на свободу 2 ноября 1945 г. Уолш получил «исповедь» К. Хаусхофера под заглавием «Апология немецкой геополитики», а вслед за этим автор удалился в свое баварское поместье.

В последней работе «Апология немецкой геополитики» («Apologie der deutsche Geopolitik», 1946) Хаусхофер отрицал «нацистское прошлое» своей науки и пытался доказать, что Гитлер искажал геополитику. Он писал, в частности, что некогда превозносимый фюрер — «недоучка, который никогда правильно не понимал принципов геополитики, сообщенных ему Гессом»16. К. Хаусхофер признавал, что ему самому «не хватало таланта и знаний для научной работы», что все его произведения, опубликованные после 1933 г., были написаны под давлением, что цели немецкой геополитики совпадают с целями американской геополитики в том, чтобы «понять возможности развития народа и его культуры на его земле и в пределах его жизненного пространства и таким образом предотвращать конфликты в будущем»17.

7 марта 1946 г. адвокат доктор Альфред Зейль предложил допросить К. Хаусхофера в качестве свидетеля в связи с вопросом о деятельности Национального союза зарубежных немцев. Этот допрос мог пролить свет на связь К. Хаусхофера с гестапо и высшим командованием СС, в результате чего он был бы привлечен к суду Нюрнбергского трибунала18.

10 марта 1946 г. Карл Хаусхофер и. его жена Марта совершили самоубийство. Вопрос о степени причастности геополитики к нацистским преступлениям остался открытым.

Вскоре после самоубийства К. Хаусхофера Уолш, с одобрения главного обвинителя от США в Нюрнберге Роберта X. Джексона, выступил в университете Франкфурта-на-Майне с докладом, в котором он довел до всеобщего сведения «исповедь» К. Хаусхофера и призвал своих слушателей к «правильному» толкованию геополитики.

В теоретическом плане в центре внимания Хаусхофера и его коллег стоял вопрос о «германской ситуации» (conditia Germaniae), то есть положении Германии в системе европейских и мировых держав. Это объяснялось тем, что для Германии вопрос о границах и, соответственно, жизненном пространстве всегда сохранял актуальность. Особенно сильное влияние на формирование их идей сыграли работы Маккиндера, Мэхэна, Челлена. Показательно, что жена Хаусхофера Марта перевела на немецкий язык книгу английского геополитика Дж. Фейргрива «География и мировая мощь». Следует отметить, что сам Хаусхофер был разносторонним исследователем и интересовался широким спектром проблем. Особый интерес он проявлял к Дальнему Востоку, а в этом регионе прежде всего к Японии. Хаусхофер впервые выразил свои геополитические взгляды в книге «Дай Нихон. Наблюдения о вооруженной силе великой Японии. Положение в мире и будущее» 19, вышедшей в 1913 г., когда он еще находился в значительной степени под влиянием Маккиндера и Челлена.

Основой геополитической концепции Хаусхофера послужило изучение им истории становления и географического распространения государств Дальнего Востока, прежде всего Японии, на примере которой он пытался продемонстрировать взаимосвязь между пространственным ростом государства и развитием составляющей его этнической общности. Среди его работ по данной проблематике необходимо упомянуть следующие: «Японская империя в ее географическом развитии», «Геополитика Тихого океана», «Геополитика пан-идей», «Мировая политика сегодня».

Хаусхофер внимательно изучил работы Ратцеля, Челлена, Маккиндера, Видаль де ла Блаша, Мэхэна и других геополитиков. Картина планетарного дуализма — «морские силы» против «континентальных сил» или талассократия («власть посредством моря») против теллурократии («власть посредством земли») — явилась для него тем ключом, который открывал все тайны международной политики, к которой он был причастен самым прямым образом. В Японии, например, он имел дело с теми силами, которые принимали ответственные решения относительно картины пространства. Показательно, что термин «Новый Порядок», который активно использовали нацисты, а в наше время в форме «Новый Мировой Порядок» американцы, впервые был употреблен именно в Японии применительно к той геополитической схеме перераспределения влияний в тихоокеанском регионе, которую предлагали провести в жизнь японские геополитики.

Планетарный дуализм «морской силы» и «сухопутной силы» ставил Германию перед проблемой геополитической самоидентификации. Сторонники национальной идеи — а Хаусхофер принадлежал, без сомнения, к их числу — стремились к усилению политической мощи немецкого государства, что подразумевало индустриальное развитие, культурный подъем и геополитическую экспансию. Но само положение Германии в Центре Европы, пространственное и культурное «срединное положение», делало ее естественным противником западных, морских держав — Англии, Франции, в перспективе США. Сами талассократические геополитики также не скрывали своего отрицательного отношения к Германии и считали ее (наряду с Россией) одним из главных геополитических противников морского Запада.

В такой ситуации Германии было нелегко рассчитывать на крепкий альянс с державами «внешнего полумесяца», тем более, что у Англии и Франции были к Германии исторические претензии территориального порядка. Следовательно, будущее национальной Великой Германии лежало в геополитическом противостоянии Западу и особенно англосаксонскому миру, с которым фактически отождествлялась «морская сила».

На этом анализе основывается вся геополитическая доктрина Карла Хаусхофера и его последователей, которая заключается в необходимости создания континентального блока или оси Берлин — Москва ~ Токио. В таком блоке не было ничего случайного — это был единственный полноценный и адекватный ответ на стратегию противоположного лагеря, который не скрывал, что самой большой опасностью для него было бы создание аналогичного евразийского альянса. Хаусхофер писал в статье «Континентальный блок»: «Евразию невозможно задушить, пока два самых крупных ее народа — немцы и русские — всячески стремятся избежать междоусобного конфликта, подобного Крымской войне или 1914 году: это аксиома европейской политики»20. Там же он цитировал американца Гомера Ли: «Последний час англосаксонской политики пробьет тогда, когда немцы, русские и японцы соединятся».

В разных вариациях Хаусхофер проводил эту мысль в своих статьях и книгах. Эта линия получила название «ориентация на Восток» (Osterorientierung), поскольку предполагала самоидентификацию Германии, ее народа и ее культуры как западного продолжения евразийской, азиатской традиции. Не случайно англичане в период второй мировой войны уничижительно называли немцев «гуннами». Для геополитиков хаусхоферовской школы это было характерно.

В этой связи следует подчеркнуть, что концепция «открытости Востоку» у Хаусхофера совсем не означала «оккупацию славянских земель». Речь шла о совместном цивилизационном усилии двух континентальных держав — России и Германии, — которые должны были бы установить «Новый Евразийский Порядок» и переструктурировать континентальное пространство Мирового Острова, чтобы полностью вывести его из-под влияния «морской силы». Расширение немецкого пространства планировалось Хаусхофером не за счет колонизации русских земель, а за счет освоения гигантских незаселенных азиатских пространств и реорганизации земель Восточной Европы.

Однако на практике все выглядело не так однозначно. Чисто научная геополитическая логика Хаусхофера, приводившая к необходимости континентального блока с Москвой, сталкивалась с многочисленными тенденциями иного свойства, также присущими немецкому национальному сознанию. Речь шла о сугубо расистском подходе к истории, которым был заражен сам Гитлер. Согласно этому подходу самым важным фактором считалась расовая близость, а не географическая или геополитическая специфика. Англосаксонские народы — Англия, США — виделись в таком случае естественными союзниками немцев, так как были им наиболее близки этнически. Славяне же и особенно небелые евразийские народы превращались в расовых противников. К этому добавлялся идеологический антикоммунизм, замешанный во многом на том же расовом принципе — Маркс и многие коммунисты были евреями, а значит, в глазах антисемитов коммунизм сам по себе есть антигерманская идеология.

Национал-социалистический расизм входил в прямое противоречие с геополитикой или, точнее, неявно подталкивал немцев к обратной, антиевразийской, талассократической стратегии. Сточки зрения последовательного расизма Германии следовало бы изначально заключить союз с Англией и США, чтобы совместными усилиями противостоять СССР. Но, с другой стороны, унизительный опыт Версальского договора был еще слишком свеж. Из этой двойственности вытекает вся двусмысленность международной политики Третьего рейха. Эта политика постоянно балансировала между талассократической линией, внешне оправданной расизмом и антикоммунизмом (антиславянский настрой, нападение на СССР, поощрение экспансии католической Хорватии на Балканах и т.д.), и евразийской теллурократией, основанной на чисто геополитических принципах (война с Англией и Францией, пакт Риббентропа-Молотова и т.д.).

Поскольку Карл Хаусхофер был ангажирован в некоторой степени на решение конкретных политических проблем, он был вынужден подстраивать свои теории под политическую конкретику. Отсюда его контакты в высших сферах Англии. Кроме того, заключение пакта Антикомминтерна, то есть создание оси Берлин — Рим — Токио, Хаусхофер внешне приветствовал, силясь представить его предварительным шагом на пути к созданию полноценного евразийского блока. Он не мог не понимать, что антикоммунистическая направленность этого союза и появление вместо центра хартленда (Москвы) полуостровной второстепенной державы, принадлежащей римленду, есть противоречивая карикатура на подлинный континентальный блок.

Но все же такие шаги, продиктованные политическим конформизмом, не являются показательными для всей совокупности геополитики Хаусхофера. Его имя и идеи полноценней всего воплотились именно в концепциях «восточной судьбы» Германии, основанной на крепком и долговременном евразийском союзе.

Карл Хаусхофер назвал маккиндеровскую лекцию 1904 г. «сжатым в несколько страниц грандиозным объяснением мировой политики»21 . В многочисленных статьях и брошюрах Хаусхофера того времени в общем трудно обнаружить систематическое и целостное представление о геополитической теории как таковой. Он избегает даже строгого определения такого ключевого понятия немецкой геополитики, как «жизненное пространство». Останавливаясь на исследовании книг и лекций К. Хаусхофера 20-х гг., американский автор Дорпален констатирует, что они «отличались большой непоследовательностью; в них зачастую использовался один и тот же аргумент, чтобы обосновать диаметрально противоположные точки зрения»22 . Геополитика Хаусхофера становится свободной от всяких жестких и фиксированных дефиниций. В то же время она строится им на совершенно определенных приоритетах. Опираясь на законы Ратцеля и прежде всего на положение о преимуществах больших государств перед малыми, а также на идею Маккиндера о Мировом Острове, Хаусхофер рассматривал господство Германии над малыми государствами к западу и востоку от нее как «неизбежное», а борьбу, необходимую для его реализации, как полностью оправданную. В идее Мирового Острова он видел пространственную модель для немецкой гегемонии в будущем новом мировом порядке. С концепцией Мирового Острова немецкие геополитики связывали два момента:

1) доминирование России на евразийском пространстве;

2) подрыв английской военной мощи для приобретения полного господства в омывающем Мировой Остров Мировом океане.

Хаусхофер вслед за Ратцелем и Маккиндером считал, что континентальная держава обладает фундаментальным преимуществом над морской державой.

Он рассматривал союз Германии и России как ядро евразийского союза с более широким трансконтинентальным блоком, включающим Китай и Японию. На протяжении 20и 30-х гг. Хаусхофер не уставал призывать Японию к сближению с Китаем и Советским Союзом, выступая одновременно за укрепление советско-германской дружбы. В целом Хаусхофер оценивал Советский Союз как азиатскую державу. Европа, включая славянские земли Восточной Европы, должна была, по его мнению, объединиться под главенством Германии и в этом виде служить своего рода «геополитическим аргументом» в переговорах с Россией по вопросу о судьбе Евразии. Немецкие геополитики рассчитывали подвести Россию к добровольному соглашению о контроле Германии над Евразией. По крайней мере Хаусхофер всегда был противником военного решения этого вопроса. Русско-германский союз рассматривался ими, таким образом, как необходимый шаг на пути к последующим завоеваниям Германии на суше и на воде. Хотя Хаусхофер и его последователи в своих построениях исходят из концепции Маккиндера, выводы их—и это вполне естественно — носят прямо противоположный характер: для последнего русско-германский союз — это то, чему нужно всячески противиться; для первых — главный ключ к реализации идеи «жизненного пространства».

Так же, как отцы-основатели геополитики Маккиндер и Челлен, Хаусхофер был убежден в том, что месторасположение и территориальные характеристики государства составляют главные детерминанты его политической и исторической судьбы. Согласно Хаусхоферу, около 25 процентов элементов исторического движения можно объяснить, исходя из «определенных землей, зависящих от земли черт»23. Но он считал, что научное описание этих 25 процентов «не поддающегося иначе учету целого»24 стоит труда. Когда Хаусхофер подсчитывал, что только четверть вопросов исторического движения может быть объяснена географическими причинами, он преследовал этим определенную цель25, не желая «поставить роль сцены, земли, пространства выше роли героя»26.

Артур Дикс также высказался по этому поводу: «Мы совершенно упускаем из виду этот идеальный момент, это чистое стремление к власти и слишком категорично придерживаемся материального понимания исторического становления»27. «В конце концов представители идеалистического понимания истории должны были — не без основания — испугаться, что антропогеография может быть поставлена на службу материалистической историографии, что, следовательно, географы, лишенные исторического образования, слишком легко могут подвергнуться опасности одностороннего объяснения человеческих порядков и исторических событий природными отношениями и упустить из виду или по крайней мере недооценить влияние духовных движений»28.

Главной движущей силой государства К. Хаусхофер считал обеспечение и расширение жизненного пространства. Расширяя свое жизненное пространство, утверждал он, динамическое государство обеспечивает себе большую экономическую автаркию, или независимость от своих соседей. Завоевание такой свободы рассматривалось как показатель истинной великой державы. Важным способом территориального расширения такой державы, по его мнению, является поглощение более мелких государств29. В этом отношении Хаусхофер был солидарен с отцами-основателями геополитики в их приверженности установкам социал-дарвинизма.

К. Хаусхофер писал: «Геополитика служит обоснованию права на почву, на землю в самом широком смысле этого слова, не только на землю, находящуюся в пределах имперских границ, но и права на землю в более широком смысле единства народа и общности его культуры»30. В книге «Основы и цели геополитики», вышедшей вторым изданием уже после начала второй мировой войны, он утверждал: «Те, кто стоит на страже существующих границ, не могут более ссылаться на волеизъявление большинства малых или великих народов мира, якобы пользующихся правом на самоопределение. Ко всем к ним законно применение насилия, предусмотренного в одиозной фразе Спинозы: «Каждый имеет столько прав в мире, сколькими он может завладеть»31. В другом своем довоенном произведении — «Основы геополитики» К. Хаусхофер доказывал, что вся история человечества — «борьба за жизненное пространство», и усматривал в этом «основы геополитики». «Справедливое распределение жизненного пространства на земле, дающее возможность смотреть в глаза ужасной опасности перенаселения земли в течение не более трехсот лет»32, явится наградой за труды, связанные с этим изучением, ибо именно «геополитика в большей степени, чем какая-либо другая наука, непосредственно ставит своих адептов и учителей перед лицом судьбы, делающей свое дело»33.

Считая, что периоду господства морских держав приходит конец и что будущее принадлежит сухопутным державам, он вместе с тем придавал важное значение и морской мощи государства как средству защиты и расширения его границ. Рассматривая Центральную Европу как оплот Германии, Хаусхофер указывал на Восток как на главное направление германской территориальной экспансии. Предлагая свою версию «Drang nach Osten», Хаусхофер рассматривал Восток как жизненное пространство, дарованное Германии самой судьбой (Schicksalsraum).

По схеме Хаусхофера, упадок Великобритании и более мелких морских держав создал благоприятные условия для формирования нового европейского порядка, в котором доминирующее положение занимает Германия. Такой порядок, в свою очередь, должен был стать основой новой мировой системы, базирующейся на так называемых пан-идеях. Среди последних он называл панамериканскую, паназиатскую, панрусскую, пантихоокеанскую, панисламскую и панъевропейскую идеи. К 1941 г. Хаусхофер подверг эту схему пересмотру, в результате было оставлено лишь три региона, каждый со своей особой пан-идеей: пан-Америка во главе с США, Великая Восточная Азия во главе с Японией и пан-Европа во главе с Германией. В целом же главный пафос построений Хаусхофера и его коллег из Института геополитики в Мюнхене и «Журнала геополитики» состоял в том, чтобы сформулировать доводы и аргументы, призванные обосновать притязания Германии на господствующее положение в мире.