7.1. действие соглашения в соответствии с правом российской федерации и международными договорами с ее участием

7.1. действие соглашения в соответствии с правом российской федерации и международными договорами с ее участием: Договорное право, Рожкова М.А, 2008 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Настоящая монография, в которой последовательно рассматриваются соглашение о подсудности, соглашение о международной подсудности, арбитражное (третейское) соглашение, соглашение о примирительной процедуре и мировое соглашение...

7.1. действие соглашения в соответствии с правом российской федерации и международными договорами с ее участием

Рассмотрим сначала ту модель регулирования соглашения о подсудности, которая используется в действующих договорах о правовой помощи с участием Российской Федерации. Ее типичный вариант немногосложен и выражается тремя предложениями <1>: "Суды Договаривающихся Сторон рассматривают дела и в других случаях, если об этом имеется письменное соглашение сторон. При наличии такого соглашения суд прекращает производство по делу по заявлению ответчика, если такое заявление сделано до представления возражений по существу иска. Исключительная компетенция судов не может быть изменена соглашением сторон".

-------------------------------<1> Ряд договоров о правовой помощи, если они касаются регулирования соглашений о

подсудности, ограничиваются указанием лишь на возможность изменения определенных видов

подсудности. См., например: абз. 2 п. 2 ст. 36, абз. 2 п. 3 ст. 44 Договора с Республикой Польша от

16 сентября 1996 г.; абз. 2 п. 2 ст. 32, абз. 2 п. 3 ст. 40 Договора с Республикой Куба от 14 декабря

2000 г.; абз. 2 п. 3 ст. 24, абз. 2 п. 3 ст. 26 Договора с Монголией от 20 апреля 1999 г.; абз. 2 п. 2 ст.

36, абз. 2 п. 3 ст. 44 Договора с Социалистической Республикой Вьетнам от 25 августа 1998 г.

Первое предложение обосновывает пророгационный эффект соглашения. В нем фиксируется право и обязанность суда рассматривать спор, который в соответствии с соглашением сторон отнесен к его компетенции. Стороны не могут изменить подсудность дел, находящихся в исключительной компетенции. Об этом по сути говорит третье предложение, определяя тем самым границу диспозитивной подсудности. Во втором предложении устанавливается презумпция дерогационного эффекта пророгационного соглашения и определяются условия, при которых оно наступает. Очевидно, что прекратить производство предписывается суду, в который был заявлен иск в нарушение соглашения о подсудности.

Необходимо заметить, что договоры о правовой помощи не в полной мере отвечают тем отношениям, которые могут сложиться между участниками процесса. Предположим, истец предъявляет иск в российский суд по месту жительства ответчика. Ответчик, указав на оговорку об исключительной подсудности дела украинским судам, оспаривает компетенцию российского суда. Принимается определение о прекращении производства (п. 2 ст. 21 Минской конвенции). Истец обращается в украинский суд, но тот может признать оговорку о подсудности недействительной, сделать вывод об отсутствии у него компетенции и прекратить производство. Определение российского суда о прекращении производства по причине нарушения соглашения о подсудности не имеет для украинских органов юстиции преюдициального значения в части установления факта действительности соглашения, поскольку речь идет о судебном постановлении по процессуальным вопросам, не относящимся к судебным решениям, которые государстваучастники обязуются взаимно признавать и исполнять в соответствии со ст. 51 Минской конвенции. В результате истец оказывается лишенным права на судебную защиту. Повторному предъявлению иска в российский суд будет препятствовать ст. 221 ГПК РФ или ч. 3 ст. 151 АПК РФ (в случае прекращения производства по делу повторное обращение в арбитражный суд по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям не допускается).

Это нежелательное последствие могло бы быть устранено, если бы международный договор допускал возможность приостановления производства в forum derogatum. Тогда, если выбранный сторонами суд признает пророгационное соглашение недействительным, за истцом сохраняется право вести процесс в суде, в который был предъявлен иск в соответствии с правовыми нормами о подсудности. Представляется также достижимой договоренность государств об определении международной подсудности по принципу приоритета, согласно которому суд государства, который первый решал вопрос о принятии искового заявления, наделен властью окончательно установить, находится ли дело в его компетенции или в компетенции судов иного государства. При таком регулировании в данном казусе определение российского суда, в котором было установлено, что дело в силу пророгационного соглашения находится к компетенции украинских судов, подлежало бы признанию на территории Украины.

Положение международных договоров о дерогационном действии соглашения является диспозитивной нормой. Оно применимо, если стороны прямо не договорились об ином, например, в виде оговорки о сохранении права обратиться в иной суд или суды. Это следует из принципа свободы договора, который в данном случае выражается в праве сторон определить подсудность спора с учетом их индивидуальных интересов.

Отечественное процессуальное право не устанавливает презумпцию исключительной компетенции выбранного сторонами суда. Из предусматриваемого в ст. 32 ГПК РФ и ст. 37 АПК РФ права сторон изменить территориальную подсудность дела прямо не следует, что основанная на соглашении судебная компетенция является исключительной. Указанные нормы не позволяют интерпретировать согласие стороны на юрисдикцию определенного суда как отказ от законодательно установленной подсудности. Этот отказ должен быть либо прямо выражен в соглашении сторон, либо предусматриваться правовой нормой.

В российском законодательстве такая норма имеется в ч. 1 ст. 249 АПК РФ, которая гласит: "В случае если стороны, хотя бы одна из которых является иностранным лицом, заключили соглашение, в котором определили, что арбитражный суд в Российской Федерации обладает компетенцией по рассмотрению возникшего или могущего возникнуть спора, связанного с осуществлением ими предпринимательской и иной экономической деятельности, арбитражный суд в Российской Федерации будет обладать ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ (выделено мной. Н.Е.) компетенцией по рассмотрению данного спора при условии, что такое соглашение не изменяет исключительную компетенцию иностранного суда".

Согласно этой норме дерогационное действие соглашения состоит в исключении компетенции всех иностранных судов, если стороны подчинили свой спор компетенции арбитражного суда в Российской Федерации. В то же время из нее не следует, что если стороны

выбрали иностранный суд, то тем самым они исключили российскую юрисдикцию. Таким образом, в данном случае дерогационный эффект соглашения является односторонним, поскольку он касается лишь компетенции судов иностранных государств и не распространяется на компетенцию российских судов. Иной является дерогация, предусматриваемая международными договорами о правовой помощи: выбор сторонами судов одного государства-участника договора исключает компетенцию судов других государств-участников, среди которых может быть и Российская Федерация.

В ст. 249 АПК РФ дерогация безоговорочно связывается с фактом заключения соглашения, в котором стороны определили, что арбитражный суд в Российской Федерации обладает компетенцией. Означает ли это, что если стороны в своем соглашении сделали оговорку о сохранении права обратиться в суды другого государства, то такая оговорка недействительна и арбитражный суд в Российской Федерации не лишается исключительной компетенции в силу ч. 1 ст. 249 АПК РФ? С положительным ответом, следующим из буквального толкования закона, вряд ли можно согласиться. Как и при толковании положений международных договоров, следует исходить из диспозитивного характера этой нормы. В силу принципа свободы договора она применима, если стороны прямо не договорились об ином.

Итак, в российском праве дерогационный эффект определяется по-разному. Во-первых, для соглашений о территориальной подсудности он имеет место только как прямо выраженное условие соглашения, например, если стороны договариваются об исключительной компетенции суда. Во-вторых, для соглашений с участием иностранного лица исключительная компетенция арбитражных судов в Российской Федерации следует в силу прямого предписания закона (ч. 1 ст.

249 АПК РФ). В-третьих, пророгационным соглашением, подпадающим под действие

международного договора о правовой помощи с участием Российской Федерации, может устанавливаться исключительная компетенция как российских, так и зарубежных судов.

Применение этих различных режимов к соглашению о подсудности смешанного вида иллюстрируется следующим казусом. В договоре между украинским предпринимателем, проживающим преимущественно в г. Санкт-Петербурге, и российской организацией, находящейся в Москве, имеется оговорка о подсудности: споры, которые могут возникнуть из настоящего договора, рассматриваются арбитражным судом г. Москвы. Кроме того, в нем указано, что местом исполнения договора является Санкт-Петербург. Украинский предприниматель намерен предъявить иск к российской организации в Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области, руководствуясь ч. 4 ст. 36 АПК РФ (подсудность по месту исполнения договора) и полагая, что оговорка в договоре не затрагивает его права на предъявление иска в любой арбитражный суд Российской Федерации, обладающий предусмотренной АПК РФ компетенцией. Имеет ли он на это право?

Позиция истца в данном деле представляется обоснованной. Российское право исходит из разграничения понятий территориальной и международной подсудности, а также из соглашения о территориальной подсудности и соглашения о подсудности с участием иностранных лиц (соглашения о международной подсудности), устанавливая для них разные правила. Одна из особенностей регулирования соглашения о международной подсудности состоит в презумпции его дерогационного эффекта. Распространение этой презумпции на соглашения о территориальной подсудности посредством расширительного толкования соответствующих предписаний или аналогии закона либо права недопустимо, поскольку речь идет о правиле, исключающем действие конституционного права лица на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Такие правила могут устанавливаться только прямыми предписаниями федерального закона или международного договора.

В данном казусе оговорка о подсудности выполняет двойную функцию, являясь одновременно соглашением и о территориальной, и о международной подсудности. Как соглашение о международной подсудности она подпадает под действие Минской конвенции и при соответствующих условиях, поскольку в ней прямо не выражена иная договоренность сторон, обладает дерогационным эффектом, устанавливая исключительную компетенцию арбитражных судов в Российской Федерации (п. 2 ст. 21 Конвенции). Как соглашение о территориальной подсудности она подчиняется ст. 37 АПК РФ, которая, в отличие от указанного положения Минской конвенции, не придает ей дерогационного свойства, поэтому оговорка лишь дает основание для обращения в Арбитражный суд г. Москвы, но не исключает предусмотренную законом компетенцию иных арбитражных судов.

Объективные границы соглашения в части того, какой именно суд наделяется компетенцией и относительно какого дела, определяются договоренностью сторон. В этой связи формулировка соответствующих условий соглашения должна отвечать некоторому стандарту четкости и однозначности (см. подп. "а" п. 3.4 ч. 3 настоящей главы). Тем не менее даже при выполнении этого требования не исключаются спорные ситуации. Например, оговорка о подсудности касается требований, которые могут возникнуть из договора купли-продажи. Проданный товар причинил покупателю ущерб. Покупатель не уверен, сможет ли он получить достаточную компенсацию в

соответствии с условиями договора, поэтому он намерен также реализовать требование из обязательства вследствие причинения вреда. Распространяется ли оговорка о подсудности и на это требование? Или продавец поставил покупателю не тот товар и намерен добиться его возврата? Если он свое требование выводит из обязанности ответчика возвратить неосновательное обогащение, может ли он предъявить иск в соответствии с оговоркой о подсудности? Приведем пример иного плана. В договоре капитального строительства содержится оговорка о подсудности: "...споры, которые могут возникнуть из настоящего договора, рассматриваются арбитражным судом в Российской Федерации по месту нахождения подрядчика". В дополнение к нему заключаются договоры о поставке и монтаже оборудования, о поставке запчастей, об обучении персонала, в которых нет ни собственных оговорок о подсудности, ни прямых указаний на применимость соответствующих условий основного договора. В какой суд надлежит обращаться при возникновении споров из этих дополнительных соглашений?

В доктрине высказывается мнение, что при определении границ действия соглашения о подсудности не следует руководствоваться исключительно формальными признаками. Необходимо учитывать не только буквальный смысл использованных в нем формулировок, но и обстоятельства, которые стороны принимали или должны были принимать во внимание, договариваясь о сфере его применения. По общему правилу содержащаяся в договоре оговорка о подсудности распространяется на споры, связанные с теми условиями договора, которые появились в нем после его заключения, а также возникшие из соглашений, которые хотя и являются формально самостоятельными, однако фактически с ним связаны и с экономической точки зрения являются по отношению к нему подчиненными <1>. При таком подходе перед судом ставится задача выяснить содержание согласованной воли, выраженной сторонами относительно определения круга дел, подсудность которых они изменяют в договорном порядке.

-------------------------------<1> Auer S. Op. cit. S. 606-335.

Представляется возможным учитывать также критерий, вытекающий из концепции удобного места судебного разбирательства (см. п. 1.3 ч. 1 настоящей главы). В частности, суд, наделенный соглашением сторон компетенцией рассматривать споры из договора купли-продажи, может отказаться от рассмотрения иска об ответственности за вред, причиненный товаром, как спора из деликта на том основании, что этот иск должен разрешаться по существу с применением иностранного права, в то время как отношения сторон по договору купли-продажи подчинены праву места суда. Либо, напротив, суд может признать, что он обладает компетенцией рассматривать и требование из договора купли-продажи, и требование из деликта, поскольку к ним будет применяться право места суда.

Договорное право

Договорное право

Обсуждение Договорное право

Комментарии, рецензии и отзывы

7.1. действие соглашения в соответствии с правом российской федерации и международными договорами с ее участием: Договорное право, Рожкова М.А, 2008 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Настоящая монография, в которой последовательно рассматриваются соглашение о подсудности, соглашение о международной подсудности, арбитражное (третейское) соглашение, соглашение о примирительной процедуре и мировое соглашение...