Глава 3 основные проблемы экономической психологии на финансовом рынке и рынке труда
Глава 3 основные проблемы экономической психологии на финансовом рынке и рынке труда
3.1. Экономическая психология восприятия доходов и сбережений и особенности финансового поведения населения
Быть бедным — не позор, но это единственное, что можно сказать хорошего о бедности.
Еврейская пословица
В народном экономическом сознании глубоко укоренился миф о добродетельной бедности и порочном богатстве. При желании данный миф вполне можно подтвердить доказательными примерами. Многие великие мыслители, изобретатели, творцы внесли неоценимый вклад в культурную сокровищницу человечества, нимало не заботясь о собственном материальном благополучии. Некоторые вообще не были оценены современниками, и их выдающиеся достижения при жизни практически не были вознаграждены. Так, великий Моцарт был похоронен за казенный счет в безвестной братской могиле, потому что после его смерти на более достойное погребение не нашлось средств. Диоген, Сократ, Франциск Асизский, Махатма Ганди — страстно обличали стяжательство, проповедовали предельную скромность в быту и всем своим образом жизни стремились утвердить идеалы непритязательности и воздержанности. Да и многие не столь выдающиеся люди — и в прежние времена, и в наши дни — по праву могут быть признаны людьми достойными и благородными, хотя и не обладают никакими богатствами [13].
И наоборот, среди владельцев крупных капиталов есть люди, отличающиеся жестокосердием, черствостью, низменными наклонностями. В народном творчестве богач всегда предстает в невыигрышном свете, проигрывая бедному, но умному и честному герою. В итоге он всегда оказывается наказан — по крайней мере лишен своего богатства. При этом небезынтересно, герой-бессребреник оказывается вознагражден теми же средствами — осыпан золотом. Уже в одном этом явно проявляется противоречивость народных представлений: богатство порочно и низменно, стремиться к нему грешно, но его все-таки лучше иметь, чем не иметь.
Все подобные примеры — как реальные, так и вымышленные — позволяют впасть в заблуждение, противоречащее элементарной логике. Житейские уравнения «бедный — значит честный», «богатый — значит подлый» содержат в себе логическую ошибку, подменяя обычное сочетание признаков причинно-следственной каузальной связью.
Существуют мерзкие богатеи и благородные нищие. В то же время можно быть замечательным человеком и владеть крупным банковским счетом, а можно и без гроша за душой оставаться ничтожеством и подонком.
В теории Моральных чувств А. Смита и целом ряде других работ показано, что понятия благосостояния и добродетели никак не взаимосвязаны: к такому выводу пришли и экономисты, и психологи.
Наверное, правы те, кто утверждает: «Бедность не порок». Однако никакое это и не достоинство. Скорее — недостаток, ибо большинство желало бы от него избавиться. Только не у всех это получается. Тогда включаются психологические механизмы самооправдания, как защитные механизмы.
К проповедникам бедности почему-то относят и древнекитайского мудреца Конфуция. Что же он писал на самом деле:
«Людихотят для себя богатства и славы; если то и другое нельзя обрести честно, следует ихизбегать. Люди страшатся бедности и безвестности; если того и другого нельзя избежать, не теряя чести, следует ихпринять».
Как видим, и в данном случае речь идет не о предпочтении бедности богатству, а о способах обогащения. Существуют и достойные способы, и это великий мудрец сомнению не подвергает. Вот коли такой способ недоступен, приходится смириться с бедностью как с неизбежным злом. Насчет того, что это благо, на самом деле не сказано ни слова.
В качестве решающего аргумента часто приводятся строки из Священного Писания. Вот что читаем мы в Евангелии от Марка [цитируется по работе Ничипорова Б.В. Введение в христианскую психологию— М.: Педагогика, 1994, с. 189] «Легче верблюду пройти сквозь игольноеушко, нежели богатому войти в Царствие Божие».
Пожалуй, здесь следует разобраться. Откуда взялся такой странный образ — верблюд, проходящий сквозь игольное ушко? Подводит перевод, страдающий излишней буквальностью. Название «Игольное ушко» носили одни из городских ворот в древнем Иерусалиме. Ворота действительно были очень узкие. Впрочем, верблюд сквозь них протиснуться все же мог. Но это становилось невозможным, если он сверх разумной меры был навьючен тюками с поклажей. Если воспринять этот образ в контексте исторических реалий, становится понятно: препятствием духовному росту становится не всякое благосостояние, а лишь явно избыточное.
Риторически остается вопрос Остапа Бендера персонажам книги Ильфа и Петрова: «Золотой теленок»: «Сколько денег человеку необходимо для счастья?», или если кто-то не сразу понял: «... для полного счастья». Несмотря на то, что деньги давно уже являются мерилом отношений между людьми и странами, в области финансовой психологии исследований их проводилось явно недостаточно [242].
Все самоучители обогащения если и содержат какое-то позитивное зерно, так только в том смысле, что настраивают человека на отказ от негативного программирования и, по сути дела, на перепрограммирование своего сознания в пользу конструктивного решения материальных проблем. Но они при этом фактически перепрограммируют его на противоположную крайность, заменяя порочную директиву «Мне никогда не стать богатым» на столь же уродливую формулу «Я стану богатым любой ценой».
Существует одна поучительная история.
Древнегреческий мудрец Эпиктет посвятил свою жизнь занятиям философией, под которой тогда понимали весь комплекс знаний о мире. Больших доходов эти занятия не приносили, денег у Эпиктета всегда было немного. Сограждане потешались: Что же ты проповедуешь любовь к мудрости, а мудростью своей не снискал себе даже такой безделицы, как деньги? Раздосадованный философ решил опровергнуть обидное суждение. Он проанализировал свои астрономические и естественно-научные наблюдения и заключил, что в наступающем году следует ждать большого урожая оливок. Тогда на все имеющиеся средства он за невысокую плату заранее арендовал на сезон все окрестные маслобойни. Когда действительно случился богатый урожай, Эпиктет оказался монополистом и смог почти в одночасье обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь. А тем, кто прежде над ним потешался, он говорил: «Человеку мудрому стать богатым нетрудно. НО НЕИНТЕРЕСНО!»
Как отмечает О.С. Дейнека [112] деньги — необходимый атрибут функционирования экономики в современном мире. При эффективном выполнении своих основных функций (мера стоимости и средство обращения, средство накоплений и сбережений и средство платежа) деньги стимулируют экономический и социальный прогресс. Разносторонность денег как фактора детерминации абстрагированных межличностных процессов экономического обмена делает их психологизированным явлением:
Несмотря на все большую актуальность и прикладную важность, а также «эксклюзивность» этой темы в экономической психологии, психологические аспекты денег до сих пор являются малоразработанными. В зарубежной психологии имеется ряд различных и не связанных меду собой исследований восприятия монет и банкнот, отношения людей к деньгам, а также несколько теорий о происхождении убеждений и поведения, касающихся денег. Единой логически последовательной теории или исследования данной проблемы в экономической психологии не существует и в отечественных работах, за исключением, пожалуй, работ В.М. Соколинского по финансовой психологии доходов и сбережений и исследований по учету менталитета населения в западноевропейских странах.
Экономические теории в основном исходят из «безликости», «одинаковости» денег. Психологи, напротив, считают, что любые суммы денег, представленные в той или иной форме, являются объектом психологической оценки, и она оказывает сильное влияние на функционирование данной конкретной суммы. Рассмотрим психологию доходов и сбережений более подробно.
3.1.1. Экономическая психология доходов и сбережений
Одно из наиболее интересных направлений развития экономической психологии — макроэкономические исследования психологии денежного обращения. «На уровне предприятия психологические параметры экономической жизни, в общем, очевидны и изучаются уже давно», пишет В.М. Соко-линский. Этого нельзя сказать о психологических сторонах агрегированных экономических процессов и денежных агрегатов. Значительный вклад в их широкое вовлечение в сферу экономико-психологического анализа внес Дж. Кейнс, который глубоко и активно исследовал систему доходов, сбережений и накоплений, причем с использованием не только чисто экономических, но и психологических подходов. Правда, Дж. Кейнс по большей части придерживался рамок своего рода «теоретической экономической психологии», когда на первом плане — общепонятийные подходы, а не решение прагматических задач. Новое направление психологического анализа макроэкономических проблем, уделяющее этим задачам большое внимание, развилось позже, в 60-х—80-х годах XX века.
Понятие «доход» возникло в экономическом мышлении благодаря осознанию человеком категории «деньги». Все получаемое человеком в свое распоряжение в более ранние периоды истории имело натуральный характер, соответственно воспринималось как нечто конкретное, чувственно осязаемое. Напротив, денежная оболочка имущества позволяет воспринимать его в абстрактной форме, как нечто обобщенное.
В качестве объекта научного исследования доходы представляют собой достаточно сложную категорию, к анализу которой существуют разные подходы: психологический, экономический, социологический. При первом из них предпочтение отдается использованию доходов (если отвлечься от их образования, выходящего за пределы нашего рассмотрения в данной теме). Они представляют собой основу так называемой первичной покупательной способности. Согласно кейнсианской концепции, доходы выражают средства, предназначенные для приобретения потребительских благ и накопления. С социологической точки зрения доходы выступают одним из факторов, фиксирующих статус личности. Психология же сосредоточивается преимущественно на той стороне оценки получаемых благ, которая для человека играет роль символов, обозначающих его внутреннюю самооценку, социальное (внешнее) признание в обществе.
Переходя к классификации тех параметров, которые отражают восприятие человеком получаемых им доходов, следует подчеркнуть, что многое в индивидуальном подходе зависит от степени развития данного общества, от характера сложившейся в нем системы общекультурных ценностей. С учетом данного замечания В.М. Соколинским выделено следующее [308]:
Значительная часть людей, достигая определенного, достаточно высокого, жизненного стандарта, нацеливает свои желания на удовлетворение более высоких потребностей (выраженных уже больше в духовных, а не материальных, денежных характеристиках).
По мере развития общества доходы постепенно все меньше рассматриваются лишь как «покупательный фактор». Все ярче в них проглядывает «эффект общественного резонанса», означающий, что получаемые средства должны помимо прочего свидетельствовать о социальном престиже личности. Стоит отметить, что восприятие доходов в этом качестве различается у мужчин и женщин: работающие по найму мужчины чаще оценивают получаемые доходы как сигнал о достигнутой ими иерархической ступени, как свидетельство своего социального статуса, более спокойно в этом плане реагируют на свои доходы женщины.
Особую психологическую реакцию вызывает у человека характер получения им доходов. Здесь прежде всего оказывают влияние ритм, частота получения средств (ежемесячно, ежеквартально, ежедневно) и особенно — постоянство или, напротив, неопределенность, неустойчивость поступления доходов во времени.
Современная наука затрагивает также проблему ожидания доходов. При этом в расчет берутся связанные с этим реакции человека — позитивные или негативные, оптимистические или пессимистические, с чувством надежды или без нее.
В поведении человека проявляется присущий ему «стимул к сопоставлению»; учет этого феномена, пожалуй, играет одну из важнейших ролей в психологическом подходе к анализу доходов. Отмеченный стимул отчасти заложен в подсознание человека самой природой, но в значительной мере развивается благодаря отражаемой в сознании человеческой деятельности. Применительно к рассматриваемой проблеме речь идет о стремлении индивида к сравнительной оценке своих доходов по ряду критериев, из которых стоит особо выделить три. Первый — затраченный для получения данного дохода труд и его условия (обычный результат такого компаратива — эмоционально негативный). Второй критерий сравнения охватывает два параметра: размер дохода и информацию о встречном предложении товаров и услуг. Так, в условиях дефицитной экономики этот вариант сопоставлений не рождал резко отрицательной реакции по отношению к доходам. Постепенный возврат России к рыночному развитию и стремительное нарастание объема предлагаемых благ резко изменили ситуацию. Наш потребительский рынок насыщается заметно быстрее, чем повышается средняя заработная плата в стране. Итог — эмоции раздражения у многих слоев населения.
Третий фактор сопоставления — доходы других людей. Жизнь показывает особую болезненность для многих оценки своего положения как уступающего положению других. Проще говоря, здесь имеет место то, что обозначается понятием «зависть».
Результатами подобных реакций человека является нередко порождаемый ими эффект «групповой общности», т.е. коллективной реакции, зачастую приводящей к серьезным конфликтам в процессе распределения доходов. Такая реакция возникает, в частности, в социальных группах работающих по найму, среди налогоплательщиков (естественно, в той мере, в какой люди при этом связаны между собой организационно). При субъективном чувстве потери в результате указанного сопоставления принятые в данном обществе принципы распределения кажутся несправедливыми и противоестественными.
В характере воспринимаемого неравенства в распределении доходов многое зависит и от того, какую основу сложившегося дисбаланса видит данный индивид (или социальная группа): находит ли он причину в себе самом (в недостаточной эффективности своего труда, невысокой ответственности) либо в других обстоятельствах, например, считает виновным в данной несправедливости все общество. Во втором случае складывается ситуация, благоприятствующая политическому неспокойствию. Такие процессы, как систематически воспроизводящиеся разочарования в ожиданиях значительной части общества рассматривает, в частности, Дж. Дэвис, автор работы «Теория революции» (1973) [476].
На характер реакции человека по поводу дифференциации в доходах большое влияние оказывает сложившаяся в обществе система ценностей, привычек, своего рода идеология жизни. Под этим влиянием складывается и стратегия преодоления возникающих у человека проблем. Например, присущая американцам уверенность в достижении успеха покоится на внедренном в их сознание принципе: в обществе изначально существует равенство шансов для всех. Допущение это, конечно, при непредвзятом подходе легко опровергается, в исторической психологии доказано (Великая Октябрьская социалистическая революция или приватизация в России на «постсоветском пространстве»), что при «равных шансах» для завоевания власти необходим оборотный капитал.
Доходы, формирующиеся в обществе, являются основой для сбережений, образование которых реализует одну из психологических особенностей как рационального, так и иррационального поведения «homo economicus», имеющего целеполагание и потребностно-мотивационную сферу [314].
Характеристика целей, преследуемых сбережением, во многом зависит от типа личности, ее конкретных планов, видения ею задач своей жизни. Дифференциация в подходах к цели создает и различные формы ее реализации. В курсе экономической психологии принято различать две формы осуществления цели: контрактную и дискретную. В первом случае речь идет о сбережениях, нацеленных на поддержание достигнутых параметров жизненного стандарта. Часть доходов индивида уходит при этом из-под его непосредственного контроля. Осуществляется это на институциональной основе — через определенные договорные отношения (типичные примеры — подписание договора о страховании жизни, о строительстве жилья, о финансовом участии в одном из фондов).
Так называемая дискретная форма постановки цели предполагает лишь намерение к сбережению. Средства при этом находятся в непосредственном распоряжении их владельца, четкой системы договорных отношений не существует, сам акт фактического откладывания средств в накопительный фонд носит не постоянный и обязательный, а скорее, неопределенный, отчасти случайный характер.
Используются также и другие варианты классификации целевых установок. С точки зрения экономике-психологического целеобразования принято проводить различие между сбережениями, связанными с замыслами долговременного характера, и теми, которые ориентированы на текущее потребление. Возможно и другое разграничение: сбережения делаются либо в расчете на приобретение какого-то конкретного объекта, либо без такого расчета с тем, чтобы, когда наступит подходящий момент, определиться в применении накопленных средств.
В качестве самостоятельного случая можно отметить целевую ориентацию на накопление для обладания капиталом. Своего рода «смещенной» из-за наличия вектора «мотив—цель» формой сбережения можно назвать такое, которое осуществляется «по инерции»: однажды начатое с какой-то конкретной целью, потом утраченной в силу тех или иных причин, накопление средств продолжается уже в силу сложившейся привычки. По своей психологической природе такая форма сбережений напоминает поведение филателиста или нумизмата, не преследующего коммерческие цели.
В основе целей поведения лежат мотивы. Вполне понятно, что оба эти понятия достаточно близки, однако существенные различия между ними есть. Мотивы — нечто более первичное. Они могут быть не только связаны с разумом, сознанием, но и предопределены эмоциями, подсознанием. В экономической психологии принято различать два вида мотивов: носящие прагматический характер и не имеющие практической направленности. Первый вид у человека безусловно преобладает, и здесь можно выделить следующие «оп-редмеченные» мотивы.
Мотив безопасности. Он, как правило, порождает ориентацию на предварительно выбранную цель накоплений.
Мотив достижения контроля над ситуацией. Как правило, в нем реализуется целевая ориентация человека на обладание властью, на чувство независимости от других и при возможности — на контроль над окружающими.
Мотив получения доходов. Суть — в стремлении обеспечить себя более крупными финансовыми средствами, реализуемом путем выбора наиболее удачных форм накопления и умелой комбинации разных вариантов, т.е. благодаря грамотной стратегии.
Мотив престижа, символизирующий нацеленность индивида на демонстрацию окружающим своего накопленного состояния. При этом имеется в виду убедить других в своем высоком профессиональном мастерстве, а также в умении обращаться с деньгами.
Что касается мотивов, не имеющих практической направленности, то к ним можно отнести те, при которых сбережения осуществляются в качестве уже упомянутой ранее самоцели, а также выражающие альтруистические намерения.
В экономико-психологическом плане интересен, в частности, следующий момент. Существует определенная корреляция между мотивами сбере. жения и их конкретной формой. Например, у тех людей, для которых характерно стремление к демонстрации своих достижений, преобладающей формой сбережения выступают их наиболее безопасные варианты. Для индивидов, проявляющих тенденцию к контролю над ситуацией и окружающими лицами, характерна склонность к формам сбережений, позволяющим в любое время распоряжаться своими ресурсами.
Практика показывает, что традиции в области сбережения постепенно изменяются. Наиболее типичные в данной связи случаи по данным экономико-психологических исследований, следующие.
1. На протяжении ряда последних десятилетий в развитых странах постепенно снижается доля средств, направляемых населением на цели накопления (см. табл. 1). В.М. Соколинский отмечает три причины подобной динамики.
Во-первых, сказывается то обстоятельство, что социально-экономическое развитие западных стран в течение указанного времени происходило достаточно устойчиво и сбалансированно, население привыкло жить в условиях традиционного экономического порядка. Во-вторых, современное западное общество все больше склоняется к выводу: радоваться ощущению жизни надо не «потом» (когда удается достичь неких запланированных рубежей), а уже сейчас, в каждый данный момент. Все более осязаемой оказывается простая истина: пребывание человека на Земле кратковременно. Умение правильно воспринимать эту истину, в полной мере ощутить радость жизни требует финансовых затрат (на занятие хобби, на отдых, путешествия). В-третьих, в общем процессе сбережения возросла роль социальной группы молодежи. Для нее, как показывает опыт, не характерна склонность к крупномасштабному использованию варианта отложенного спроса.
Не только у молодежи, но и у всего населения усиливается ориентация накопления на достижение текущих потребительских целей.
Наблюдается определенное замещение операций по накоплению использованием кредитов. Их доступность и относительная дешевизна уменьшают потребность в сбережении.
Сбережение все больше ориентируется на поддержание достигнутого стандарта жизни.
Наиболее активно сбережения осуществляются средними по возрасту группами населения.
Вовлекаемые в процесс накопления слои людей все больше готовы к тому, чтобы нести соответствующую (и неизбежную в рыночной экономике) долю риска.
Определенные изменения происходят в сегменте вкладчиков. Например, у социального слоя пенсионеров в развитых странах все больше проявляются новые аспекты потребностей. Время пуританских нравов в известной степени прошло: выходя на пенсию, люди стремятся по возможности не только не снижать стандарты своего потребления, но и сохранять их, а подчас и в какой-то степени повышать. Пенсионный этап жизни все чаще воспринимается сегодня не как «остаточная величина», а как «новое начало»: иной облик поэтому приняли и цели накопления.
В условиях России процесс сбережения имеет, разумеется, свою специфику. Она состоит прежде всего в том, что доля депонируемых населением
средств относительно невелика. Определяется это преимущественно двумя причинами. Во-первых, относительно мал среднестатистический доход в стране. Во-вторых, еще слаба привычка делать накопления, особенно в современных, обусловленных рыночным типом экономики, формах (таких, как страхование, покупка ценных бумаг и т.п.). Вот типичная для западной страны структура сбережений (см. табл. 2) и данные, полученные в ходе осуществленного исследовательской группой Финансовой академии в 1997 г. социологического опроса студентов, магистров, аспирантов, представителей деловых кругов и служащих государственных учреждений (см. табл. 3).
Наконец, в-третьих, для России типичны сбережения, нацеленные преимущественно на краткосрочное потребление (приобретение автомобилей, заграничная поездка — у одних, деньги «на черный день» — у других). Правда, отчасти начинает также разворачиваться депонирование средств на строительство частного жилья. Однако инвестиционный вариант использования накапливаемых средств (реализуемый в индивидуальной или институциональной форме, т.е. через банки) еще не получил серьезного развития. Здесь, помимо отсутствия у населения необходимых навыков, сдерживающим фактором выступает социально-экономическая ситуация в России. Лишь достижение страной относительного равновесия создаст у людей стимул к повышению сбережений и трансформации их в инвестиции.
Макроэкономическая дискредитация денег, порождаемая политико-экономическими ошибками и ситуацией кризиса отечественного рынка в канун перехода во второе тысячелетие — феномен, требующий экономико-психологического анализа и пример отрицательного опыта для мировой экономики.
Затянувшаяся проблема российского рынка — разорванность функционирования денежного и товарного элементов классического «Товар—День-ги—Товар» и «Деньги—Товар—Деньги» обращения. Промышленность жила без денег из-за непосильной ставки кредитования, а банки не имели обратной информации о том, сколько надо денег экономике без оптимального кредитования. Дефицит денег и доминирующий бартер, взаимозачеты в отечественной промышленности стали одним из источников криминальной экономики, разрушающей в свою очередь нормальное функционирование налоговой системы. Таким образом, парадоксальные симптомы нерегулируемого, коррумпированного и однобоко-посреднического рынка — необеспеченность денег товаром (отечественным товаром вследствие коллапса своей промышленности) и дефицит денег (отечественный товар продвигался в русле взаимозачетов).
Исследование деформаций в экономическом сознании, вызванных оторванностью денег от производства, т.е. от их стабилизационной базы, является одной из важнейших экономико-психологических задач макроуровня. Когда в деньгах минимизирована или вовсе потеряна доля «реального (производящего) труда, тогда доминирует представление о них, как о явлении,, которое порождает самое себя.
Психологическими последствиями этого феномена становятся, во-первых, гипертрофированная вера в финансовые игры, случай, финансовую удачу, мгновенное обогащение. Во-вторых, минимизация стабилизационной составляющей денег приводит и к избыточной потребительской активности (деньги нужно сейчас же потратить), сниженному финансовому самоконтролю хозяйствующего субъекта на всех уровнях (от семьи до правительства). В-третьих, усиливается ощущение непредсказуемости, неподвластности человеку (его контролю) экономических процессов и спровоцированной этим перманентной тревоги, переходящей в безысходность.
На наш взгляд, существуют различия в отношении к деньгам как представителей разных социальных групп, так и индивидуально-психологические особенности отношения к деньгам, связанные с уровнем экономического сознания и экономического мышления человека.
Одной из интересных отечественных работ по определению приоритета культурно-территориального или классового фактора является кросскуль-турное исследование отношения к деньгам, проведенное О.С. Дейнекой (табл. 4).
Исследование показало, что именно деньги становятся одним из инструментов адаптации, компенсирующим несбалансированные отношения между государством и предпринимательством, средством автономности,
компонентом образа предпринимателя. Отмечается ухудшение морального состояния интеллигенции даже при отсутствии объективных показателей ухудшения материального положения.
Ее представители понимают, что зависят от денег, получаемых от государства, что усиливается ограничительная тенденция на сбережения для «черного дня», появляются осторожность к новым финансовым структурам и инструментам и зависть.
Под образом денег в комплексе исследований под руководством О.С. Дейнеки понимается детерминированная система представлений о деньгах и отношений к ним в финансовой системе страны. Образу как продукту репрезентации явления в обыденном сознании свойственно сочетание осознаваемых и неосознаваемых компонентов, взаимосвязь рационального и эмоционального контекстов отражения. Обоснование такого рода исследования связано с рядом причин. Во-первых, макроэкономическая дискредитация денег, порожденная политико-экономическими ошибками и ситуацией кризиса отечественного рынка в «канун перехода в третье тысячелетие — феномен, требующий экономико-психологического анализа. Во-вторых, в настоящее время крайне мало примеров реализации» макроэкономического подхода к проблемам психологии денег, поскольку в обобщении данных на макроуровне, анализе того, как страны, классы, группы используют, расходуют и сберегают деньги в определенных условиях скорее заинтересованы экономисты. Психологов же в большей степени привлекает изучение индивидуальных различий и различий малых групп в отношении к деньгам.
Системное описание позволило О.С. Дейнеке с соавторами выработать концептуальную и классификационную опору для анализа реальной ситуации в экономике, а работа с семантическим дифференциалом (Сд) предоставила эмпирические данные об образе денег на макроэкономическом уровне в обыденном сознании. Рассмотрим их в сочетании.
Схема возможного соотнесения основных функций денег с принципами гармоничного целого приведена на рис.1. Рассмотрим подробнее пять принципов гармоничного целого применительно к анализу феномена «деньги», сопровождая их краткие характеристики комментариями и оценками текущей экономико-политической ситуации в России.
1. Согласно принципу повторяемости, части объединяются в целое на ос
нове сходства; части целого обладают различными признаками, среди которых выделяется ведущий — признак целого. Повторяемость соотносима с временными, компонентами феномена.
Повторяемостью определяется функция сбережения и накопления. Элементами, осуществляющими данную функцию, являются наличные деньги (например, твердые валюты), вклады в сберегательные банки и ценные бумаги.
Деньги нашей страны в 1999 г. изменялись во времени быстрее, чем допускала зона совпадения внутренних и внешних границ их адекватного образа. Отражался не рубль как таковой, а некоторый динамичный баланс рубль/доллар с учетом инфляционных влияний на фоне постоянной политической нестабильности. В связи с избыточной изменчивостью, непредсказуемостью экономической ситуации функция сбережения и накопления для рубля была минимизирована.
Очевидно, что инфляция — мощный фактор прогресса. До перестройки экономика почти не использовала этот естественный фактор саморегулирующейся экономической системы. Функция накопления была гипертрофирована. Товарной массы не хватало. В тот период было наиболее оптимально «укрощать» деньги, например, используя механизм ипотеки, т.е. предоставляя жилье в рассрочку. В настоящее время инфляционные процессы активны и слабо предсказуемы, а в условиях нарастающей или скачкообразной инфляции экономические агенты обычно не сберегают деньги, во всяком случае в течение длительных периодов времени.
Если денежная единица страны не реализует функцию средства накопления, то инвестиционное поведение становится неадекватным. Не стимулируются вложения в производство как относительно долгосрочные вложения. А там, где затруднено воспроизводство, самовосстанавливаемость экономической системы, нет полноценного развития экономики.
Стратегическое экономическое развитие страны возможно только при накоплении капитала, а это в свою очередь требует ряда регуляторных мероприятий, среди которых называют выравнивание доходов сверхбогатых и остального большинства, контроль финансовых потоков сверхприбыльных фирм, пресечения воровства в крупных размерах.
Сбережение, резервирование, временная перспектива — характеристи
Выгода 3-г
Сила 3-г
б)
а)
2-2-1-1-Активность I I I
Оценка г—I—Ь
i I I
[ I I
1 2 3
-3 -2
2 3-3-2
■ рубль А доллар • деньги
-2--2-ки психологии благополучия и богатства. Психологии бедности свойственны текущие временные предпочтения, когда живут сегодняшним днем, не обременяя себя ответственностью за будущее детей и внуков, страны.
Рис. 2. Суммарные показатели н семантическом пространстве координат шкал а) «оценки—выгоды» и б) «акти в и ости—силы»
Как отразилась в образе «денег» и прежде всего «рубля» функция сбережения или резервирования платежеспособности?
«Рубль» в семантическом пространстве понятий «деньги», «рубль», «доллар» оказался в отрицательной зоне (рис. 2). Только по шкале оценки он несколько выдвинулся (М = 0,53, а = 1,18) в положительную зону. Причем наиболее низкой оказалась именно сила, весомость, устойчивость рубля, которая может быть ассоциирована с его стабилизационной составляющей (М = -0,50, а = 1.13), а также с функцией сбережения и накопления (что согласуется с перечнем дескрипторов шкалы силы).
Результаты корреляционного анализа внутри понятия «рубль» показали, что его «слабость» высоко значимо связана с «отсталостью» (р < 0,1) и «зависимостью» (р<0.1), т.е. репрезентация на уровне обыденного сознания в первую очередь высветила экономико-политические причины несостоятельности «рубля», которые кроются в экономическом отставании и недостаточной самостоятельности переходной России. Действительно, с экономической точки зрения слабость национальной валюты означает, что страна охотно покупает иностранные товары и нуждается в иностранной валюте, а у нее купить почти нечего, и ее валюта иностранцам не нужна. Что касается инфляции и низкой обеспеченности рубля производительным трудом, то они выступают в обыденном сознании как вторичные сугубо экономические причины.
Обратимся также к структурным качествам гармоничного целого, воплотившимся в повторяемости. Различные денежные формы должны нести в себе ведущий признак целого, но они часто не обладают теми же качествами. Так, банковский счет и наличные деньги, кредитные карты и «живые» деньги в нашей стране плохо воспринимаются как нечто взаимозаменяемое, как части целого, принимающего разные формы. Распадаясь наряд составляющих, деньги плохо сохраняют объединяющий признак их потенциальных возможностей. Это связано со слабым доверием денежным инновациям и ответственным за них экономическим агентам. По данным, полученным с помощью опросника Фенэма, у россиян преобладало желание иметь наличные деньги и недоверие к другим денежным формам, например кредитным картам.
В качестве одного из инструментов восстановления пластичности целого и соответствия между свойствами границ феномена денег и его образа можно рассматривать своевременную индексацию доходов населения.
2. Принцип соподчиненности служит для объединения частей в целое на основе различия, благодаря чему выделяется главное, второстепенное и дополнительное, и означает упорядоченность частей или групп как элементов целого.
Соподчиненность соотносима с энергетическим аспектом анализа явления.
Соподчиненностью определяется функция денег как средства обращения, которое охватывает движение денег в процессе выплаты, получения, передачи, купли, продажи, деньги как средство обращения олицетворяют всеобщую покупательную способность.
Нарушение принципа соподчиненности проявляется прежде всего в гиперкапитализации, т.е. нарушении баланса в соотношении «капитал обращения/капитал производства» в сторону увеличения суммы капитала обращения. В последнюю также включается стоимость недвижимости и предметов роскоши. Превышение этой суммой половины годового бюджета государства приводит к выходу из-под контроля государства управляющих сил капитала сферы обращения. Рост капитала в сфере обращения неизменно уменьшает капитал сферы производства (они связаны как сообщающиеся сосуды). Результатом гиперкапитализации является сверхинтенсивная эксплуатация природно-сырьевых ресурсов и человеческого капитала.
Затянувшаяся проблема российского рынка, которая проявилась в период августовского кризиса, — разорванность функционирования денежного и товарного элементов классического обращения «товар—деньги—товар» и «деньги—товар—деньги». Промышленность жила без денег из-за непосильной ставки кредитования, а банки без оптимального кредитования не имели обратной — сколько надо денег экономике. Дефицит денег и доминирующий бартер, взаимозачеты в отечественной промышленности стали одним из источников криминальной экономики, разрушающей в свою очередь нормальное функционирование налоговой системы. Парадоксальные симптомы нерегулируемого, коррумпированного и однобоко-посреднического рынка, таким образом, — необеспеченность денег товаром (отечественным товаром вследствие коллапса своей промышленности) и дефицит денег (отечественный товар продвигался в русле взаимозачетов). Дефицит денег в обращении сочетался с рублевым навесом в банках, поскольку инвестирование в производство в рублях сопряжено с огромными финансовыми рисками в нестабильной экономико-политической обстановке.
Находят ли эти дисбалансы и разрывы в обращении денег отражение в их образе? В иерархии элементов феномена «деньги» по объективным и субъективным индикаторам прослеживается уничижение рубля. Рубль, безусловно, выполняет свою основную функцию оценки труда, по крайней мере, на микроэкономическом уровне, хотя и не всегда адекватно (например, различия в бюджетной и коммерческой сферах превышают таковые в экономически сбалансированных странах). Однако в обращении рубль сам по себе не признается, его соотносят с долларом. Все значимые денежные операции предполагают пересчет на доллары даже на уровне домашнего хозяйства.
По данным семантического дифференциала, контраст и масштаб различий двух действующих в реальной экономике денежных единиц — рубля и доллара — неправомерно велик. С экономической точки зрения — это неизбежное следствие современного варианта «биметаллизма» (параллельное
обращение золотых и серебряных монет). Он обязательно порождает различия в движении курсов двух находящихся в обращении видов денег и денежные расстройства. Согласно «закону Грэхема» (английского банкира XVI в.), «плохие» деньги вытесняют «хорошие», т.е. из обращения исчезают деньги, ценность которых по отношению к «плохим» деньгам и официальному курсу повышается, они «припрятываются дома, в банковских сейфах, в тихих гаванях за рубежом».
Судя по дескрипторам, которые показали наиболее выраженные оценки для понятия «рубль», он отражается как слабый, а также колеблющийся, отсталый, суетливый, неуверенный, зависимый и тревожный. Для «доллара» в основном представлены противоположные характеристики. В семантическом профиле «рубля» 27 дескрипторов дали отрицательные значения, 7 из которых вышли за —1 (см. табл. 5), а в профиле «доллара» только 2 отрицательных значения (см. табл. 6).
3. Принцип уравновешенности служит для согласования противоположных сторон целостного объекта, проявляется в уравновешивании частей и целого в силовом поле. Уравновешенность соотнесем с пространственными компонентами системы «деньги», и конкретно денег страны.
Уравновешенностью определяется функция платежа, которая связана с оплатой налогов, получением и возвратом кредитов, выплатой зарплаты, пособий, оплатой коммунальных услуг, торговлей.
В экономической теории функции обращения и платежа некоторыми авторами не разводятся. Другие исследователи их отделяют, но подчеркивают, что эти две функции денег тесно переплетаются. При этом все чаще деньги в виде платежного средства замещают средства обращения, поскольку движения денег и товаров не совпадают во времени (кредит) или обслуживаются на уровне межбанковских расчетов, т.е. безналичных платежей
С функцией платежа связано понятие платежеспособности, под которой понимают способность государства, юридического или физического лица своевременно и в полном объеме выполнять свои финансовые обязательства, вытекающие из заключенных договоров, предусматривающих денежную форму расчетов.
В нашей несбалансированной денежной системе функция платежа была нарушена. Денежная система «болела» долговыми обязательствами, невыплатами. Ей были свойственны асимметричность в бюджетной сфере, нарушение равновесия ее организации на всех уровнях, а именно: учреждения, региона, страны. Взаимозачеты и дефицит денег, денежные суррогаты, а, главное, неконтролируемость или слабая контролируемость распорядителей деньгами на разных уровнях не позволяли и в настоящее время не позволяют функции платежа реализоваться полностью для рубля.
Невыполненные долговые обязательства или их обесценивание в силу задержек и выплат в рублях повлияли на то, что «рубль» воспринимался как «несправедливый» (М = 0,70, о = 1,75). не «безопасньгй» (М = 0,46, о = 2,08), не слишком «гуманный» (М = 0,07, о = 2,17) и «поверхностный» (М = 0,64, о = -1,63).
4. Принцип соразмерности—это принцип согласования частей в целом по их «метрическим» характеристикам. Соразмерность соотносима с информационными компонентами феномена.
Соразмерностью определяется функция денег как эквивалента обмена, измерителя стоимости и ее отражения субъектом хозяйствования. (На макроуровне абстрагируемся от субъективированности стоимости, связанной с собственной системой ценностей каждого человека, о которой говорит С. Московичи.)
Посредством каких объективных показателей представлена соразмерность? Это прежде всего цены, это заработная плата (цена за труд). В странах, где выше стоит труд, выше и цены; при высоких зарплатах деньги в соответствии с теорией обмена скорее приближены к оптимальному соотношению вклад/отдача.
Связность и полнота (характеристики соразмерности) финансовой системы страны нарушены, в частности, в звене ценообразования прежде всего разрывами в цепях кругооборота национального дохода и обилием посредников. В цене товаров в России всего 8—10\% цены труда. В силу этого отсутствует поддержка в сознании «весомости» денег объективным критерием. Экономические процессы оказываются слишком независимыми от конкретного труженика. Покупательная способность рубля, таким образом, искусственно занижена. Неудивительно, что цены в нашей стране и в США, европейских странах на основные ресурсы — продукты питания, бензин, металл, дерево и пр. — плохо соизмеряются. Если же полностью опереться на мировые относительно стабильные валюты как средство платежа, можно
Основные проблемы экономической психологин на финансовом рынке и рынке труда
потерять экономическую, затем и политическую независимость. Экономическая безопасность требует использования своей денежной единицы, которая в настоящее время все еще воплощает в себе «зависимость», несамостоятельность (М = 1,07; а = 2,18). Вследствие этого испытуемые продемонстрировали сомнения в «практичности» (М = 0,41; а = 2,26), «выгодности» (М = 0,29; а = 2,30), «прибыльности» (М = 0,54; а = 1,90).
Гипертрофированная открытость системы «деньги страны», вывоз капитала препятствуют соразмерности в этой системе. В Китае также реализуется политика открытости и экспортная модель развития экономики, но это способствует накоплению значительных валютных резервов внутри страны благодаря переспециализации экспорта на продукцию с высоким удельным весом добавленной стоимости, т.е. готовой продукции.
Важно иметь в виду, что соразмерность обеспечивает активность механизмов антиципации, в данном контексте речь идет о механизмах экономического, финансового предвидения, которое возможно лишь при пропорциональности и ритмичности функционирования финансовой системы.
5. Единство требует согласования структуры целого и его функций или, другими словами, цели и средства.
Эта интегральная характеристика гармоничного целого соотносима, вероятно, с функцией мировых денег. Индикаторами гармоничности являются связность и ограниченность, устойчивость и развитие системы, в данном случае системы национальной валюты, а также общемировой платежной единицы.
Гармоничным может быть только нечто идеальное, но можно говорить о более и менее гармоничных системах. Более гармоничные обладают повышенной устойчивостью во времени (длительностью существования) и способностью к большему распространению, а также к эффективному функционированию. В то же время устойчивые системы обладают хорошей изменчивостью, легче адаптируются к изменившимся условиям. Финансовая стабильность может рассматриваться как признак и условие гармоничности экономической политики.
Деньги страны пока нельзя назвать системой, близкой к гармоничной. Более того, результаты корреляционного факторного анализа данных СД показали, что «рубль», образно говоря,— все еще не деньги. Суммарные оценки шкалирования для понятия «рубль» объединились в отдельный и самый весомый фактор (вес 12,5) и не дали корреляций ни с суммарными оценками «доллара», ни с таковыми для понятия «деньги». Этот факт свидетельствовал об отражении оторванности отечественной денежной единицы от мировых денег в смысле ее престижа, состоятельности, конкурентоспособности. По сравнению с «долларом» «рубль» скорее воспринимается как «плохие» деньги.
«Доллар», естественно, оказался более гармоничным, чем «рубль». Тем не менее проявилось неоднозначное отношение к нему. Показатели по шкалам силы, активности и выгоды для «доллара» сравнительно высоки, а показатель по шкале оценки ниже единицы (рис.2 ). Именно эта шкала содержит дескрипторы, ассоциируемые с морально-нравственной стороной явления. Поэтому она продемонстрировала результаты, свидетельствующие об определенной доле обиды и защитной агрессии по отношению к «доллару» очень велики сомнения по поводу его «безопасности», «справедливости» и «гуманности».
Судя по наибольшей разнице между показателями по шкале выгоды и по шкале оценки, отношение к «доллару» неоднозначное. Шкала оценки, видимо, в большей степени затрагивает макроэкономический уровень отражения денег, а шкала выгоды в большей степени касается отражения денег на уровне кармана. Такая двухуровневость проявилась не только в отношении к «доллару», но и по отношению к «рублю». Несмотря на низкий статус «рубля» в обыденном сознании, наибольшее согласие (наименьший разброс) испытуемых обнаружилось в связи с его «полезностью» и «спасительностью».
Итак, «денежный менталитет» населения в целом непатриотичен, и это закрепилось в лексике (есть твердые валюты и «деревянный» рубль), но в нем обнаружены ростки патриотизма. Прежде всего это проявилось в показателях по шкале оценки, по которой «рубль» дал более высокую (по сравнению с другими шкалами), а «доллар», наоборот, относительно низкую среднюю. Именно эта шкала содержит дескрипторы, ассоциируемые с морально-нравственной стороной явления. Предпочитая иметь в кармане доллар как более весомую и надежную денежную единицу, испытуемые тем не менее осознают его небезопасность на макроэкономическом уровне. Согласно результатам корреляционного анализа, хороший «доллар» должен быть «безопасным», «созидательным», «справедливым» и «перспективным».
Экономико-психологический подтекст мировых денег состоит в сравнении труда в своем отечестве с чужим трудом. Но поскольку соотносимость с мировыми деньгами реализуется не через товары, а через мировые деньги, она корректируется и деформируется интересами бизнеса и политики. Деньги — вид товара, их стоимость создается производством, но цена денег устанавливается на рынке, причем на рынке денег, а не товаров. Рынок товаров в настоящее время оторван от рынка денег. На рынке денег их стоимость устанавливается теми, кто ими распоряжается, а не оплатой за выполненную работу. На валютных торгах продаются деньги на какую-то сумму, и после этих сделок цена денег становится и произвольной, и производной от мировых денег. (Адекватное сравнение денег страны с мировыми деньгами затруднено еще и потому, что из страны вывозится, по данным ЦБ, сумма в 2,5 млрд. долл. в месяц.)
Мировая валюта опирается на американский доллар. Но одна точка опоры не может обеспечить абсолютную надежность системе «мировые деньги» (с учетом фиксируемой многими специалистами тенденции падения уровня реальной обеспеченности доллара), поэтому была введена евро. Опираясь на средневзвешенные курсы валют нескольких развитых европейских стран со сбалансированной экономикой, новая единая платежная единица призвана повысить стабильность и, значит, гармоничность системы мировых денег.
Образ денег и экономическое сознание. Обобщая результаты проведенного О.С. Дейнекой исследования, отметим, что экономико-политический статус государства в значительной степени отражается в его денежной единице. Она — некий конкретный (и соотносительный) показатель благополучия экономики и доходности страны. В выполненном исследовании проявилось недоверие к денежной единице своей страны и нашло отражение отсутствие ее авторитета в контексте мировых денег.
Оторванность денег от производства, т.е. от их стабилизационной базы, вызывает характерные деформации в экономическом сознании населения. Когда в деньгах минимизирована и/или вовсе потеряна доля реального (производящего) труда, тогда доминирует представление о них, как о явлении, которое порождает самого себя.
Психологическими последствиями этого феномена становятся: во-первых, гипертрофированная вера в финансовые игры, случай, финансовую удачу, мгновенное обогащение; во-вторых, избыточная потребительская активность (деньги нужно сейчас же потратить), сниженный финансовый самоконтроль хозяйствующего субъекта на всех уровнях (от семьи до правительства), спровоцированный минимизацией стабилизационной составляющей денег; в-третьих, усиление ощущения непредсказуемости, неподвластности человеку (его контролю) экономических процессов и вызванная этим перманентная тревога, переходящая в безысходность.
На уровне правящей элиты, в соответствии с закономерностями теории обмена, соотношением вклад отдача, «легкие деньги» (полученные посредством неоправданной приватизации, путем займов, слабо контролируемого бюджета) породили такое отношение к деньгам, которое опасно психологической ориентацией на сиюминутный экономический интерес, а не на будущее, на неоправданные траты и разворовывание, а не на сбережение и накопление, на личные и локальные выгоды, а не доходность экономики страны в целом. Стихия первичного накопления капитала в основном при торговых операциях и махинациях с бюджетными деньгами притупила чувство ответственности и экономической безопасности. Все это тормозило и продолжает тормозить вложения в производственно-технологическую базу экономики страны.
Отсутствие стабилизационной базы в деньгах трансформируется через инфляцию в психологию расточительной бесхозяйственности. Даже такие компоненты изменившегося экономического сознания, как возросшая значимость денег и усиление мотива сбережения, не играют пока существенной роли на макроэкономическом уровне. Их благотворное влияние на оздоровление экономики весьма ограничено из-за того, что рубль не воспринимается как средство сбережения и накопления.
В работе А.Б. Фенько дан обзор зарубежных исследований в области базовых установок по отношению к деньгам, анализируются культурные, этические и религиозные аспекты отношения к деньгам, сакральный и профан-ный смысл денег; описываются повседневные привычки, связанные с тратами, сбережениями, долгами и азартными играми; рассматриваются причины психологических расстройств, связанных с восприятием и оцениванием денег.
Особый интерес с точки зрения экономической и клинической психологии представляют, на наш взгляд, результаты исследований, связанные с основными причинами долгов, душевным здоровьем и денежными типами личности, которые во многом объясняют иррациональность финансового поведения людей вопреки всяческой логике самых разных экономических теорий [359].
В исследовании, посвященном основным причинам долгов [18], было выделено восемь факторов, детерминирующих подобное поведение.
Социальное одобрение долгов: поскольку общество движется от осуждения долгов к поддержке кредитов, современная «потребительская мораль» относится к долгам терпимо (и даже приветствует их).
Экономическая социализация: семьи, считающие долги приемлемыми, воспроизводят подобную модель в следующих поколениях.
Социальное сравнение: если люди сравнивают себя с несоответствующей (более богатой) референтной группой, они с большей легкостью залезают в долги, чтобы быть «не хуже других».
Умение распоряжаться деньгами: неспособность рационально распоряжаться деньгами указывает как на общую неорганизованность, так и на финансовые проблемы.
5 Потребительское поведение: неадекватные модели потребления (например, уверенность в необходимости предметов роскоши) рано или поздно приводят к долгам.
Временной горизонт: чем менее реалистична временная перспектива, в которой существует человек, тем легче он делает долги.
Отношение к долгам: если человек не чувствует беспокойства или сожаления, когда ему приходится брать в долг, он чаще прибегает к подобному поведению.
Фатализм: чем у человека выраженнее внешний локус контроля, тем более он склонен залезать в долги.
Деньги окружены огромным количеством парадоксов, лжи, нелепостей и лицемерия. На взгляд постороннего наблюдателя, западный человек кажется весьма непоследовательным в отношении денег. Он убежден, что получает то, за что платит, но только и думает о том, как бы кого-нибудь «надуть» при сделке. Жадность к деньгам считается греховной и отталкивающей, но богатство повсеместно вызывает уважение. Деньги являются прямым индикатором значимости человека. Те, кто стремится к ним, часто подвергаются унижению и запугиванию со стороны тех, кто их имеет. Лицемерие по отношению к деньгам распространено повсюду — их публично презирают, но тайно вожделеют; их рассматривают как чуть ли не самую важную вещь на свете, но при этом говорят о них, как о незначительной мелочи.
Трудно оценить, насколько в западном обществе распространены психические расстройства, связанные с деньгами. Статистики подобных расстройств не существует. Исключительные случаи бывают настолько яркими и запоминающимися, что их частота может переоцениваться. Но поскольку исследования в этой табуированной области крайне редки, подлинная распространенность серьезных денежных неврозов может на самом деле недооцениваться. Ответы на опросник «здорового отношения к деньгам» (Money-sanity subscale) показывают, что, хотя подавляющее большинство респондентов считает свое отношение к деньгам вполне «здоровым», примерно треть ответивших признают у себя наличие тех или иных симптомов денежной патологии.
| Вопросы | Ответы ода» (\%) |
| бы постоянно удивляетесь, куда деваются ваши деньги в конце месяца | 42 |
| Вы тратите деньги на других, но вам трудно тратить их нэ себя | 35 |
| Когда вы просите денег, вас наполняет чувство тревоги или вины | 35 |
| Вы покупаете вещи, когда чувствуете тревогу, скуку, печаль или гнев | 34 |
| Вы беспокоитесь о том, сможете ли заплатить по счетам в конце месяца | 33 |
| Вы все время думаете о своем финансовом положении | 31 |
| Вы сожалеете о том, что вам приходится все время тратить или отдавать деньги | 30 |
| Вы не любите говорить с другими о деньгах, особенно о своих доходах | 28 |
| Вам неприятно покупать вещи за полную стоимость | 26 |
| Вы откладываете часть денег | 22 |
| Вы покупаете вещи, которые вам не нужны, если цена очень выгодная | 19 |
| Вы тратите много времени на покупки | 19 |
| Вы стесняетесь расспрашивать о практических денежных вопросах |
Обсуждение Экономическая психологияКомментарии, рецензии и отзывы Глава 3 основные проблемы экономической психологии на финансовом рынке и рынке труда: Экономическая психология, Спасенников В.В, 2004 читать онлайн, скачать pdf, djvu, fb2 скачать на телефон Одним из самых первых шагов восстановления статуса научно-педагогических знаний в общем спектре преподаваемых на данном этапе в России психологических и экономических дисциплин является разработка и внедрение ....
|