Стимулирующие контракты

Стимулирующие контракты

Второй способ борьбы с моральным риском — это объединение интересов принципала и агента с помощью стимулирующих контрактов или участия агента в результатах деятельности.

Контроль может быть связан со слишком большими издержками. Иногда о деятельности агента можно судить по ее результату, в этом случае можно создать стимул для правильного поведения, выплачивая вознаграждение за хорошие результаты. Однако использование этого способа предотвращения морального риска может быть ограничено следующими факторами:

а) поведение агента нередко лишь частично влияет на результат и трудно выделить влияние именно усилий агента на конечные

результаты. Продавцы чая, к примеру, могут очень стараться, но в

условиях жаркого лета продукт будет продаваться плохо, несмотря

на их усилия, а продавцы мороженого будут проявлять значительно

меньше усердия, но погодные условия повлияют на резкое увеличение объема продаж. Подобный же эффект возникает, если результаты определяются поведением агента, но их нельзя точно измерить.

б) возможности заключения стимулирующих контрактов

ограничены степенью склонности агента к риску. Большинство

людей не склонны к риску (risk-averse). Они скорее выберут небольшой, но постоянный доход, чем неопределенный доход, который в среднем выше, но зависит от факторов непредсказуемых и не поддающихся контролю с их стороны (погодных условий, общих экономических условий или даже простого везения). Возникает вопрос о том, кто должен нести риск, связанный с действием случайных факторов. При использовании стимулирующих контрактов работодатель перекладывает часть риска на работников: если дела пойдут хорошо, то работники получат дополнительный доход, однако если дела пойдут плохо, то влияние неблагоприятных условий на благосостояние работодателя будет несколько смягчено, так как он выплатит работникам меньшее вознаграждение.

Пример: заключение стимулирующего контракта [Posner, 2000а].

Рассмотрим на следующем примере, как с помощью стимулирующего контракта можно решать проблему морального риска. Вы решили продать квартиру и нанимаете агента по торговле недвижимостью. Конечно, вы хотите, чтобы ваш агент прилагал максимальные усилия при поиске вариантов, однако, проконтролировать его действия вам сложно. Он может быть очень усердным, показывать вашу квартиру в любое время суток, расхваливая ее достоинства, а может и прилагать минимальные усилия, работая только днем, а вечером, когда потенциальные покупатели могли бы осмотреть вашу квартиру, спешить домой к семье.

Одно из возможных решений проблемы — судить о действиях агента по результатам его работы. Вы ждете в течение месяца, и если квартира не продана, вы отказываетесь от услуг этого агента. Однако он может высказать доводы в свою защиту, ссылаясь на неактивный характер рынка недвижимости в данный момент, и убедить вас, что рынок входит в стадию оживления и, если немного подождать, то он сможет найти хорошего покупателя. Вы не разбираетесь в рынке недвижимостью и вам трудно оценить эти доводы. Вы не можете наблюдать усилия агента и не можете судить о них по конечному результату, поскольку на продажу квартиры могут повлиять внешние обстоятельства, которые не поддаются контролю со стороны агента.

Давайте посмотрим, нельзя ли использовать стимулирующие контракты для решения этой проблемы. Какой контракт мы должны предложить агенту, чтобы у него появились стимулы к проявлению максимального усердия при продаже вашей квартиры. Мы будем пользоваться следующими предпосылками.

Цена квартиры

1. Агент может прилагать большое или малое количество усилий, занимаясь продажей вашей квартиры. При прочих равных условиях агент предпочтет низкий уровень усилий. Предположим, что квартиру можно продать за 200 тыс. долл. или за 100 тыс. долл. Если уровень усилий агента высокий (Ед), то квартира с высокой вероятностью (р1 =0,9) будет продана по максимальной цене 200 тыс. долл., если уровень усилий низкий (EL) , то квартира будет продана по минимальной цене. Однако останется некоторая доля случайности, поэтому агент, даже прилагая максимум усилий, с вероятностью (1 — р) = 0,1 сможет продать квартиру лишь по минимальной цене 100 тыс. долл.

Далее предположим, что наш агент не склонен к риску. Это вполне разумная предпосылка. У агента есть семья, которую он должен содержать, он должен платить за обучение и лечение детей и т.д. Поэтому он не согласится на нулевой доход. Агент согласится на надежный доход, который будет меньше, чем ненадежный доход, ожидаемая величина которого будет такой же.

Вы выступаете в роли принципала и вы нейтральны к риску. Предположим, что ваша квартира будет продана через месяц по высокой или по низкой цене. Если вы не нанимаете агента, то продаете свою квартиру лишь за 80 тыс. долл., так как вы не умеете это делать. Агенту нужно заплатить некоторый минимум. Пусть это будет 2000 долл. в месяц, если он прилагает максимальное количество усилий и квартира будет со стопроцентной вероятностью продана. Если агент проявляет минимальное количество усилий, то получит только 1000 долл. Если существует некоторый риск, что он получит меньше, чем эти суммы, то агент потребует большую оплату, так что ожидаемые величины будут такими же.

Как должен выглядеть контракт, который вы заключите с вашим агентом, с учетом этих предпосылок? Прежде всего, мы составим исходный контракт, в котором не возникает проблем агентских отношений, а затем ослабим предпосылки, приблизив контракт к реальной действительности. Мы предположим сначала, что у нас есть полная и совершенная информация о действиях агента и нам точно известен его уровень усилий. Тогда наш оптимальный контракт будет выглядеть следующим образом: мы платим агенту 2000 долл., если он прилагает высокий уровень усилий к продаже нашей квартиры, и не платим совсем, если уровень его усилий низкий. Почему это будет оптимальный контракт?

Мы платим агенту ту сумму денег, которую намеревались заплатить.

Мы добиваемся высокого уровня усилий с его стороны, ведь он предпочтет получить 2000 долл., чем не получить ничего.

Мы добиваемся того, что он работает на нас, а не где-то в другом месте.

Нам не нужно беспокоиться о том, что он не склонен к риску, ведь агент знает, что если он проявит высокий уровень усилий, то получит 2000 долл.

Хотя мы и не можем быть уверенными в том, что квартира будет продана по максимальной цене, поскольку случайность и невезение не исключены полностью, но мы, по крайней мере, создаем достаточно большую вероятность того, что она будет продана по максимальной цене.

Однако этот оптимальный контракт можно рассматривать лишь как исходный, потому что в действительности уровень усилий агента невозможно определить, это ненаблюдаемая величина. Далее мы попытаемся выбрать наиболее приемлемый из альтернативных контрактов.

А. Фиксированные ставки оплаты труда. Можно установить для агента почасовую оплату труда, например, платить ему 20 долл. в час. Есть и другая альтернатива: платить ему 2000 долл. в месяц, независимо от того, продана квартира за высокую или за низкую цену. Весь риск при этом возлагается на нас. Уровень усилий агента не будет влиять на размер вознаграждения, которое он получит. Но агент предпочитает низкий уровень усилий. Поэтому этот контракт не подходит для того, чтобы добиться высокого уровня усилий от агента.

Б. Стимулирующий контракт с интенсивными стимулами. Мы можем платить агенту вознаграждение, которое увеличивается с ростом цены, по которой продана квартира. Например, мы заплатим агенту 2000 долл., если она продана за высокую цену и не заплатим ничего, если квартира продана за низкую цену. Чем этот контракт отличается от исходного контракта? В исходном контракте предполагалось наличие полной информации об усилиях агента, поэтому агент получал 2000 долл., если проявлял высокий уровень усилий и не получал ничего, если работал с минимальными усилиями. А в стимулирующем контракте, мы платим по результатам работы агента.

Стимулирующий контракт создает стимулы для агента прикладывать высокий уровень усилий, поскольку если он будет работать с минимальными усилиями, тогда не получит ничего. Следовательно, если агент предпочитает получить 2000 долл. с вероятностью 0,9, а не остаться без вознаграждения, то он будет стараться продать нашу квартиру. Но при заключении подобного контракта мы столкнемся с двумя проблемами.

Во-первых, поскольку квартира может быть с вероятностью 0,1 продана по низкой цене, даже, если агент будет стараться, то мы должны заплатить агенту ожидаемую величину вознаграждения 2000 долл., поэтому мы должны будем заплатить агенту, по крайней мере, 2222 долл.

Во-вторых, агент не склонен к риску, поэтому для того, чтобы он согласился нести риск того, что с вероятностью 0,1 он вообще не получит вознаграждения, мы должны будем заплатить ему за риск и вознаграждение составит 3000 долл., если квартира будет продана по высокой цене. В этом случае его ожидаемое вознаграждение составит 2700 долл. Таким образом, при стимулирующем контракте с интенсивными стимулами мы платим агенту значительное вознаграждение 3000 долл. с вероятностью 0,9. Агент проявляет высокий уровень усилий, а мы максимизируем вероятность того, что квартира будет продана по высокой цене.

Можно ли каким-либо образом усовершенствовать этот контракт?

В. Смешанный контракт. Существует еще одна возможность — создать для агента стимулы к хорошей работе и одновременно предоставить ему страховку от неблагоприятного исхода. Назовем это смешанным контрактом, который будет составлен следующим образом.

Вы платите агенту 2300 долл., если квартира продана по высокой цене, и 1000 долл., если квартира продана по низкой цене.*

Числа здесь произвольные, они зависят от того, насколько агент не расположен к риску.

Устанавливая вознаграждение на более высоком уровне, когда агент добивается хорошего результата, мы создаем у агента стимул к хорошей работе. Выплачивая агенту некоторое вознаграждение при плохом результате, мы страхуем его от невезения. Поскольку агент получает некоторую сумму при плохом результате, т.е. мы его страхуем, то он не будет требовать слишком большую сумму при хорошем результате. Мы добиваемся высокого уровня усилий и, соглашаясь нести бремя риска, мы платим ему меньше, чем при стимулирующем контракте с интенсивными стимулами (т.е. его ожидаемое вознаграждение составит 2170 долл. вместо 2700 долл.).

Примером смешанного контракта может служить оплата труда официантов. Официанты получают и чаевые, и фиксированный оклад. Это как раз и есть тот смешанный контракт, который предсказывает модель агентских отношений. Фиксированная заработная плата страхует официанта от жадных посетителей и от их отсутствия, а чаевые создают стимулы к хорошей работе. Официанты часто отдают свои чаевые в общий фонд, а затем делят их поровну. Это объединение повышает степень страхования, но одновременно сокращает стимул к хорошему обслуживанию клиентов.

Моральный риск в отношениях между адвокатом и его клиентом и форма вознаграждения адвоката

Отношения между адвокатом и его клиентом — это характерный пример агентских отношений (отношений принципала и агента), при которых возникает опасность морального риска.

Форма вознаграждения адвокатов прежде всего оказывает воздействие на стимулы адвокатов к инвестированию усилий в данное дело. При почасовой оплате труда адвокатов возникают следующие вопросы, связанные с агентскими отношениями: 1. Как адвокат решает, сколько времени ему следует потратить на дело? 2. Может ли клиент эффективно контролировать усилия, которые затрачивает адвокат на его дело?

Начиная работать над каждым новым делом, адвокат несет определенные фиксированные затраты, связанные с ознакомлением с данным делом. При почасовой оплате труда с фиксированными затратами на каждое новое дело адвокат будет стремиться затянуть каждое дело с тем, чтобы свести к минимуму количество раз, когда ему придется нести фиксированные затраты. Если бы этих фиксированных затрат не возникало, то адвокату было бы безразлично, каким делом заниматься, и он действовал бы в интересах своего клиента. При условном вознаграждении адвокат откажется от малообещающих дел, и будет продолжать работу над перспективными делами, что послужит как интересам адвоката, так и интересам клиента. А при почасовой оплате у адвокатов будет мало стимулов (кроме стимула к поддержанию репутации) к тому, чтобы отказываться от малообещающих дел.

Однако проблемы с усилиями адвоката возникают и при условном вознаграждении. Если бы клиент мог «продать» свое дело адвокату, то условное вознаграждение адвоката стало бы равно 1, т.е. он получал бы все возмещение, присужденное по данному делу, и в этом случае конфликта интересов не возникало бы. При любой доле условного вознаграждения адвоката меньшей, чем 1, и полном отсутствии почасовой оплаты труда у адвоката будет недостаточно стимулов к усердной работе над данным делом. Действительно, при условном вознаграждении адвокат несет все издержки, связанные с делом, но получает лишь часть предельной ценности своих усилий. Поэтому при линейной схеме условного вознаграждения у адвоката будет недостаточно стимулов к тому, чтобы подавать иск, и он будет тратить неоптимальное количество времени на дело, если оно дойдет до суда. С другой стороны, клиент предпочел бы, чтобы усилия со стороны адвоката были бы больше оптимальных для данного дела, поскольку он получает предельную ценность усилий адвоката, но издержек, связанных с этими усилиями, не несет. Клиент будет, поэтому, оказывать давление на адвоката, и это ограничит «отлынивание» со стороны адвоката.

Описанный конфликт интересов адвоката и клиента возникает, когда дело уже дошло до суда. Но форма вознаграждения адвоката влияет и на решение о том, подавать ли иск или урегулировать дело во внесудебном порядке, и здесь также возникает опасность морального риска. Почасовая оплата труда адвокатов может уменьшить стимулы к урегулированию споров, если адвокат не загружен работой полностью, и поэтому для него переход к новому делу вследствие урегулирования данного дела связан с определенными фиксированными затратами. При почасовой оплате труда у адвоката может появиться стимул к тому, чтобы подавать иск, даже если это не в интересах клиента; он может тратить больше времени на дело, даже если клиент этого не хочет, а также может отказаться от урегулирования дела во внесудебном порядке, даже если урегулирование в наибольшей степени соответствует интересам клиента.

При линейной схеме условного вознаграждения у адвоката будет слишком много стимулов к тому, чтобы поддерживать урегулирование, даже если в интересах клиента судебное рассмотрение дела. Например, если после представления списка свидетелей сторон до начала суда выясняется, что вероятность выиграть дело у истца невелика, то истец, тем не менее, может предпочесть судебное рассмотрение иска, поскольку он не несет издержек, которые целиком возлагаются на адвоката, но получает свою долю выигрыша. Адвокат же в такой ситуации предпочтет урегулирование.

Добровольное принятие агентом более жестких условий (bonding)

Агенты могут добровольно ставить себя в более жесткие условия, стесняя свободу своих будущих действий. Они как бы вносят залог, который теряют, если обнаруживается, что их поведение отклоняется от интересов принципала. Строительные подрядчики депонируют определенную сумму, которой они могут лишиться, если проект не будет завершен в срок или будет выполнен некачественно.

Здесь речь идет о явном, прямом залоге, но залог может быть и косвенным. Так, управляющие компаний связывают себя залогом, когда берут кредит в банке, поскольку кредит нужно возвращать, а если фирма обанкротится, то пострадает репутация управляющего.

Другим примером может служить форма оплаты труда, которая имитирует эффект залога. Работник мог бы предоставить явный залог работодателю. Если залог будет больше, чем выгоды от «отлынивания», то работник будет опасаться лишиться залога, будет старательно выполнять задания, и «отлынивания» не будет Полезность, которую работник получает от отлынивания, — это снижение стресса, связанного с трудовыми усилиями, получением времени на собственные нужды и т.д. Выгоды от «отлынивания» могут быть большими, а вероятность быть пойманным на «отлынивании» — низкой. Поэтому, чтобы сдерживание от отлынивания было достаточно эффективным, явный (например, денежный) залог должен быть достаточно большой величины, а у работника не хватит средств на него.

Но можно использовать схему заработной платы, которая имитируют эффект залога и заставляет работника ценить свою работу и работать добросовестно. Как правило, оплата труда увеличивается с возрастом по мере накопления опыта работы. Мы обсуждали эту схему оплаты труда в качестве средства предотвращения неблагоприятного отбора. Другое объяснение было предложено Эдвардом Лейзером, который рассматривает эту схему как своего рода связывание залогом в целях предотвращения морального риска работников [Lazear, 1979].

Фирмы платят работникам в начале их карьеры заработную плату, которая меньше, чем их предельный продукт, и по мере приближения возраста, когда начинает выплачиваться более высокая заработная плата, последняя начинает играть роль залога, который рабочий может потерять, если будет работать недобросовестно. Чтобы этот механизм был эффективным, должны выполняться два условия. По достижении пенсионного возраста работники обязательно должны уходить на пенсию, поскольку в пожилом возрасте работники получают заработную плату большую, чем ценность производимого ими продукта. Кроме того, должен действовать механизм, который делал бы обещание фирмы заслуживающим доверия. Этим механизмом может быть принцип учета выслуги лет при увольнении работников, т.е. для того, чтобы уволить работника, в течение длительного времени работающего на фирме, фирма должна уволить всех тех работников, которые пришли на фирму позже него.

Почему агенты добровольно соглашаются связать себе руки, ставя себя в более жесткие условия? Дело в том, что использование заложников выгодно обеим сторонам. Работодатель, который видит, что у работника связаны руки и отлынивание ему невыгодно готов заплатить работнику более высокое вознаграждение.

Во франчайзинговых сделках рента, которую франчайзи надеется получить в будущем, служит в качестве «заложника», создает для него стимулы к отказу от оппортунистического поведения и делает соглашение между сторонами самовыполняющимся. Однако угроза наказания — расторжение договора в случае оппортунистического поведения франчайзи — будет действенной только, если закон не затрудняет прекращение сделки с недобросовестным франчайзи, защищая его как слабую сторону [Blair, Lafontaine, 2005, p. 135].

Принцип «сделай сам»

И, наконец, четвертый способ предотвращения морального риска — это принцип «сделай сам», изменение структуры собственности и организационная перестройка. Моральный риск в агентских отношениях можно преодолеть, если отказаться от услуг агента и сделать все самому, однако это не всегда возможно (вы не можете сами сделать себе операцию) или вы потеряете выгоды от специализации труда. Бороться с моральным риском можно, изменив структуру собственности. Если с поставщиком существуют регулярные и сложные отношения, а он ведет себя оппортунистически и не следит за качеством поставляемой продукции, то для потребителя может оказаться выгодным приобрести фирму-поставщика. В данном случае вертикальная интеграция решит проблему морального риска в отношениях с агентом. Так, во франчайзинговых сетях наблюдается высокая доля собственных точек франчайзера, если ценность брэнда высока. Подобным образом франчайзер решает проблему морального риска со стороны недобросовестных франчайзи [Blair, Lafontaine, 2005, p. 135].

4.4.3. Моральный риск, неблагоприятный отбор и нормы договорного права

Рассмотрим, как нормы договорного права способствуют решению проблем, которые возникают в связи с возможностью проявления морального риска и неблагоприятного отбора при заключении и в процессе исполнения договоров.

Предположим, что вы организовали поездку на север, чтобы сделать фотографии полярных медведей по заданию популярного журнала, который приобретет у вас эти фотографии. По возвращению из поездки вы отдаете пленку на проявку в фотоателье неподалеку от вашего дома, но фотоателье испортило пленку, и фотографии вы не получаете. Вы подаете иск в суд, требуя компенсации причиненного ущерба. Должны ли вы получить от фотоателье компенсацию ваших затрат на поездку на север — 15 тыс. долл.?

Юристы будут рассуждать в этом случае в терминах пред-видимости ущерба и справедливости. Фотоателье не могло предвидеть подобные потери, поэтому несправедливо заставлять его выплачивать вам полную компенсацию понесенных вами потерь. Гражданские кодексы в традиции континентального права отражают этот принцип, ограничивая размер компенсации в контексте договоров теми потерями, которые можно было предвидеть в момент заключения договора, за исключением тех случаев, где сторона намеренно причинила вред или проявила грубую неосторожность.

Экономисты решают эту проблему, изучая стимулы, которые возникают при возложении ответственности на ту или иную сторону. Если фотоателье несет полную ответственность за потери, то ему придется применять тщательно продуманные меры предосторожности, чтобы в будущем избежать неприятностей подобного рода. В результате стимулы к проявлению морального риска резко сократятся. Однако принимаемые фотоателье меры предосторожности будут связаны с серьезными затратами. Издержки этих мер предосторожности будут возлагаться на клиентов в виде более высокой цены за проявку пленки и изготовление фотографий. Фотоателье не сможет отличить «хороших» клиентов, потери которых в случае порчи пленки не будут высокими, от «плохих» клиентов, которые потребуют компенсации высоких потерь. Поэтому оно назначит цену на проявку пленки и изготовление фотографий, исходя из вероятности того, что к нему придут «плохие» клиенты. Эта средневзвешенная цена будет учитывать ожидаемый размер компенсации, которую придется заплатить фотоателье, если действует правило неограниченной ответственности. Эта цена окажется слишком высокой для «хороших» клиентов, размер потерь которых невысок, и они откажутся от услуг фотоателье.

Итак, при правиле, устанавливающем неограниченную ответственность фотоателье за порчу пленки, мы получим два нежелательных эффекта:

при средней цене на свои услуги меры предосторожности, которые будет принимать фотоателье, окажутся недостаточными для «плохих» клиентов, потому что им требуются более серьезные меры предосторожности;

«хорошие клиенты» уйдут с этого рынка, потому что для них цена окажется слишком высокой, и у фотоателье останутся «плохие» клиенты, что вызовет дальнейший рост цен на его услуги. В результате рынок услуг фотоателье «сожмется» и оно будет обслуживать только клиентов с высокими потерями за высокую цену.

При правиле, устанавливающем ограниченную ответственность фотоателье за причиненный ущерб, клиенты, чьи потери в случае порчи пленки окажутся значительными, будут иметь стимул к поиску путей уменьшения риска. Они будут делать сним-

ки разными фотоаппаратами и отдадут свои пленки в разные фотоателье или обратятся в специализированное фотоателье, где цена предоставляемых услуг по проявке пленки и изготовлению фотографий будет выше с учетом возможной величины потерь. Правило ограниченной ответственности создает для стороны, обладающей большей информацией, стимулы к раскрытию информации о величине потерь в случае порчи пленки, при этом правиле фотоателье назначит более высокую цену за более серьезные меры предосторожности.

4.5. Вымогательство как вид оппортунистического поведения и выбор типа контракта

4.5.1. Типы контрактов и факторы, влияющие на их выбор

В 1931 году знаменитый американский правовед, составитель Единообразного торгово—коммерческого кодекса США, который и в наши дни регулирует продажу товаров в Америке, Карл Льюэллин обратил внимание на то, что классический юридический контракт во многих случаях не пригоден для объяснения экономической организации, а в некоторых случаях может даже затруднить анализ. Эту идею в 1963 году развил Маколей.

Экономический обмен предстает в виде целого спектра контрактов Рассматривать существующие в экономике контракты в виде подобного спектра предложили в своей статье Гетц и Скотт [Goetz, Scott, 1981, р. 1091]. На одном конце этого спектра находятся чисто рыночные сделки, господствующие на рынке совершенной конкуренции.

Рыночные \: .'Заключение ~; ,"' друж6а

_ сделки

"-Т"" *"ТЇ' "

I I

Доля

V

Зона юридических

элементов в нонтппнте

"V" отношенчесних Зона отношенческой

Рис. 10

По мере удаления от этой точки и движения вправо в контрактах возрастает доля отношенческих элементов, т.е. неявных, четко не сформулированных, подразумеваемых договоренностей, не закрепленных в юридическом договоре. Эти договоренности невозможно защитить в суде, основным механизмом принуждения для них является внутреннее принуждение сторон (self-enforcement) к выполнению принятых на себя обязательств.

Затем по мере движения вправо заканчивается сфера действия юридического контракта, который можно защитить посредством судебной системы, и начинается зона отношенческой контрактации. «Контракт является отношенческим в той степени, в какой стороны не могут свести важные условия договоренности к четким обязательствам... Долгосрочные контракты, вероятно, в большей степени соответствуют этому представлению» [Goetz, Scott, 1981, р. 1091]. В качестве примера юридического договора, включающего в себя максимальное количество отношенческих элементов, можно привести регистрацию брака, которая оформляется юридически, однако этот контракт предполагает неявные договоренности между супругами, которые невозможно защитить в суде. Примером чисто отношенческого контракта может служить дружба. Отношенческие контракты предполагают сильные личные связи, они долгосрочные и предвидят возможность конфликтов как нормальную составляющую взаимодействия между сторонами контракта. В этих контрактах нет договоренностей, которые защищаются третьей стороной, а присутствуют лишь отношения, подкрепленные лишь внутренними механизмами принуждения. Например, вы ожидаете помощи от друзей в чрезвычайных ситуациях. Эти ожидания могут быть основаны на моральных обязательствах, взятых на себя сторонами, а не на обязательствах, защищаемых правовой системой.

В обычных контрактах стороны как правило могут свести требуемое исполнение к четко специфицированным обязательствам сторон. Отношенческие контракты создают уникальные отношения, в которых стороны являются взаимозависимыми, а неизвестные обстоятельства или сложность требуемого от сторон реагирования на эти обстоятельства могут помешать четкой спецификации их взаимных обязательств. Сложность и неопределенность играют концептуально разные роли, но часто они проявляются вместе.

Предположим, у вас есть дом с прекрасным садом, вы уезжаете летом в отпуск и на время вашего отсутствия хотите, чтобы за садом ухаживал специально нанятый для этих целей садовник, с которым вы подписываете контракт. Неопределенность проявится в этом контракте в том, что при его подписании сложно определить заранее погодные условия, невозможно предусмотреть нашествие гусениц шелкопряда, поражение растений занесенной ветром мучнистой росой. Сложность проявится в том, что необходимо предусмотреть в случае каждого случайного обстоятельства, что конкретно должен делать нанятый вами садовник, в каких случаях он должен опрыскивать растения, сколько раз их следует поливать, нужно ли уничтожить заболевшее растение чтобы предупредить распространение заболевания и т.д.

Ответом на это сочетание неопределенности и сложности будет определение требуемого исполнения в весьма общих выражениях. Этические стандарты поведения адвокатов, брокеров и других агентов — пример того, как формулируются обязанности в отношенческих контрактах. Отношенческие контракты требуют также более «творческих» механизмов контроля, чем обычные контракты. Эти механизмы сочетают как контроль за поведением агента, так и «связывание рук» с его стороны.

Институциональная экономическая теория выделяет три основных типа контракта:

классический;

неоклассический;

отношенческий или неявный.

Эту трехзвенную классификацию впервые предложил правовед Ян Макнейл в 1974 году[Маспеі1, 1977—1978, p. 862—865], а затем Уильямсон ввел ее в теорию экономической организации.

Чем определяется выбор между этими типами контрактов, какие факторы влияют на него?

а) Регулярность и длительность сделок. В зависимости от степени регулярности и длительности сделки можно выделить разовые, спорадические и регулярные (или непрерывные) сделки. Если сделка разовая, и ее исполнение занимает непродолжительное время, то отношения будут строиться на безличной основе, возможно с использованием типовых, стандартных контрактов, а споры будут решаться в суде. Примером может служить покупка квартиры. В этом случае сторонам не нужно устанавливать персонализированные отношения. Отношения носят формальный характер и прекращаются сразу после совершения сделки. Однако если сделка между партнерами повторяется регулярно или ее реализация требует, чтобы отношения между сторонами были бы более тесными, тогда эти отношения приобретают менее формальный характер. Например, в контрактах найма большинство спорных вопросов между фирмами и их работниками решаются не в суде, а в процессе личного общения. В этом случае форма контракта позволяет экономить издержки, связанные с использованием дорогостоящих формальных механизмов принуждения.

б) Степень неопределенности и сложности сделки. Если товар,

являющийся предметом сделки, достаточно простой, то можно

подписать контракт, четко определяющий обязанности сторон.

В нем можно зафиксировать, какое количество товара будет поставлено в определенный срок по согласованной между сторонами цене, например, 100 тонн металла по фиксированной цене с

поставкой через месяц. Этот контракт довольно простой, и в случае нарушения обязательств одной из сторон контракта, его легко

защитить в суде, поскольку отсутствие неопределенности и простой характер предмета сделки позволяют третьей стороне (в данном случае арбитражному судье) определить нарушение и решить

спор. Если же, к примеру, заключается контракт на строительство

завода, исполнение которого занимает длительное время, то за

время исполнения контракта могут возникнуть разнообразные

непредвиденные обстоятельства: неожиданное резкое изменение

спроса на продукцию завода, временный дефицит в поставках,

повлиявший на сроки строительства, изменения в издержках производства и т.д.. Возможно, что за это время выяснится неблагоприятное воздействие строящегося завода на окружающую среду,

и необходимо будет учесть издержки, связанные с его предотвращением и т.д. Способ реализации контракта, точные сроки его

исполнения, цены и многие другие условия, которые остаются

неопределенными на стадии заключения контракта, могут быть

согласованы позже в процессе реализации контракта.

в) Измеримость характеристик сделки. В Главе 2 подробно

рассматривались сложности, возникающие при измерении качественных характеристик различных благ. Количество и качество

одних благ довольно легко поддается измерению (сельскохозяйственная продукция, нефтепродукты), а качество других благ

очень сложно измерить даже в процессе потребления (например, качество услуг врача или адвоката). Например, человек, пользующийся услугами врача, не может знать, был бы результат лучше, если бы его лечил другой врач. Поэтому люди заключают такие контракты, которые облегчают измерение характеристик блага и результатов заключенной сделки. Например, если в таксопарке одним автомобилем по очереди пользуются несколько таксистов, то вряд ли можно будет определить, кто из них виноват в том, что автомобиль сломался. Вероятнее всего, что ни у одного из них не будет стимула к поддержанию автомобиля в исправном состоянии и в аккуратном вождении. В этом случае предпочтительней будет такая форма контракта, которая закрепит автомобиль за одним водителем или даже передаст автомобиль в его собственность.

г) Взаимозависимость сделок. Сделки могут быть автономными и не зависеть друг от друга, а могут тесно переплетаться с други ми сделками. Например, решение о приобретении канцелярских

принадлежностей в офис и решение о приобретении компьютеров

не связаны между собой. Другие решение могут быть взаимозависимыми в большей степени. Примером могут служить сделки о

выборе поставщика угля (уголь неоднороден по качеству) и решение о строительстве определенного типа печи (тип печи зависит

от качественных характеристик угля) [Joskow, 1987].

д) Специфичность ресурсов. Это фактор, который оказывает

наибольшее влияние на выбор формы контракта, особенно если

он сочетается с одним или несколькими факторам перечисленными выше. Поэтому мы рассмотрим этот фактор и его влияние на

выбор формы контракта более подробно.

4.5.2. Специфичность ресурсов и ее виды

Одна из важнейших характеристик сделки — это природа капиталовложений, которые осуществляют участники сделки. Когда вы покупаете хлеб у булочника, ни одна из сторон не осуществляет инвестиций для реализации только этой вполне определенной сделки. Булочник вкладывает средства в оборудование пекарни, однако, он снабжает хлебом не только вас, а большое количество покупателей, и если вы откажетесь покупать хлеб у него, то ваше решение не повлияет на ценность инвестиций в оборудование пекарни. Однако если вы штампуете детали для определенной марки автомобиля в рамках контракта с крупной автомобильной компанией, то ваши вложения в это уникальное штамповочное оборудование обесценятся, если эта компания заявит о прекращении контракта. Эти инвестиции называются специфическими потому, что они теряют большую часть своей ценности за пределами данной конкретной сделки. Если использовать это оборудование для других целей, то большая часть его ценности будет утрачена.

Впервые понятие специфичности ресурсов было введено в экономическую теорию Г. Беккером в 1964 году применительно к инвестициям в человеческий капитал. Если ресурс представляет интерес для многих производителей, и его рыночная ценность мало зависит от того, где он используется, то это ресурс общего назначения. Специфическим называется ресурс, который в случае прерывания сделки не может быть использован в других проектах без ущерба для своей экономической ценности. О мере специфичности ресурса можно судить по тому, насколько сократится ценность ресурса при его использовании в другом месте.

В литературе выделяются следующие виды специфичности ресурсов*:

1. Специфичность местоположения (site specificity) связана со слишком большими издержками перемещения ресурса.

Предполагать наличие специфичности местоположения можно,

если предприятия находятся в географической близости друг от

друга. Примером специфичности местоположения может служить электростанция, построенная в непосредственной географической близости от угледобывающей шахты. Подобное расположение позволяет экономить на транспортных расходах и издержках, связанных с хранением запасов угля. После первичного

размещения активов стороны будут поддерживать двусторонние

отношения в течение всего срока эксплуатации электростанции.

Сталелитейное производство и прокатные станы также строятся в

непосредственной близости друг от друга. Здесь экономия достигается за счет отсутствия необходимости разогревать сталь.

2. Специфичность физических активов (physical asset specificity).

О специфичности физического капитала говорят, когда стороны

или одна из сторон осуществила инвестиции в оборудование с

определенными характеристиками, которое имеет меньшую ценПервые четыре вида специфичности были выделены Уильямсоном [Уильямсон, 1996, с. 109].

ность при его использовании в других проектах. Примером могут служить печи электростанций, которые обычно рассчитаны на определенный тип угля (с определенной влажностью, содержанием серы, химическим составом). Отклонение от типа угля, на который рассчитано данное оборудование, вследствие разрыва отношений с его поставщиком, потребует сложных работ по переналадке печи, что связано со значительными затратами ресурсов [Joskow, 1987, p. 171].

Специфичность человеческого капитала (human asset specificity). О специфичности человеческого капитала говорят, когда в результате обучения на рабочем месте работники накапливают специальные навыки, которые позволяют производить товары и услуги более эффективно, чем это делают такие же работники, но не обладающие специфическим человеческим капиталом. Примером специфического человеческого капитала может служить знание менеджером административных особенностей и управленческой культуры той фирмы, в которой он проработал много лет. Эти специфические знания имеют ценность только для данной фирмы и обесцениваются, если управляющий теряет работу в данной фирме, например, в результате враждебного поглощения управляемой им компании. Понятие специфичности человеческого капитала может относиться также к отношенческим навыкам, которые возникают при работе командой, когда все члены команды хорошо знают друг друга.

Специфичность целевых или «предназначенных» активов (dedicated assets). Здесь речь идет об капиталовложениях в ресурсы общего назначения, которые, однако, могут оказаться предназначенными для одного-единственного пользователя. Поставщик осуществляет эти капиталовложения в надежде продать значительное количество продукции определенному покупателю. Если контракт расторгается, то у поставщика остаются значительные запасы, так как спрос на них со стороны других покупателей отсутствует. Такая же ситуация может сложиться и на стороне покупателя. Если он заказал большое количество продукции и не получил ее, и не может найти такое же количество продукции на рынке.

5. Специфичность временная (temporal specificity). Это характеристика инвестиций, для которых существенное значение имеет

координация производства (например, при производстве бройлерных цыплят имеет значение их свежесть и время выращивания, и это усложняет координацию производства; система оперативных поставок здесь становится решающим фактором успеха) [Menard, 1996]. Ценность ресурсов, не поставленных вовремя, существенно снижается. Этот вид специфичности был выделен Мастеном, Миханом и Снайдером при анализе издержек организации военно-морского судостроения для того, чтобы подчеркнуть центральную роль времени и координации в этом виде деятельности [Masten et al, 1991].

6. Специфичность репутации, торговой марки (brand name specificity). Это невозвратные инвестиции в создание репутации или в торговую марку, которые потеряют свою ценность, если товары или услуги фирмы окажутся низкого качества.

4.5.3. Специфичность ресурсов и опасность вымогательства

Экономический агент, осуществивший инвестиции в специфические активы, оказывается в уязвимом положении. За пределами данной сделки его специфические инвестиции теряют свою ценность, для других экономических агентов они не представляют такой же ценности. Если сделка не исполняется, то сторона, осуществившая специфические инвестиции, теряет свои вложения. В подобной ситуации, когда сторона, осуществившая специфические инвестиции, оказывается как бы «запертой» в сделку со своим партнером, возникает опасность оппортунистического поведения со стороны этого партнера, которая носит название «вымогательство» (hold-up). Зависимость часто бывает двусторонней. До заключения сделки экономический агент сталкивается с большим количеством продавцов и у него есть возможность выбора, однако после заключения контракта конкурентные отношения сменяются отношениями двусторонней монополии, если осуществляются инвестиции в специфические для данной сделки инвестиции в физические или человеческие активы. Происходит то, что Уильямсон назвал фундаментальной трансформацией [Уильямсон, 1996, с. 117—121].

Пример подобной фундаментальной трансформации содержится в работе Адама Джиффорда, который исследовал организацию морских перевозок и ловли китов с XVII до середины XIX века. Для каждого нового плавания нанималась новая команда, т.е. осуществлялась рыночная сделка, где ex ante, до заключения контракта, покупатель — капитан судна сталкивался с большим количеством продавцов стандартной рабочей силы. Однако ситуация менялась после заключения сделки. В морском деле, особенно в чрезвычайных обстоятельствах, жизненно важное значение имеет работа командой. Если хотя бы один из членов команды отлынивал от исполнения своих обязанностей, остальные могли потерять не только инвестиции, но и жизнь. Капитан судна осуществлял вложения в специфические активы, так как с того момента, как корабль покидал порт и до возвращения домой замена члена команды или всей команды была невозможной, даже если судно проходило портовые города. Таким образом, капитан после заключения сделки оказывался «привязан» к одной команде [Gifford, 1993].

Почему же экономические агенты осуществляют специфические вложения? Потому что эти инвестиции могут привести к снижению издержек производства и обеспечивают дополнительный доход. Именно этот дополнительный доход, который возникает при объединении специфических ресурсов и носит название «квази-рента», и является целью оппортунистического поведения. У партнера стороны, осуществившей специфические инвестиции, появляется возможность «вымогать» большую часть излишка, создаваемого специфическим ресурсом, посредством угрозы расторжения сделки.

Итак, мы можем определить понятие «вымогательство» следующим образом.

Вымогательство — это такой вид оппортунистического поведения, возникающий после заключения сделки, суть которого состоит в перераспределении квази-ренты, ущемляющем интересы стороны, осуществившей специфические инвестиции.

Вымогательство часто принимают форму «неуловимого» оппортунистического поведения, которое не нарушает условий формального контракта, и о котором мы говорили в начале главы.